Карпатец остановился в роще на берегу реки. Он слышал монотонное рычание следовавших за ним упырей. Мотор лодки громко ревел, но монстры и не пытались скрыть своего присутствия, слепо выполняя приказы хозяина. В этом заключался смысл их жизни. Вампиры чаще всего убивали своих жертв во время кормления, но иногда, когда им нужны были слуги, они поили их отравленной кровью, навсегда лишая воли и разума. Когда-то эти упыри, послушные марионетки в руках вампира, были людьми, а теперь они прятались в сточных трубах и могилах от смертоносного солнца. Упыри были опасны и сильны. Обычному выходцу из Карпат сложно было с ними справиться, а человеку – и вовсе невозможно. Грегори вздрогнул, представив, что эти существа могли напасть на Саванну. Она еще слишком неопытна, чтобы противостоять им. Возможно, ему следовало уничтожить их на расстоянии – Древнейший давно освоил все способы убийства, существующие в мире, – но он хотел быть уверенным, что невинные люди не пострадают при этом. Кроме того, он хотел, чтобы пославший их вампир понял, что бросил вызов самому Грегори Темному.
Лодка зацепилась за торчащие под мутной водой корни деревьев. Карпатец даже не пытался спрятаться от зомби. Он ждал. Его тело было расслаблено, дымка тумана окутывала ноги.
Упыри неуклюже выбрались из лодки, разбрызгивая воду. Темный вдохнул, почувствовав колебания воздуха, – вампир, видимо, решил, что его жертва в ловушке. Все карпатцы ощущали присутствие друг друга. Вампир, должно быть, почувствовал, что Саванна находится в его владениях, но тот факт, что рядом с ней мог находиться Грегори, должен был стать для него полнейшей неожиданностью. Скрывать свое присутствие от кого бы то ни было вошло в привычку Древнейшего. Вампир, сбежавший от Джулиана, был уверен, что имеет дело со слабым карпатцем, новичком.
Два огромных упыря неуклюже шли по воде, направляясь к берегу. Один из них, рыжеволосый, дважды ушел под воду, не сумев удержаться на поверхности. Зомби разделились, чтобы напасть на жертву с разных сторон.
– Я принимаю твой вызов, воплощение зла. – Грегори мысленно послал это сообщение, и воздух в ответ заколебался. Вампир понял, что непроглядный туман и гроза – не просто явления природы. Он засомневался в своих силах и повернул назад, прекрасно понимая, что создание подобного произведения искусства из явлений природы под силу далеко не многим. – Ты бросил мне вызов, и я его принял. Подойди ко мне. – Голос Грегори был тихим, завораживающим.
Вампир пытался сопротивляться воздействию гипноза, но это ему не удалось. Тело проклятого материализовалось в воздухе, его лицо было перекошенной злобной маской, в глазах горели красные огни, от зубов остались лишь обломки, а ногти были острыми, как лезвие бритвы. Чудовище злобно шипело, напуганное тем, что не в силах сопротивляться приказам карпатца, тем, что от этого тихого голоса невозможно скрыться. Столетиями он был надменным пауком, плетущим сеть зла.
– Грегори, поверить не могу, что такой, как ты, выбрал меня в соперники, – сказал он таким тоном, словно они давно были друзьями.
– Так, значит, теперь ты называешь себя Мор-рисоном? – Пристальный взгляд Грегори заставлял вампира подойти ближе. – Когда мы были моложе, тебя звали Рафаэлем. Ты исчез четыреста лет назад.
Вампир попытался изобразить гротескное подобие улыбки – его зубы были темными от человеческой крови, выпитой им за долгие столетия пребывания на земле.
– Я пролежал в земле около ста лет. Когда вышел на поверхность, все изменилось. Ты тогда был охотником во владениях Принца, питался такими, как я. Из-за твоей неуемной жажды крови мне пришлось покинуть родину. Теперь это мои владения, моя вотчина, мой дом. Мне не нужно большего. Почему же ты явился сюда без приглашения, словно чума?
Грегори сфокусировался, собирая энергию, чтобы превратить ее в огромный огненный шар. Он спрятал его от взгляда вампира в котле облаков.
– Этот город не принадлежит тебе, Рафаэль. Ты не можешь указывать мне, куда мне можно, а куда нельзя ходить. Ты натравил своих слуг на след Саванны. Ты знал, что она моя спутница жизни, но не прекращал своих поисков. Единственный вывод, который я могу из этого сделать, – ты мечтаешь, чтобы я положил конец твоему мучительному греховному существованию, чтобы привел в исполнение смертный приговор, вынесенный тебе Принцем.
