Если Макс и был уязвлен ее откровенностью, то не подал виду.
— Ты абсолютно права, — сказал он, задумчиво перекладывая молоток из одной руки в другую. — Может быть, я рискну.
— Девиз недели, — с улыбкой заметила Элоиза. Телефон зазвонил, и она вытащила его из кармана, в надежде, что это закупщица из “Барниз”, желающая подтвердить свое присутствие.
— По-моему, Трип Питерс просто идиот, если расстался с тобой, — добавил Макс, по-прежнему не сводя с нее глаз. Он говорил тихо, но с такой неожиданной твердостью, что Элоиза замерла.
Дотти Хейз окинула взглядом преобразившуюся библиотеку. Люси продолжала лихорадочно шить, Макс и Элоиза наносили последние штрихи, но все как будто уже было почти готово. Дотти поверить не могла, что в этих молодых людях столько энергии. Особенно в Люси.
— Что скажете? — Рита Эллис, которая суетилась вокруг, наводя порядок, подошла к Дотти. — Неплохо — за неделю-то…
— Совсем неплохо, — согласилась та и принялась рассматривать возвышение, на котором ей самой предстояло красоваться на следующий день. — Рита, можно вас кое о чем спросить?
Дотти жестом попросила женщину отойти в укромный уголок, где можно было поговорить.
— Речь о Люси. Я знаю, девочка настроена твердо: Уайет не должен помешать ей, когда у нее столько дел. Но…
— …но что, если он явится завтра?
— Именно, — Дотти испытала облегчение оттого, что не пришлось говорить это самой. Может быть, Рита, при всей своей любви к мишуре, не лишена здравого смысла.
Рита внимательно смотрела на дочь.
— Я тоже об этом думала. Честно говоря… не знаю. Похоже, между ними происходит что-то… необычное, вам так не кажется? Люси не расстроилась бы из-за книги, будь она равнодушна к Уайету.
— Я терпеть не могу вмешиваться.
Рита кивнула.
— А если на кону счастье наших детей?
Уайет постукивал старой записной книжкой по спинке водительского сиденья, пытаясь пробудить в себе достаточно энтузиазма. Машина неслась в центр города.
— Я позвоню Мариэтте. Она топ-модель. Моя давняя знакомая. Нас ждет веселый вечер.
— Прекрасно, — отозвался Трип, натужно потрясая сжатым кулаком. — Отлично.
— У нас огромный выбор! — заявил Уайет, наблюдая, как за окном мелькают кварталы. Ночь в клубе заглушит боль потери. Они окружат себя бесчисленными красавицами. Возможно, девушка, которая не желает с ним говорить, наконец покинет его мысли.
Трип вытащил из кармана две кубинские сигары и протянул одну Уайету.
— Может быть, до сих пор мы неправильно смотрели на вещи.
— Вперед, к свободе! — подхватил Уайет. Ему не очень хотелось сигару, но он решил, что это соответствует моменту. Он вспомнил, как Люси требовала от него бросить курить. Что за вульгарность. Уайет вытащил зажигалку.
— С тех пор как я в последний раз бывал в городе, открылось несколько новых клубов. Честное слово, я впал в зимнюю спячку!
Трип, который проверял сообщения на мобильном, не слушал его. Он схватил Уайета за руку, как в бреду.
— Кто-то позвонил с незнакомого номера, буквально только что. Не знаю, кто это!
— Может быть, у Элоизы есть второй телефон?
— Или она позвонила из автомата.
Трип снова прослушал сообщение, прижимая трубку к уху.
Уайет нахмурился.
— Зачем?
Трип открыл рот, чтобы предложить какое-нибудь объяснение, но тут же закрыл его. Снова открыл, но так ничего и не сказал.
— Я могу перезвонить. Просто чтобы проверить.
— Если не ошибаюсь, мы решили не говорить о них сегодня, — с раздражением напомнил Уайет. Но Трип уже не слушал. “Неужели я выгляжу столь же жалко?” — подумал Уайет, слушая, как друг пыхтит в трубку.
— Я звоню Мариэтте, — сказал Уайет, обращаясь в пустоту. Он достал крошечную телефонную книжку, аккуратно размеченную по годам, и надел очки, чтобы разобрать мелкий шрифт. Рядом с именем Мариэтты значилось — “тело”. Неужели он действительно мог так отозваться о женщине? Уайет почувствовал отвращение к самому себе, но все-таки позвонил.
— Да? — послышался низкий женский голос. Издалека доносился визгливый смех. — Дилан, прекрати!
Дилан?
— Мамочка говорит, что пора спать, Дилан, сию же минуту… — Мариэтта, кажется, забыла, что взяла трубку. — Алло? Дилан, нельзя! Мама сказала: нет!
