- Тебе понравилось? Я думал, все девочки твоего возраста обожают лохматых дикарей, знающих только три аккорда.
- Я не все, - обиделась Джинни.
- Разве? - Его соблазнительные губы изогнулись в озорной улыбке. - Это стоит запомнить.
Черт... он смеется над ней! В глазах Джинни сверкнула злая обида, и она, резко отвернувшись, уставилась в боковое окно, намеренно не обращая на него внимания.
Неловкое молчание затягивалось... По крайней мере, неловким оно казалось самой Джинни - если Оливер и замечал его, то не подал виду. Если б только она могла выдумать что-то особенно остроумное, чтобы произвести впечатление... Хотя он, к несчастью, знает о ее возрасте, и вряд ли может впечатлиться семнадцатилетней девчонкой.
Шикарная машина отматывала милю за милей, и вскоре они съехали с шоссе на сельскую дорогу. Джинни уже видела над деревьями высокие крыши и стройные печные трубы. Оливер свернул к воротам, и шины заскрипели по гравию, покрывающему подъездную дорожку.
С отчаянием Джинни поняла, что уже не успеет потрясти Оливера своим умом и красотой. Что ж, завоевать его, должно быть, не так легко, как мальчика ее возраста. По крайней мере, Джинни могла бы попытаться. Но вместо этого она всю дорогу промолчала, как дура. Оливер решит, что она самая скучная женщина на свете!
Разозлившись из-за своей неописуемой тупости, Джинни думала только о том, как бы побыстрее сбежать. Схватив сумку, она выскочила из машины, зацепившись ногой за ремень безопасности и едва не грохнувшись на землю. Когда она выпрямилась, в ее глазах светился холодный вызов - пусть он только попробует посмеяться над ней!
Но Оливер не смеялся, он улыбался. У Джинни дух захватило при виде его чувственной улыбки.
- Я... э... спасибо, что подвез, - с трудом выдавила она.
- Пожалуйста. - Оливер наклонился и закрыл дверь. Судя по ироническому блеску его глаз, он прекрасно понимал, почему Джинни так и осталась стоять столбом посреди дорожки. Он завел двигатель, аккуратно обогнул девушку, оставив слабый след на гравии, и выехал через ворота.
***
Джинни пришлось жалеть об утраченной возможности больше года: Оливер уехал в Нью-Йорк. Если честно, она не так уж много думала о нем; просто его образ сохранился в ее памяти, как некий идеал, с которым она сравнивала всех окрестных мальчишек. Естественно, до Оливера им было далеко.
Кроме того, у нее хватало и других забот. Вопреки мрачным предсказаниям учителей, она окончила школу с хорошими отметками, но так и не решила, какую профессию выбрать. А когда обратилась к отцу за советом, он только рукой махнул.
- Зачем тебе забивать голову этой ерундой? - спросил он. - Тебе незачем думать о работе. Кроме того, ты скоро выйдешь замуж. Пустая трата времени.
Насчет замужества Джинни придерживалась собственного мнения, но с остальным, при полном отсутствии каких-либо представлений о будущей карьере, ей пришлось согласиться. Кроме того, она знала о состоянии его здоровья (доктор недавно поставил ему диагноз - стенокардия) и старалась не огорчать. От скуки она записалась на кулинарные курсы, но в качестве профессии ее это занятие не прельщало.
В следующий раз Джинни увидела Оливера на вечеринке по случаю ее девятнадцатого дня рождения. Она не знала о его возвращении и сильно удивилась, когда, взглянув на входную дверь, увидела Оливера, стоящего рядом с его отцом и мачехой.
Внезапно Джинни поняла, чем не нравились ей эти "неоперившиеся" мальчишки. Она глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение.
- Дядя Говард... Тетя Марго! Как я рада вас видеть. Спасибо, что пришли.
- Вирджиния, дорогая. - Крестный отец, как и папа, принципиально не пользовался уменьшительным именем. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. - С днем рождения. Какая ты взрослая! Правда, Оливер?
Оливер с явным удовольствием скользнул взглядом по ее тонкой фигурке. Джинни была в узких брюках из серого с металлическим блеском шелка и такой же блузке без рукавов с небольшой драпировкой у горловины. Она знала, что этот костюм подчеркивает ее стройность и цвет лица; ей не шли пестрые, вычурные балахоны, бывшие в то время на пике моды.
- Очень взрослая, - откликнулся Оливер. - С днем рождения, Джинни.
К своей досаде, Джинни почувствовала, как ее щеки заливает густой румянец. Но все же ей удалось ответить Оливеру холодной улыбкой. Если он думает, что сможет обращаться с ней, как с маленькой, то глубоко ошибается. Она уже не наивная школьница.
- Спасибо, - с достоинством произнесла она. - Пожалуйста, проходите. Хотите что-нибудь выпить?
- Виски, пожалуйста.
- С содовой или со льдом? - вежливо поинтересовалась Джинни.