Внезапно один из упырей с ревом ринулся на Грегори, но карпатец просто испарился. В следующую секунду острый коготь скользнул по шее упыря и вскрыл на ней вену. Зомби взвыл, его кровь в темноте казалась черной. Шум не стихал. Пронзительный вой упыря эхом отражался от поверхности воды, встревожив диких животных и птиц. Змеи попадали с веток деревьев в воду, крокодилы также стали искать убежища в мутных глубинах реки. Крики не стихали, пока упырь вертелся на месте в поисках своей жертвы. Он не видел Грегори, который бесстрастно наблюдал за ним, стоя в стороне.
– Рафаэль, покончи с ним. Ты его породил, ты и отними его жизнь.
Вампир с жадностью посмотрел на фонтан крови, бьющий из раны на шее упыря. Слюна стекала по его подбородку. Подойдя к слуге, он набрал крови в ладонь и с жадностью лизнул. Несчастное существо на коленях ползало перед Рафаэлем, умоляя спасти ему жизнь, но вампир пнул его ногой. Упырь упал в воду и стал тонуть.
Грегори поднял руку и метнул огненный шар в тело упыря. Он решил сжечь его, чтобы тот не смог возродиться снова. Вампир отпрянул при виде огненного шара, который молниеносно испепелил его творение.
Грегори окинул проклятого взглядом.
– Я ошибся. Ты не главный. Ты всего-навсего один из его рабов, один из тех, кто кланяется ему в ноги и исполняет любой каприз. Ты не можешь быть Моррисоном.
В глазах вампира горели красные огни, он враждебно зарычал.
– Ты смеешься надо мной? Действительно думаешь, что тот, кто называет себя Моррисоном, сильнее меня? Я его сотворил. Это он – мой слуга.
Грегори мягко рассмеялся.
– Не пытайся обвести меня вокруг пальца, Рафаэль. Я отлично помню, что ты не уделял должного внимания приемам самосохранения, даже когда был студентом. – Он склонил голову набок. – Это была твоя идея, ведь так? Это ты бросил мне вызов, отправив этого вампира, Роберто, на поиски Саванны. Это ты натравил на нее Уэйда Картера. Тот, кого называют Моррисоном, слишком умен для этого. Он не стал бы со мною связываться.
Глаза вампира горели от ярости. Он злобно шипел и покачивал головой, пытаясь загипнотизировать Грегори.
– Моррисон – глупец. Он не главный. – Сквозь шипение сложно было разобрать слова. Смешанная с кровью слюна брызгала из его рта, стекала по подбородку на лохмотья, когда-то бывшие элегантной рубашкой.
Грегори покачал головой.
– Ты использовал Саванну, чтобы натравить меня на Моррисона.
В это время за спиной карпатца появился второй упырь. Он держал в руках бревно, намереваясь ударить Древнейшего по голове, но, обернувшись, карпатец сжал бревно в руке так, что оно разлетелось в щепки. Потом он, словно в танце, покрутил упыря перед собой, прежде чем вонзить клыки глубоко ему в шею, чуть было не обезглавив жертву, не рассчитав силы.
Яростный рев вампира громом прозвучал в непроглядном тумане. Тьма сгущалась, туман стал обволакивать ноги проклятого, а потом стал подниматься все выше и выше. Казалось, он был дышавшим, живым существом, отнимающим у вампира силу.
Грегори улыбнулся, глядя на него.
– Рафаэль, ты похож на павлина, распустившего свой хвост. Ты, должно быть, взращивал свою ненависть к Моррисону веками. – Красивый голос Темного проникал в тело вампира, отнимая силу убитых людей и передавая ее воде. – Моррисон спас тебе жизнь, позволив покинуть город, чтобы избежать встречи с охотниками. Он ведь сам так поступал – бежал каждый раз, когда в окрестностях появлялся охотник.
– Бегство, – пробормотал Рафаэль. – Он бежит даже тогда, когда мы сильны. Этот город должен принадлежать нам. Объединив наши силы, мы могли бы противостоять и убить любого охотника, переступившего его границы. Но он всегда бежит, как заяц. Я презираю его слабость.
Древнейший заметил поднимающегося с земли упыря. В сердце упыря тут же ударила молния, и через мгновение на его месте лежала лишь горстка пепла.
– Ты думаешь, ты такой сильный? – прошипел Рафаэль. – Я убил стольких, что тебе и не снилось. Ты полное ничтожество по сравнению со мной.
В холодных глазах Грегори сверкнули красные огни. Казалось, его мощь росла с каждым мгновением.
– Я – ветер, несущий смерть. Я – инструмент правосудия, посланный нашим Принцем, чтобы привести в исполнение приговор, вынесенный тебе нашим народом за совершенные преступления. – Красивый чистый голос Грегори, словно спицами, пронзал мозг вампира, заставляя его подойти ближе.
Как только Рафаэль невольно сделал шаг вперед, он почувствовал, что путы тумана сильнее сдавливают грудь, все тело. Опустив голову, вампир ужаснулся: кольца тумана сжимали его тело, словно огромный питон.
