- Сперва скажи, почему ты не хочешь говорить со мной.
- Но сейчас я же говорю, - с нарочитой беззаботностью ответила Клаудия.
Отпустив тесьму, Гай провел пальцами по ее спине и с радостью почувствовал, как она вздрогнула при его прикосновении.
- Ты знаешь, что я имею в виду.
- А вы, конечно же, знаете, как я плохо себя чувствовала последние дни, - голос Клаудии звучал неуверенно, и Гай продолжал поглаживать ее бархатную кожу легкими, возбуждающими движениями. - Мне было очень плохо.
Ее легкий вздох заставил Гая улыбнуться. В последнее время он начал опасаться, что Данте не только отравил ее тело, но и каким-то образом ожесточил ее сердце. Теперь же, когда он выяснил, что его прикосновения действуют на нее с прежней силой, его тревога на этот счет улеглась. Наклонившись, он поцеловал тонкий изгиб ее шеи.
- Я рад, что ты поправилась. Нам надо многое обсудить.
- Я знаю, - сказала Клаудия обреченно. Гай обнял ее за талию и крепко прижал к себе, стараясь не беспокоить рану. Она положила голову ему на плечо и еще раз вздохнула. На этот раз во вздохе ее не было ничего чувственного он был полон печали.
Гай потерся щекой об ее волосы.
- Все со временем уладится, Клаудия. Я не позволю Данте похитить тебя еще раз.
Клаудия напряглась и попыталась вырваться, но руки, обнимавшие ее, были слишком сильны.
- Я не могу остаться с вами, Гай. Тому, чего вы хотите, не суждено сбыться. Теперь я это поняла.
Гай судорожно перевел дыхание.
- Нет никакой надежды, что ты можешь простить меня?
Голос Клаудии был еле слышен, и Гаю пришлось наклониться, чтобы различить ее слова.
- Я простила вас два дня назад.
- Господи, я боялся, что на это уйдет гораздо больше времени, - Гай почувствовал огромное облегчение, как будто с его плеч свалилась гора. Закрыв глаза, он пробормотал тихую благодарственную молитву, затем ласково провел пальцами по щеке Клаудии и не ощутил ответной реакции. - В чем же дело, Клаудия? Почему ты не сказала мне об этом раньше?
Она крепче прижала его ладонь к своей щеке.
- Потому что ничто не изменит того факта, что я не могу выйти за вас замуж.
- Нет, ты можешь. И хочешь к тому же, - Гай желал бы всю жизнь прижимать ее к себе. Легко, но страстно он поцеловал ее в ухо.
Она еще сильней напряглась.
- Пожалуйста, Гай! Если вы хоть немного любите меня, забудьте об этом браке! Я... я не перенесу, если из-за меня погибнете вы или мой брат. Если мы поженимся, один из вас умрет. Данте поклялся в этом.
- Я намерен изменить его помыслы на этот счет.
- Вы не знаете его, - задыхаясь от волнения, произнесла Клаудия. - И я его не узнаю. Что бы я ему ни говорила, он не хочет меня слушать. Вы Монтегю, и одного этого достаточно, чтобы он возненавидел вас. Сейчас вас защищает клятва, которую Данте дал королю, но скоро он пошлет вам еще один вызов. Если ему не удастся победить вас в честном бою, он подстроит вашу смерть от какого-нибудь несчастного случая или неожиданной болезни. Все будут его подозревать, но доказать его вину никто не сможет. - Она отчаянно посмотрела на Гая. - Только вашим братьям доказательства не будут нужны. Скоро все мы будем мертвы.
Гай знал, кто внушил Клаудии такие мрачные мысли. Он пожалел, что не столкнул Данте в реку, когда имел отличный шанс сделать это.
- Мои братья больше не совершат прежней ошибки, - успокаивающе произнес он. - Теперь они знают, что ради меня ты готова пожертвовать жизнью, и всячески приветствуют мое решение жениться на тебе. Что касается Данте, я постараюсь сделать так, чтобы он не стоял у нас на пути. - Почувствовав, что Клаудия задрожала от ужаса, он нахмурился. - Не волнуйся, твой брат не умрет от моей руки, хотя, признаться, у меня неоднократно появлялось такое желание. Если он не образумится в ближайшее время и не согласится на наш брак, его ждет такая же жалкая жизнь, какую он уготовил тебе.
Нельзя сказать, что от этих слов Клаудия вздохнула с облегчением.
- Что вы хотите сделать с ним?
В воображении Гая появился образ Данте, прикованного к стене темницы, затем он представил его в цепях, в трюме корабля, плывущего на край света. Конечно, ради спокойствия Клаудии он предпочел бы, чтобы Данте отправился в Италию, где смог бы удовлетворить свою жажду мести.
- У меня есть несколько идей на этот счет, но точно я еще не решил. Пока я не проработаю все детали, он останется моим пленником.
- И вы ожидаете, что мне это понравится?
