Мария права, подумала она. Нужно молиться, просить указаний, что ей предпринять, чтобы помочь Вэйну.
Ее вдруг охватила тоска по родителям. Если бы они были с ней сейчас, если бы она могла рассказать все отцу и услышать его спокойный, серьезный голос, дающий ей совет. Но они были далеко, и ей не с кем было посоветоваться.
Она с тревогой ожидала письма кузины Дебби. По ее расчетам, оно должно было прийти сегодня. Можно было предположить, насколько поступок Кэролайн в отсутствие родителей должен был поразить и взволновать миссис Эджмонт. Но что же еще ей оставалось делать, как не выйти за Вэйна? Правда, он сделал ей предложение в приступе неукротимого гнева, но лучше уж было выйти за него так, чем не выходить вовсе. Даже сейчас Кэролайн ни о чем не сожалела. Лучше все-таки быть его женой, несмотря на все его ужасные тайны, потому что, узнав его поцелуи и его объятия, она поняла, что никогда не сможет полюбить другого.
С самой первой их встречи они были предназначены судьбой друг для друга. Вспоминая странные обстоятельства их знакомства, Кэролайн нашла, что пути господни и впрямь неисповедимы и что хотя смертным и не дано этого постичь, но все в этом мире совершается по заранее предначертанному плану.
Кэролайн молилась, закрыв лицо руками, когда вернулась Мария с подносом. На нем на серебряных блюдах была яичница с беконом, холодное мясо, отменная семга, золотистое масло и знаменитый мед с местной фермы, славившийся особым вкусом. Мария принесла еще и блюдо клубники и сливки к ней.
- Спасибо, Мария, - сказала Кэролайн, когда, и поставила поднос около нее.
- Мисс Хэрриет Уонтедж ожидает внизу, миледи, - сказала Мария. - Она очень желает видеть вашу светлость. Я сказала, что спрошу, примете ли вы ее.
- Хэрриет? Так рано! - воскликнула Кэролайн.
- Сейчас уже почти одиннадцать.
- Какой позор! - улыбнулась Кэролайн. - Хэрриет подумает, что я лондонская бездельница, которая не поднимается раньше полудня. Мне придется объяснить ей, что это для меня исключение, а вовсе не правило.
- Какое имеет значение, что подумает мисс Уонтедж, ваша светлость! презрительно сказала Мария. - В конце концов, она всего лишь дочка викария.
Кэролайн засмеялась:
- Мария, ты так высоко ценишь титулы и звания?
- Да, миледи, - охотно согласилась Мария. - Так я скажу лакею, чтобы он проводил мисс Уонтедж наверх.
Кэролайн наслаждалась свежей клубникой, когда доложили о приходе Хэрриет. Она встала ей навстречу.
- Хэрриет, мне ужасно стыдно, что в такой час я еще не одета как следует, но вчера ночью я настолько измучилась, что Мария напоила меня опием и я только что проснулась.
- Прости, что я тебя побеспокоила, - сказала Хэрриет, - но мне было необходимо увидеть тебя, чтобы попросить помощи и совета.
- Так садись и рассказывай мне все. Мария принесет тебе чашку шоколада.
- Нет, нет, пожалуйста, не беспокойся. Мне ничего не нужно. Я думаю, я вообще никогда ничего не смогу больше съесть. Я в таком волнении, что просто не знаю, что делать.
Кэролайн смотрела на нее смеющимися глазами.
- Осмелюсь предположить, что ты влюблена!
Горячий румянец залил худенькие щеки Хэрриет.
- О Кэролайн, это так заметно?
- Разумеется, потому что такой хорошенькой я тебя еще не видела.
Хэрриет покраснела еще больше.
- Никогда не думала, что услышу, как меня называют хорошенькой, сказала она смиренно. - Но, Кэролайн.., он так считает.
- Он - это, конечно, мистер Стрэттон? - предположила Кэролайн.
Хэрриет кивнула.
- И он.., он сделал тебе предложение? - спросила Кэролайн.
Хэрриет снова кивнула, словно у нее не было сил вымолвить ни слова.
- Это просто изумительно! И ты, конечно, дала согласие?
Хэрриет в ответ только стиснула руки.
- Просто не знаю, что сказать. Я люблю его и уважаю, но.., но он хочет, чтобы я бежала с ним, а я... Кэролайн, как я могу обмануть папеньку?
Кэролайн со вздохом оттолкнула от себя поднос.
- Расскажи мне все с самого начала, - потребовала она.
