— Нет, он с самого начала был без горшочка.
— Точно?
— Точно! — подтвердила Мила. — Папа поэтому и купил для Винни горшочек. Ведь Винни-Пуху положено иметь горшочек для меда.
Девочка улыбнулась: это было здорово — поговорить о Винни-Пухе! А то она уже начала скучать в ожидании папы и брата, никак не наплавающихся в бассейне.
— Алена, вы не поверите… — проговорил Игорь, не веря в свою догадку. — Но вы возвращаете меня к жизни!
Игорь был уверен в том, что все только что произошедшее — знак, посланный ему свыше.
— Извините, мне пора. — Игорь поднялся. — Надеюсь, мы с вами скоро увидимся… и тогда я расскажу, почему тоже верю в неслучайность совпадений.
— Удачи вам, Игорь, — улыбнулась Алена.
— Спасибо!
«Серебристая комета» Игоря летела к следующей цели. Он спешил на ВВЦ, туда, где два года назад выиграл Винни-Пуха для Леры.
— Девушка! — Игорь подбежал к павильончику, увешанному Винни-Пухами. Все игрушки были без горшочков. — Скажите, у вас медвежата всегда были именно такими?
— Всегда. — Девушка недоуменно пожала плечами.
— Без горшочков? — уточнил Игорь.
— Без горшочков. — Девушка кивнула. — Я уже третьи каникулы здесь подрабатываю, и Винни-Пухи всегда одни и те же — фирменные, у них «Мед» написано на маечке.
Это означало, что медвежонок, найденный Игорем на развалинах, не был Лериным!
— Точно? — улыбнулся Игорь.
Девушка кивнула и улыбнулась ему в ответ: этот мужчина был похож на человека, только что спасенного из водоворота. Да Игорь и чувствовал себя таким, возвращенным к жизни. Теперь Игорь точно знал, что выбрался из полосы тумана и солнышко вернулось к нему!
А дальше все лишь подтверждало — Лера жива!!! И оставалось только найти ее! Но поиски оказались нелегким занятием, хотя детектив делал даже невозможное.
Во-первых, детектив сообщил, что труп, опознанный Эдуардом, не принадлежит Валерии Валерьевне Кулагиной. И это подтверждает соответствующий документ — Валерия Валерьевна Кулагина была жива, о чем и заявляла, а двое свидетелей подтверждали ее личность.
— А что было этому Эдуарду? — поинтересовался Игорь.
— Ничего, — ответил детектив. — Он был в стрессовом состоянии, вот и ошибся при опознании. По крайней мере так зафиксировано в документах.
А во-вторых, по своим милицейским каналам детектив выяснил, что Валерия Валерьевна Кулагина проходила по сводкам — на нее было совершено разбойное нападение в подъезде дома как раз накануне взрыва. Девушку ограбили и жестоко избили. Расследования практически не проводилось, ведь место преступления исчезло, да и опрашивать было некого. В деле имелись лишь показания от потерпевшей и медицинское освидетельствование.
А когда Игорь прочел копию этого медицинского освидетельствования, у него перехватило дыхание и сердце сжалось от боли.
«Лерочка, что же тебе пришлось пережить… И во всем виноват я… — Я приболел, и ты уехала одна… И почему я сразу поверил в твою смерть? Найденный мной Винни-Пух и документ об опознании трупа уверили меня в этом…»
Но теперь Игорь понял, почему ему не становилось легче и почему он не мог смириться со смертью. Это была не смерть, это была мучительная разлука, неизвестно когда закончившаяся бы…
«А еще у меня есть очень приятное известие», — вспомнил Игорь строчки из записки Леры и понял, что она имела в виду отца, который оказался жив.
Вот и еще одна загадка. Ведь Лера говорила, что отец погиб в горах, уехав туда после смерти жены.
…Посовещавшись, мужчины решили вести поиски в трех направлениях: больница, Катя и отец.
Больница была самым сложным направлением: неразглашение врачебной тайны и соблюдение гражданских прав пациентов соблюдались там четко. Доступ к информации был открыт лишь представителям правоохранительных органов, но не частным детективам. Поэтому в клинику был послан специалист, которому, возможно, удастся выудить у медицинского персонала хоть какие-то сведения: сколько Лера пробыла в клинике, кто посещал ее… Хотя бы это!
Второй по сложности разработкой был отец Леры — требовалось довольно длительное время, чтобы собрать о нем сведения во всевозможных инстанциях.
Самым перспективным был третий путь — Катя. Ее решили искать в университете, ведь было известно, что учились подруги вместе.