- Все это только на тот случай, если Данте отвергнет мое последнее предложение. Ключ от его свободы у него в руках.
- А если все-таки он не примет предложение?
- Вспомни, что Данте готов заключить тебя в монастырь до конца твоих дней, что он с большим удовольствием сделает тебя вдовой, перенеся при этом свою слепую ненависть на детей, которых ты можешь зачать от меня. - Гай пропустил между пальцами ее локон и глубоко вдохнул, чтобы насладиться цветочным ароматом, исходящим от ее волос. - Я надеюсь, что со временем твой гнев, вызванный моим решением, сменится жалостью к брату. Ты будешь скорбеть за него, понимая, что он не оставил мне другого выбора.
- Я сделала все возможное, чтобы убедить его в непреклонности вашего решения, но он так же упрям, как и вы, милорд.
- Да, он таков, - согласился Гай. - За последние пять дней я тоже испробовал все разумные и неразумные способы уладить это дело к взаимному удовлетворению. Но Данте отказывается заключать перемирие и настойчиво пытается сделать из меня врага. Если он не опомнится, ему придется заплатить за это.
- И у меня нет никакого выбора? - убито спросила Клаудия. - Вы, как и Данте, хотите сами решить мою судьбу?
Суровое выражение глаз Гая смягчилось. Он повернул девушку лицом к себе и заглянул ей в глаза.
- Ты действительно хочешь сама выбирать, жизнь кого из нас двоих разрушить? Ты возьмешь на себя тяжкую ответственность решить судьбу брата? Или, может быть, мою? Мое сердце принадлежит тебе, Клаудия. Я смогу прожить без сердца, но что это будет за жизнь?
Внезапный порыв ветра зашевелил складки полога - как будто сами небеса вздохнули, не в силах вынести печаль Клаудии. В глазах ее мерцали слезы.
- Как такие прекрасные слова могут звучать столь жестоко?
- Правда редко бывает добра, любовь моя, - он вытер ей глаза. - Я знаю, что ты любишь брата, пусть даже он не самый лучший человек на свете, и знаю, что ты любишь меня. С моей стороны менее жестоко самому сделать выбор, чем заставлять делать это тебя.
Гай чувствовал ее мучительные колебания и понимал, что разрывает ей сердце. Но и он сам обнажил перед ней свое сердце. Если он ошибся насчет ее любви, то только что самолично вручил ей страшное оружие против себя. Что ж, другого пути не было. Торговец в нем пытался заключить сделку с дьяволом, а воин - завоевать любовь с помощью силы. Если бы не ее рана, Гай бы постарался победить сомнения Клаудии своими объятиями, своей страстью, своим любовным искусством. Но ему нужно было не только ее тело - гораздо больше он стремился обладать ее душой. Она должна знать, что он ни перед чем не остановится, чтобы получить эти сокровища. И больше всего он нуждался в ее доверии.
- Если бы Данте привел какие-то разумные причины, чтобы опасаться за твое счастье и благополучие в браке со мной, я бы согласился с ним, продолжал Гай. - Но все наоборот - я знаю, во что он может превратить твою жизнь, каким опасностям он подвергнет тебя, сколько у него врагов. Ни ты, ни я не должны расплачиваться за ошибки, которые он совершил в жизни. Даю тебе слово, что буду так мягок и снисходителен по отношению к Данте, как это только возможно в данных обстоятельствах, но я должен быть уверен, что он никогда не сможет вмешиваться в нашу жизнь.
Клаудия опустила взор, и Гай больше не мог следить за ходом ее мыслей по выражению глаз. Затаив дыхание, он стал ждать. Если она будет настаивать, он отдаст выбор в ее руки. Силой он не будет удерживать ее. Никогда - если ему нужна любовь Клаудии. А он нуждался в ней больше всего на свете. У Гая было ужасное ощущение, что она из-за дурно понятого чувства кровной преданности предпочтет ему своего брата-убийцу. Если Данте вновь не проглотит наживку, как Гай сможет отпустить Клаудию?
- А что насчет короля? Что сделает Эдуард, когда узнает, что вы держите Данте в заточении?
Гай молча смотрел на Клаудию, никак не в силах поверить, что она позволила ему решать ее судьбу. Она доверяла ему! Она любила его, и ничего, сказанное или сделанное Данте, не могло изменить этот факт. Ему хотелось закричать от радости, прижать ее к своей груди, расцеловать...
- Так что король? - настойчиво повторила Клаудия.
- Ах да, король... - Гай прочистил горло и попытался сосредоточиться на вопросе. Это далось ему с трудом - гораздо больше хотелось говорить о своей любви. - Твой брат думает, что его близкое знакомство с королем охраняет его, но ничего не знает о моих отношениях с Эдуардом. Конечно, королю не понравится то, что я сделаю с Данте, но он слишком многим обязан мне и не забудет Ьб этом. Он сообщит мне, какие долги я могу зачесть ему, а вместо уплаты закроет глаза на заточение Данте.