Хэрриет, вне себя от возбуждения, охотно приступила к рассказу:
- В ночь твоей свадьбы, я не помню, как это вышло, но мы гуляли с мистером Стрэттоном в саду. Он заговорил со мной о папеньке, и я объяснила ему, стараясь, как только могла, оправдать папеньку, что он отказал ему от дома, потому что узнал, что он беден:
"Вы не должны судить его строго, - сказала я, - но, поскольку сами мы живем в очень стесненных обстоятельствах, папа питает непреодолимое отвращение к бедности и терпеть не может, когда ему об этом напоминают". Мистер Стрэттон - он говорит, чтобы я его теперь называла Томас, - спросил: "А вы что думаете по этому поводу, мисс Уонтедж?" Я ему правдиво ответила, что, всю жизнь проведя в бедности, я другой жизни не знаю и что мы, слабые женщины, редко боимся того, что нам хорошо известно, как бы это ни было неприятно. И тогда он сказал: "А если бы вы полюбили кого-нибудь, мисс Уонтедж, и он оказался бедняком?"
А я ему ответила с достоинством: "Если бы я кого-нибудь полюбила, мистер Стрэттон, для меня бы не имело никакого значения, король он или нищий. Я бы любила его ради него самого и горда была бы, прислуживая ему во всем, хоть мыть полы или готовить". И тогда, Кэролайн.., я просто не знаю, как тебе сказать...
Хэрриет остановилась, чтобы перевести дух, глаза ее сияли.
- Ну же, продолжай, - торопила ее Кэролайн. - Это самая занимательная история, какую я когда-нибудь слышала.
- И тогда, - продолжала Хэрриет, - он повернулся ко мне, взял меня за руку и сказал: "Мисс Уонтедж, смогли бы вы полюбить меня ради меня самого?" И тут, Кэролайн, сердце у меня замерло, и я чуть не упала без чувств к его ногам.
- Но ты не упала, - усмехнулась Кэролайн, - а что же ты сделала?
Хэрриет снова покраснела и опустила глаза.
- Я сказала - это, наверное, было слишком смело для девушки? - я сказала: "Я люблю вас, сэр, и неважно, что вы нищий, потому что для меня вы всегда будете королем".
- Браво, Хэрриет, а потом что?
- Я была настолько ошеломлена своей смелостью, что, кажется, позволила ему поцеловать себя. Кэролайн, мне даже подумать об этом стыдно!
- У тебя, однако, куда больше здравого смысла, чем я думала. Ну, дальше, Хэрриет, дальше!
- Потом я вспомнила о папеньке, и когда мистер Стрэттон, я хочу сказать... Томас.., сказал, что завтра явится к нему просить моей руки, я в ужасе стала умолять его не делать этого, потому что, ты ведь знаешь, Кэролайн, папа бы его выгнал. Я объяснила все это Томасу и добавила, что, если папа всерьез на меня рассердится, он отправит меня к своей сестре, тете Роксане, в Рэмсгейт. Она такая же злющая, как и он, и тогда уже мне никогда не видеть больше Томаса.
- А что сказал на это мистер Стрэттон? - спросила Кэролайн.
- Он сказал: раз так, то остается одно - бежать в Гретна-Трин.
- И ты согласилась?
- За этим-то я к тебе не пришла. Кэролайн, что мне делать? Что мне делать?
- О чем тут думать? Разумеется, бежать с ним в Гретна-Трин.
- Но папа, он убьет меня, если поймает.
- Не поймает, - успокоила ее Кэролайн. - Я думаю, в этом ты можешь спокойно положиться на мистера Стрэттона. Тебе следует все предоставить ему, а самой только встретить его в назначенное время.
- Он предложил бежать сегодня вечером в девять. - Хэрриет ломала пальцы в мучительной нерешительности. - Он прислал мне вчера записку из Севеноукса, где он остановился, и она только по чистой случайности не попала в руки папеньки. Я чуть со страху не умерла, когда конюх принес ее за две минуты до того, как папа вернулся с прогулки верхом.
- И в этой записке мистер Стрэттон предложил тебе бежать сегодня вечером?
- Да, он назначил мне встречу у ворот замка. Это очень умно, потому что если кто и увидит здесь почтовую карету, то ни за что не подумает, что приехали за кем-то из дома викария.
- Похоже на то, что мистер Стрэттон все хорошо обдумал. Он уверен, что ты придешь, и ты не можешь не оправдать его ожиданий. Почему же ты так беспокоишься?
- Но пойми, Кэролайн, как я могу бежать с посторонним человеком, которого я так мало знаю, и покинуть папеньку и свой дом. И потом... Кэролайн, мне просто нечего надеть.
Этот последний довод был истинным криком души, так что Кэролайн невольно улыбнулась. Она встала и обняла дрожавшую девушку.
- А теперь слушай меня, Хэрриет, - сказала она. - Единственное, что в данном случае имеет значение, - это твое желание выйти замуж за мистера Стрэттона.
Ты действительно этого хочешь?
- Это единственное, в чем у меня нет сомнений, потому что он такой красивый, такой элегантный джентльмен и с такими чувствами... И подумать только, что он питает их ко мне!
- А то, что он беден, об этом ты не подумала? Он говорил тебе о своем положении или о своей семье?
- Нет, не говорил. Я только знаю, что мне сказал папа. Не представляю себе, откуда у него такие сведения, но ему стало известно, что Томас из бедной семьи.