Из поисков в университетском компьютере стало известно, что Лера взяла академический отпуск. А одновременно с ней оставила учебу на год и Медведева Катерина Александровна. И никто не удивился, узнав, что Катя проживает по той же улице Вавилова, да еще в том же доме, что и Лера.
— Поэтому Валентина Сергеевна так настойчиво прогоняла меня, — заключил Игорь. — Она боялась, что меня может заметить Катя.
— А может быть, и Лера с ней живет? — предположил Миша.
— Наверное, ведь с Валентиной Сергеевной живут Дятлы. — Игорь оживился.
— А с Эдуардом она развелась, — напомнил Всеволод Николаевич.
Игорь снова помчался на улицу Вавилова. Господи, как же он хотел, чтобы Лера действительно жила у Кати!
На этот раз консьержка оказалась несговорчива и упрямо отказывалась общаться с Игорем.
— Я вызову милицию, если вы не уйдете! — Женщина получила замечание от Валентины Сергеевны: ведь она недавно пропустила Игоря, решив, что это водитель, которого ждали Кулагины. — У меня из-за вас были неприятности.
— Вызывайте свою милицию, — согласился Игорь. — Тогда и посмотрим, кто из нас нарушитель. Вы обязаны сообщить о моем приходе жильцам.
Женщина недовольно зыркнула на Игоря — он был прав.
— Валентина Сергеевна уехала вместе со своими родственниками на дачу.
— Я приехал к Медведевой.
— Медведевых тоже нет. — Но женщина все же набрала их номер, чтобы не быть заподозренной в обмане.
Игорь попытался расспросить консьержку о Кате, но женщина не стала с ним объясняться, уткнувшись в свое вязание.
И Игорь решил ждать. Он развернул свою «ауди» так, чтобы никто, входящий в подъезд, не остался незамеченным. Больше ему ничего не оставалось делать — сведения об отце Леры он получит не раньше завтрашнего утра. И единственное, на что надеялся Игорь, — Катя должна вернуться домой, и, может быть, с ней придет Лера… Его Лера.
Игорь вздохнул. Девять томительных месяцев он провел в бездне одиночества. И оставшиеся часы до встречи с любимой были каплей в море, но почему-то сердце Игоря мучительно заныло, рассыпая боль по телу… Его Лера…
Девятимесячное ожидание подходило к концу. И последние часы оказались самыми мучительными, требующими максимальной отдачи сил и самообладания.
Вначале Лера твердо решила для себя, что с легкостью выдержит роды. Она спокойно переносила боль, возникающую каждые пятнадцать минут. И даже без проблем выдерживала боль, поражавшую тело каждые десять минут… Лера почти не выпускала из рук свою сапфировую капельку: кулон, подаренный ей Игорем, будто наделял ее силой и стойкостью.
Но часы терпимой боли истекли, и началось невообразимое — боль усилилась, а промежутки затишья быль столь коротки, что их Лере хватало только на глубокий вздох. И чтобы как-то скоротать время, она пыталась вспомнить прочитанное: схватки с такой периодичностью будут длиться то ли три часа, то ли шесть… Но мысли путались, и Лера ничего точно вспомнить не могла. Единственное, что она четко знала, — паниковать нельзя, нужно следить за чем-нибудь и ничего не бояться. К счастью, медики не отлучались от Валерии, и врач после каждого осмотра говорил, что все идет замечательно…
Когда часы показывали десять вечера, в палате появилась Катерина, выглядевшая необычно в медицинской форме.
— Лерик, как ты? — Катя присела возле подруги и провела ладонью по ее волосам.
— Нормально…
Но Лера так сильно сжала простыню, справляясь с очередным приступом боли, что Кате стало страшно.
— Лерик, ну почему ты отказалась от обезболивающих? — Катерина подала Лере руку — пусть она сожмет ее пальцы, может быть, так станет легче…
— Вдруг это повредит ребенку? — прошептала Лера. — Мне и так столько обезболивающих кололи в больнице, пока не выяснилось, что я беременна… Да и потом… — Лера даже зажмурилась, пережидая боль. — Мне сделали укол, чтобы я поспала, но лекарство не подействовало, я не смогла уснуть…
— Это потому, что ты слишком взволнованна. — Катя пыталась успокоить ее, боясь, что Лера запаникует. — А беспокоиться ни о чем не надо: папа приехал уже. И, Лер, он хочет подняться к тебе. Можно?..
— Нет, не надо. — Валерия замотала головой и зажмурилась.
— Ладно, как скажешь. — Катя была согласна с подругой: Валерий и так взволнован, а если увидит дочь в таких муках, то и вовсе места себе не найдет.
