Жаром пылала темная ночь вокруг гигантского костра, Леонтьев пел про Казанову, а в крови гулял выпитый "портвишок". Парочки, хихикая, расходились в чернеющие кусты, Денис смотрел грозно, почти с ненавистью, и было в его смоляных бровях и в смуглых руках, обстругивающих поблескивающим ножом палку, что-то цепкое, бандитское.
Когда он очередной раз, сжимая челюсти от предчувствия отказа, спросил с деланной небрежностью: "Ну че, прокатить?", Тина вдруг согласно кивнула.
Предки Дениса куда-то уехали, оставив паек сыну и коту Филе. Парень тут же вложил все материальные средства в покупку "водяры", отварив и съев филиного минтая.
На террасе он громко включил магнитофон и без всякого предисловия, сопя и наваливаясь, начал лапать тинкину грудь. Они немного поборолись на скрипучем диване и девушка сдалась, в полной уверенности, что совершает что-то греховное, но волнующее. Однако, ни того, ни другого не успела почувствовать, - ничего, кроме легкой боли и невероятного удивления, заметив в дверях пожилую женщину.
- Э-эх-ма! Опять своих поблядушек таскаешь! - прошамкала она и скрылась.
- Катись, старая. Зашибу ненароком, - беззлобно отозвался ей вслед Денис и с силой прижал тинкины плечи к подушке. - Куда рванула? Бабка это двоюродная, глухая, слепая. Считай - овощ. Хочешь выпить?
- Нет. - Тина села и скривилась от боли. - Не очень-то ты церемонишься с девицами.
- Че? - не понял тот. - Болеешь, что ли? - уставился на темное пятно на одеяле. А когда понял, не поверил, - двадцатилетних барышень теперь днем с огнем не сыщешь.
"Да и черт с ним", - думала Тина, поволновавшись после "ночи любви" пару недель - уж не залетела ли? Но все сошло благополучно, только вот охоты к подобным приключениям не прибавилось. Несколько раз пыталась Тина увлечься вполне интересными мужчинами - сотрудником СП, где работала уборщицей, солидным господином, заходившим в библиотеку за иностранными словарями и все больше беседовавшего с хорошенькой библиотекаршей и ещё какими-то красавчиками, пристававшими на улице. Но дальше поцелуев дело не доходило - красотка исчезала в самый разгар "бала". Схлопотав, правда, однажды хорошенький фингал под глазом за "динамо". Так и остался мотоциклист-Денис первым и единственным.
"Вот и этот опыт пригодился, - думала Кристина, загадочно улыбаясь рядом с Надин на заднем сидении "мерседеса". - Главное, никого уже своим целомудрием не испугаю".
Цель вечеринки у Игорька не вызывала у неё сомнений. Только это большая разница - деревенская веранда с полупарализованной бабкой в качестве наблюдателя или шале с каминами и джакузи. Да и джентльмен в белом костюме и бабочке, наверняка получше разбирается в этих делах, чем бухой подмосковный лоботряс. Образ рекламного красавца, подкатившего ночью за цветами, не покидал воображение Кристины. Это к нему летела она сейчас на свое первое рабочее, нет, все же - любовное свидание, вглядываясь в освещенную яркими фарами дорогу.
Горизонт впереди потемнел и набух свинцовой, опасной тяжестью. Гряда низких туч залегла за почерневшим лесом, а в ней зло и отчаянно полыхали зарницы, то ли предостерегая, то ли подстрекая к чему-то...
Когда гости Игорька разбрелись по комнатам необъятного, всеми дарами цивилизации оснащенного дома, хлынул настоящий ливень. Грохотало со всех сторон - и в сосновой рощице на пригорке и прямо во дворе. Казалось, некто свирепый и огромный гневно щелкал огромным бичом, а потом взрывался голубым страшным светом. Природа хотела высечь Тинку - длинноногую, робкую дурочку за то, что вообразила себе на все способной "валютной шлюхой", и, вероятно, за нарушение гармонии, прежде сего. В роскошной спальне, на огромном ложе, задрапированном белым атласом, Кристина провела ночь со стариком.
Вероятно, Эдику было немногим больше пятидесяти, но его объемный животик, дряблая, свисающая женственная грудь, поросшая седой шерстью, а главное - прикрытое жидкой прядью лысое темя вопили о старении и увядании. Вначале, будучи представлен в компании гостей - чрезвычайно импозантных, насмешливо-восторженно окликающих друг к другу "господа!", он даже понравился Кристине. Как понравилось до сердцебиения, до спазмов в животе, открывшееся ей наконец царство. Конечно, огромный зал с камином и баром, бассейн внизу, сауна, несколько ванных комнат, зимний сад с накрытым в нем сказочным столом - все вызывало ликование.
- Ты в разговоры не вникай, - заранее предупредила Надя. - Девушка украшение, цветок, дорогая вещь, а значит. глуха и глупа. Это они от нас ждут, помимо, конечно, прочего. Ну, мы и рады!
