— Не люблю ничего яркого. За исключением моих маленьких друзей.
Только в этот момент я заметила шкафчик, полный кукол Барби. Барби на отдыхе. Барби на зимнем празднике. Барби на Олимпийских играх. На этих полках было больше искусственных волос, чем на голове Бена Эффлека (если верить слухам. А Лара ссылалась на авторитетный источник из «Диснея», что шевелюра у него как есть фальшивая).
— О, вы собираете Барби? — Я показала свои зубы, но на улыбку это не было похоже.
— Они не дают мне сойти с ума, — проинформировала меня Виктория, пытаясь шутить. — Так как тебе твоя новая работа?
— О, замечательно, — ответила я с воодушевлением.
— Понятно. Значит, ты довольна тем, что до конца дней твоих тебе придется отвечать на звонки и разносить кофе?
— Ну, нет, конечно. Я имею в виду, что свое время здесь провожу с пользой для себя, потому что учусь основам блестящей карьеры, — отрапортовала я.
— Ага, значит, ты считаешь, что ты слишком хороша для нас? И надеешься, что уже скоро переберешься на более выгодное место, так надо понимать? — зашипела она.
М-да, явно биполярное расстройство. Или по крайней мере старое доброе помешательство.
— Я… ну… я бы хотела…
— Так ты хочешь чему-то научиться или нет? — проскрипела Виктория.
— Да, очень. — С этим ведь она не станет спорить? Или станет?
— Какой твой любимый фильм?
— «Сладкая жизнь», — солгала я. Мне было стыдно признаться в своих нежных чувствах к «Знакомству с родителями».
— Пик твоей радости?
— Увидеть экранизацию «Преступления и наказания».
— С участием?
— Джона Малковича. — Опять ложь. С Джудом Лоу.
Виктория ненадолго замешкалась, посмотрела на мои туфли и отхлебнула еще соку.
— Я хочу взять тебя под крылышко и обучить всему, что знаю. В этом бизнесе я уже давно, так что от меня ты можешь много чего узнать.
— Я вам так благодарна, Виктория! Это такая честь.
— Замечательно. Тогда возвращайся на рабочее место. Этот вопрос я со Скоттом проясню, но заранее уверена, что он согласится. Это прекрасная возможность. Считай, что твой головокружительный взлет начался. — Она сложила руки на груди, и я поняла, что мне пора убираться. — Да, кстати, в понедельник состоится аукцион «Сотбис», там будут выставлять Барби семидесятых. Я бы хотела, чтобы ты сходила туда и приценилась к нескольким экземплярам. У меня на десять тридцать назначена встреча с Ником. Или я сама пойду.
— Нет, конечно. Хорошо.
— Отлично. Каталог я тебе потом дам. Да, и мне еще надо сегодня забирать одежду из химчистки. Вот талон. «Холливей клинерс». На выезде с Санта-Моники, это не займет больше двадцати минут, если ты туда поедешь в свой обеденный перерыв. — Она протянула мне синий талон.
— Да, хорошо. Ну, спасибо еще раз, Виктория.
Я медленно двинулась назад. На моем лице застыла улыбка. Когда я вошла и закрыла за собой дверь, на меня вскинулись двадцать пар глаз помощников. И тут же опустились, скрыв любопытство в бумажках.
Единственной, кто не взглянул на меня, была Лара. Она поманила меня к себе.
— Виктория изъявила желание тебя обучать? — спросила она хмуро.
— Да, кажется… она показалась мне очень приятным человеком. Я думаю…
— Элизабет, ты занята после работы?
— Нет. Вообще-то я собиралась посмотреть пару квартир. До сих пор ничего подходящего не нашла и живу в Долине с тетей, но…
— Нам надо поговорить. Приглашаю тебя на коктейль. Мне нужно объяснить тебе кое-что. Согласна?
— Да. — Я согласилась с нелегким чувством, подозревая неладное. — Спасибо.
Фраза, которая мне никогда не нравилась: «Нам надо поговорить».
Мой первый голливудский коктейль состоялся в «Поло лоундж» в отеле «Беверли Хиллз». Обои теплых цветов, приглушенные голоса и перелив фортепианных звуков навевали покой на мои растревоженные нервы. Всю первую половину дня мне не везло по полной программе: во-первых, выяснилось, что в химчистке еще ничего не готово, во-вторых, Скотт вчера оставил дозу в туалете в «Стандарде» и послал меня забрать ее, наслаждаясь холодной индейкой на своем диване в офисе. Лара потчевала его черным кофе, пока я, вся в мыле, неслась в бар, рылась в горах упаковок от презервативов в мужском туалете в поисках остатков «чека» — то есть трех с половиной граммов кокаина. Они оказались на пыльной, черт знает в чем измазанной трубе, ведущей к писсуару. Видимо, я должна была прийти в восторг от того, что поиски мои увенчались успехом.