Оливер насмешливо выгнул бровь и покачал головой.
- С виски? О, нет... Никогда не разбавляй хороший виски, - посоветовал он.
- А... - Ее сердце забилось гораздо быстрее, чем обычно, и она поняла, что не смеет взглянуть ему в глаза. Смущенная собственной застенчивостью, она сбежала, трусливо перепоручив одному из официантов подать напиток.
Вечеринка была в самом разгаре, и гости развлекались вовсю, но Джинни была занята по уши - она должна была исполнять роль хозяйки, переброситься парой слов с каждым гостем, представить друг другу тех, кто встретились впервые, вовлечь в разговор тихонь. Мадемуазель Бриссо, преподававшая в школе хорошие манеры, гордилась бы ею. При этом Джинни постоянно следила за Оливером краем глаза, не подпуская его слишком близко.
Она как раз несла поднос с крохотными бутербродами-канапе, когда Оливер неожиданно возник на ее пути.
- Папа посоветовал мне попробовать, - сказал он, взяв кусочек хлеба с рыбным паштетом, украшенный авокадо и помидорами. - Ты это сама делала, как я понял?
- О... Да, верно, - выдавила Джинни в ответ, пытаясь сохранить легкомысленный тон. - Хотя не совсем - паштет-то покупной.
Оливер улыбнулся.
- Могла бы и не говорить, я бы все равно не догадался. Значит, ты учишься на шеф-повара?
- Это слишком круто для меня, - призналась она, удивляясь, что ее дела обсуждаются в доме Марсденов. - Но я научилась многим полезным вещам. Например, какое вино подавать к жареному фазану и как чистить спаржу.
- Никогда не знаешь, какое умение может вдруг пригодиться.
Глаза Джинни заискрились весельем.
- Вот именно. Если я когда-нибудь окажусь в шлюпке среди жертв кораблекрушения и меня захотят выбросить за борт, я скажу: "Только не меня ведь я умею чистить спаржу". И это спасет мне жизнь!
Оливер рассмеялся, и Джинни обрадовалась, что сумела его развеселить. Но по какой-то безумной причине она вдруг почувствовала себя неловко и попыталась обогнуть его.
- Прости, но мне... надо идти...
- Ты и так весь вечер ходишь. - Он решительно выхватил поднос с бутербродами у нее из рук и поставил на ближайший столик. - Это ведь твой день рождения... Так давай потанцуем.
Он взял ее руку в свою, и Джинни внезапно ощутила такое сильное головокружение, что едва удержалась на ногах. В саду был установлен навес, и играла рок-группа - трое местных парней, на удивление неплохие музыканты. Джинни слегка шатало, когда Оливер вел ее на танцплощадку. Можно было только надеяться, что, заметив румянец на ее щеках, он спишет это на жару.
Уроки мадемуазель Бриссо не прошли для Джинни даром. Она сразу встала в правильную позицию, взглянула в глаза Оливеру и ослепительно улыбнулась.
- Я не знала, что ты вернулся, - призналась она. - Папчик мне не говорил.
Его очаровательные губы изогнулись в улыбке.
- Папчик? - повторил Оливер, удивленно выгнув брови. - А дядя Джеймс знает, что ты его так называешь?
Джинни равнодушно пожала хрупкими плечами, злясь на себя за излишнюю болтливость.
- Он... не обижается.
В ироничной улыбке Оливера отразилось сомнение.
- Я вернулся во вторник, - ответил он на заданный ранее вопрос. - Это всего лишь деловая поездка. Но мне посчастливилось разбавить ее небольшим удовольствием.
Он улыбался, и Джинни пришлось сопротивляться притяжению его темных глаз.
- На что... похож Нью-Йорк? - спросила она, с трудом сдерживая дрожь в голосе.
- Быстрый, шумный, многолюдный... Он великолепен, если сумеешь попасть в его ритм. Там всегда что-то случается, и можно найти открытый бар или ресторан в любое время дня и ночи. Ты обязательно попадешь туда однажды.
- О... да... Это было бы... интересно, - сказала Джинни, задыхаясь. Это всего лишь вежливая болтовня - он ведь не станет всерьез приглашать ее в гости.
Но, танцуя в его объятиях, Джинни чувствовала, что самые несбыточные ее мечты становятся реальностью. На площадке было так тесно, что им приходилось двигаться вплотную друг к другу, просто переступая в такт музыке. Их ноги скользили по деревянному покрытию, уложенному на лужайке, их тела соприкасались.
Джинни слишком остро ощущала его присутствие рядом, чувствовала исходящую от него силу. Оливер снял пиджак и галстук и расстегнул воротник белой накрахмаленной рубашки. Джинни видела у основания его шеи темные курчавые волоски. И еще были мускулы, твердые, упругие, под белоснежной сорочкой, и тонкий запах на его коже - не одеколон, а чувственный и соблазнительный аромат его тела.