Уайет молча отключился. Он взглянул на Трипа, который в четвертый раз переслушивал сообщение, потом вновь открыл записную книжку и посмотрел на имена девушек, которых знал в прежней жизни. “Да что со мной такое?” Он держал в руках список первых красавиц города и понятия не имел, что делать.
— Уайет?
Он повернулся и увидел, что Трип смотрит на него.
— Прости, старик, но я не уверен, что готов развлекаться. Я слишком скучаю по Элоизе.
Уайет кивнул. Он тоже не мог веселиться от души.
Он подался вперед и окликнул водителя.
— Марк? Отвези нас домой.
— Вы что-то забыли? — встревоженно спросил шофер.
— Увы, нет, — со вздохом ответил Уайет. До конца поездки они с Трипом молчали.
— А, ты здесь, — испуганно сказала Дотти. — Я думала, сегодня ты играешь в теннис.
— Отменил.
Уайет взглянул на мать из-за стола, сидя за которым он рассматривал фотографию Люси и ждал звонка. Утром он проходил собеседование на должность помощника учителя в Колумбии. С точки зрения научной иерархии, он опустился на самое дно, но все-таки это было какое-то занятие — Уайет понял, что не сможет с полным правом молить Люси о возвращении, пока не найдет работу. В Колумбии хотели как можно быстрее закрыть вакансию и обещали позвонить после обеда. Было уже почти четыре.
— Я зашла, чтобы кое-что оставить у тебя на столе. Приглашение… — мать как будто сомневалась.
Она протянула сыну листок, и Уайет внимательно прочел.
— Я рад за нее, — сказал он, как будто обращаясь к самому себе.
— Э… да. Может быть, придешь?
Он взглянул на Дотти.
— Люси не отвечает на мои звонки. Она не хочет меня видеть.
— Она говорит, что не хочет, но…
— Ты так думаешь?
— Ты усвоил урок? Отныне будешь ценить Люси? — Дотти как будто читала мораль маленькому мальчику, который нарисовал на стене человечка. — Люси — удивительная девушка. Больше никаких глупостей.
Уайет выскочил из-за стола и крепко обнял мать, приведя ее в сильнейшее изумление.
— Я усвоил урок, — пообещал он, от волнения с трудом выговаривая слова. — Ты действительно думаешь, что я могу прийти?
— Ну конечно, — сказала Дотти, несомненно тронутая его неожиданным порывом. — Ты ведь любишь Люси? Тогда не упусти ее.
Люси извлекла из швейной машинки платье Дотти, отрезала оранжевую нитку и взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Всего девять. Девушка думала, что придется вновь провести целую ночь за работой, чтобы успеть до завтра, но, к ее удивлению, все уже было готово.
Элоиза обвила рукой плечи подруги.
— Предлагаю выпить пива. Мы с Максом собираемся в Феникс-парк.
— Такое ощущение, что я что-то забыла…
— Понимаю. Поверь, все в порядке. Я пять раз прошлась по списку. Мы действительно успели, — она улыбнулась Максу, который ждал в дверях. — Завтра Нью-Йорк удивится. Мы заслужили выпивку.
— Вы идите, — сказала Люси. Девушке никоим образом не хотелось вмешиваться в то, что происходило между ними. — А я поеду домой. И посплю.
— Точно? Ну ладно. Увидимся утром.
Люси чмокнула обоих в щеку, и они ушли, оставив ее одну с картинами на стене. Люси не впервые задумалась: может быть, она попросила Дотти пустить их к себе именно потому, что все в доме напоминало о Уайете? Люси достала мобильный и просмотрела список пропущенных звонков. Всего пять от Уайета за сегодня. Гораздо меньше, чем вчера. “Неужели он сдается?” — подумала она, складывая вещи в сумку, и от этой мысли на нее навалилась усталость — или же неделя недосыпа наконец взяла свое. Люси в последний раз окинула взглядом комнату, дабы убедиться, что ничего не упущено, и пошла к двери.
Мы приглашаем вас
отпраздновать
дебют бренда
“Карлтон-Эллис”
в субботу, 21 марта.
Презентация начнется в 16.00.
Парк-авеню, 800, Пентхаус А
15.45
Люси сидела за вешалкой в просторной гостевой спальне Дотти, которую превратили в гардеробную. Модели были готовы, лучшие парикмахеры и стилисты, приглашенные Элоизой, наносили последние штрихи. Со своего места Люси видела только ноги — сексуальные “шпильки” из змеиной кожи, красные бархатные туфли на платформе, шнурованные балетки, — которые сновали во всех направлениях, как будто в мире моды наступил час пик. Она скрылась с глаз долой, подальше, якобы затем, чтобы найти винтажную сумочку, которую куда-то задевала одна из моделей. На самом деле Люси просто решила отдышаться.