Потягивая коктейль, я наблюдала, как Лара, откинувшись на спинку стула, поигрывала своими ярко-рыжими волосами. Вне стен офиса, в джинсах «Севен» вместо жуткого приталенного костюма стервы и без привычной ручки в руках, она выглядела как крутая дерзкая топ-модель. Я бы даже сказала, роскошно она выглядела, и по крайней мере трое мужчин в зале вертелись вокруг нашего стола и смотрели на нее с такой жаждой, как будто они были бедуинами, а она — единственным глотком воды в пустыне. Один был очень даже ничего. Похож на Джонни Деппа в двадцать шесть. Но Лара не обращала на них внимания.
— Это пошлый городишко, — начала она. — Если хочешь знать мое мнение, то я считаю так: любовники в Голливуде ни к чему, потому что любой из твоих друзей без колебаний согласится поиметь тебя.
— Неужели все настолько плохо? — Я улыбнулась, решив, что она шутит.
— Нет, все гораздо хуже. Ты мне нравишься, Элизабет. Ты мне кажешься смышленой, и ты, наверное, неплохой человек.
Я молча пожала плечами, усмехнувшись.
— Поэтому тебе надо кое-что усвоить.
— Если надо — тогда давай. — Я сделала большой глоток, стараясь не показывать, что я не горю желанием слушать то, что она хочет мне сказать.
Лара усмехнулась, в свою очередь, и заговорила:
— Этот город — обособленное пространство, где всем друг на друга наплевать. Даже если Армагеддон замаячит на горизонте, здешние люди будут искренне полагать, что это просто смог. Даже не думай, что кого-то здесь интересует глобальное потепление, мировой голод, нарушение прав человека или долг стран третьего мира. — Лара ловко наколола коктейльный лук.
— Вообще-то я и не надеялась, — призналась я. — Ведь это же индустрия развлечений, так? Она должна быть веселой.
— Да, конечно, поверхностность здесь скорее требование, чем условие, — ответила Лара.
— Ты действительно настолько сильно ненавидишь все это? — спросила я, удивленная ее сарказмом.
— Да, настолько.
— Тогда зачем продолжаешь работать? В смысле ведь полно занятий, которым ты с успехом можешь посвятить себя.
— Я хочу писать. А здесь можно завязать полезные знакомства и узнать, какими средствами надо располагать, чтобы достичь цели. Но в Агентстве никто об этом не должен знать, понимаешь?
— Да.
— Значит, Виктория хочет тобой заняться?
— Она так сказала. Она всем новым девушкам делает такое предложение? — Мне было интересно, почему Виктория предпочла меня.
— Нет, но кандидатам не позавидуешь.
— Понятно. — Я заказала еще один коктейль. — А кем она работает? В двух словах.
— Агентом. Они держат ее, потому что у нее есть несколько VIP-клиентов, которые очень ей преданы.
— Значит, она крупная рыба?
— Мелкая сошка. Ничего важного собой не представляет и не партнер. Вот Скотт — партнер. И очень сильный.
— Понятно.
— Но на ее счет не беспокойся. Это всего лишь старая психопатка, которая давно работает в этом городе и спит одна не так редко, как ей хочется. — Лара внимательно посмотрела на меня. — Я пригляжу за тобой. Со мной она не рискнет связываться.
— Очень любезно с твоей стороны. — Я кивнула в знак благодарности.
— Но есть некоторые моменты, насчет которых тебе лучше бы принять мой совет. — Ее лицо стало очень серьезным. — Потому что в противном случае тебе придется покинуть этот город, не говоря обо всем остальном. Не хлопай ушами, все выйдет, как в «Грязном Гарри».
— Ладно.
— Я не шучу, — предупредила она.
— Я вся внимание!
— Всегда читай рекламу в газетах, никогда не встречайся с коллегами.
— И все? — спросила я. Если она только это и хотела сказать, то и так понятно, что Шерри Лансинг я, конечно, уступаю. Принесите мне мой первый костюм от Джил Сандер.
— Да, но все не так легко, как кажется. Поэтому существует несколько оговорок. По крайней мере что касается свиданий. — Лара положила ногу на ногу, руки — на стол и пересказала «Правила секса» и «Свидание по-голливудски» — в своей интерпретации. Вот что получилось:
1. Никогда не спи со своим начальником, если не успела заплатить своему адвокату аванс за защиту по делу о сексуальном домогательстве.
2. Если ты таким образом пробиваешься наверх, помни, что самые неприятные мужчины — самые жестокие.