Кристина и не вникала. Достаточно было сознания причастности к происходящему, ощущений, запахов, вкусов, бесшабашной легкости, подаренной шампанским. По мере расцвета пира манеры гостей теряли лоск, воротнички расстегивались, языки заплетались, с трудом выговаривая непривычно громоздкое слово "господа"...
Эдик сидел рядом с Кристиной, наполняя её тарелку и бокал, но внимания особого не обращал, поглощенный мужским разговором. Кристина удивилась, когда Надин мимоходом шепнула ей: "Борода" - твой кадр. Двойной подбородок Эдика скрывала кудрявая с проседью бородка, придающая благообразность обрюзгшему лицу.
В нижних апартаментах только начался настоящий отдых - погасли люстры, разбрелись по углам пары, прислуга освобождала место для предстоящего стриптиза, а Эдик поманил Кристину на второй этаж.
- Пора бай-бай, киска. Сейчас эти голые парнишки начнут друг о друга тереться. Меня это совершенно не е...т, а кроме того - изжога. Кристина слышала, что в программе вечера мужской и женский стриптиз в исполнении приглашенных профессионалов. Она не видела ничего подобного "живьем", лишь по видаку, и то всего пар раз, приглашенная приятельницей на порнуху. Но не подала и виду, что новичок, послушно проследовав за кавалером в отведенные им апартаменты. Войдя в спальню, Эдик сдернул покрывало с кровати, поставил на тумбочку стакан, бутылку минеральной воды и тяжело опустился на перины. Только потом, словно вспомнив о ней, бросил:
- Ванна за той дверью. Можешь не торопиться. Я посплю. Предупреждаю буду храпеть. А ты веди себя смирно, как мышка. Фу, черт! Открой окно, несет все ещё каким-то строительным дерьмом. Не выношу лаков.
Кристина с недоумением осмотрела раму с затейливыми ручками и что-то сдвинула - стекло повернулось, впустив в комнату насыщенный грозовой пылью воздух.
- Гроза, - почти беззвучно сказала она, глядя на хлещущий за окном ливень.
- Ты что такая пуганая? Баптистка, что ли? - Эдик приподнялся, сунул в рот таблетку. - Гастрит замучил. Оставь вверху щелку, а то сквозит. - И бухнувшись на кровать, выключил свет.
Приняв душ, Кристина растерянно постояла в шикарно отделанной ванной, прислушиваясь к происходящему в комнате. Эдик храпел. Она заметила в зеркале свои недоуменно распахнутые глаза. Что делать-то? Опустив крышку, Кристина присела на малиновое биде и просидела так долго, охватив руками голые плечи и пытаясь сосредоточиться. Потом решительно вернулась в спальню и тихо, чтобы не потревожить спящего, залезла под одеяло. Грохотало уже в отдалении, на покрытом лепниной потолке ходили тени от елок, пахло мокрой землей и хвоей. Она лежала без сна, не испытывая ни былого восторга от окружающего комфорта, ни страха, ни сожаления. Только бродило в душе какое-то разочарование. Ага, вот оно что - не оказалось в чудесном доме того самого обидчика, выбросившего цветы. Ведь это только в сказках бывает - запал тебе в душу ясный сокол и - тут как тут. Жизненный реализм куда сложнее.
Кристина посмотрела на сопящего Эдика, который вдруг, не открывая глаз, притянул её к себе. Она придвинулась вплотную к горячему волосатому телу, почувствовала тяжелый запах изо рта.
- Давай, давай, русалочка, работай. Я весь твой, - сонно просипел он и отбросил одеяло, представляя "товар лицом" - обрюзгшее тело без всяких признаков эротического возбуждения.
Кристина знала, что надо делать, и очень старалась быть на уровне, без конца повторяя себе, что это именно та работа, о которой она мечтала, и что главное, если не вдохновение, то профессионализм. Когда Эдик, скрипнув зубами, все же пришел к финалу, выражение его лица не порадовало Кристину
- Откуда взялась? Новенькая? - без удовольствия закуривая сигарету, равнодушно осведомился он и протянул пачку "Мальборо".
- Не курю. То есть умею, но сейчас не хочу, спасибо, - спохватилась она. - У меня сегодня вступительные экзамены. Поставите зачет или пересдавать придется?
Мужчина покосился на её обнаженный бюст, провел ладонью по маленьким, испуганно напрягшимся грудям:
- Пересдавать. Только давай, крошка, с огоньком, с любовью.
- Как же так сразу - любовь? - пыталась оправдаться Кристина. - Вы очень милый, Эдик, но...
- Кого же это колышет, "милый" я или нет? - взвился Борода. - Да будь мне все 90 лет и имей я застарелый псориаз - раз я тебе плачу, я для тебя Сильвестр Сталлоне. А ты просто писаешь кипятком от страсти ко мне!. Горишь желанием быть затраханной до смерти!.. Не хлебнула ты, видать, лиха, лапуся, по подъездам смердючим за сигарету юбку не задирала... По подвалам травкой не затягивалась. В групповуху не поиграла, когда вокруг одна рвань и пьянь...
