— Джеймс Бартроп, — протянул руку мужчина. — Я друг Энтони Баррингтона.
— Прошу. — Крепко встряхнув руку гостя, Сара жестом пригласила его войти.
Он даже не пошевелился.
— Если не возражаете, я предпочел бы поговорить в машине. — Это было указание, даже не замаскированное под просьбу.
Секунду поколебавшись и бросив беглый взгляд на машину, Сара решилась:
— Хорошо, сию минуту.
Она снова поднялась наверх и положила в сумку переданный ей Джейкобом крохотный микрофон. Теперь можно идти. Сара взяла ключи, заперла дверь и двинулась вслед за Бартропом к машине. Она уже садилась в нее, когда откуда ни возьмись появилась миссис Жарден.
— Сара, вы ли это? Вернулись?
— Ага. Между прочим, миссис Жарден, вот этот мужчина называет себя мистером Бартропом, Джеймсом Бартропом. Говорит, что занимается недвижимостью, и предлагает мне посмотреть какой-то дом. У меня к вам просьба: если я почему-либо не вернусь, запомните, пожалуйста, его имя и внешность. — Все это Сара проговорила небрежно, с улыбкой.
— Новый дом, — мечтательно произнесла миссис Жарден. — Слава Богу, хоть кому-то живется хорошо. — Она кивнула Бартропу и пошла своей дорогой.
Сара устроилась сзади. Бартроп сел рядом. От водителя их отделяла стеклянная перегородка.
— Поезжай вперед, Монро. — Бартроп поднял стекло и повернулся к Саре. — Я совершенно не собирался похищать вас.
— Это я на тот случай, если вы вдруг передумаете.
Бартроп улыбнулся. Его люди используют дом миссис Жарден как наблюдательный пункт, за что хозяйка вместе с мужем, отставным армейским офицером, получают вполне приличную мзду. Так что понятно, на чьей они стороне. Тем не менее сообразительности этой Йенсен следует отдать должное. Она явно ему не доверяет; впрочем, судить ее за это трудно.
— Пожалуй, нам пора потолковать, а?
— Давно пора. — Сара искоса посмотрела на Бартропа. — Может, начнем с представления: на кого вы работаете и вообще какова ваша роль в этом деле?
Сара отвернулась и посмотрела в окно: по Кингз-роуд брели пешеходы, блистали великолепием витрины многочисленных галантерейных магазинов. Все это отвлекало, а надо сосредоточиться, надо понять этого человека; наверное, и он тоже сейчас старается понять ее. Человек, чувствуется, сильный и решительный. С ним будет нелегко.
— До этого мы еще дойдем. А начать как раз хотелось бы с другого.
Сара повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Что ж, послушаем, что он скажет. На некоторое время воцарилось напряженное молчание.
— Прежде всего, почему вы, внезапно исчезнув, столь же неожиданно вернулись? Ведь, как выясняется, время вы выбрали не самое лучшее. Джанкарло Катанья и Карл Хайнц Кесслер убиты.
— Что-о? — Вот это новость. Насчет Катаньи ей было известно, но Кесслер… Ее вновь охватили сомнения. Выходит, она все же подтолкнула Кристин. Сара и не старалась скрыть изумления, напротив, всячески демонстрировала его.
Бартроп внимательно посмотрел на нее. Либо это превосходная актриса, либо действительно ничего не знает, ничего подобного не ожидала. Молчит.
— Так почему же вы оставили свое укрытие, Сара? Сделку какую-нибудь заключили? С кем? С мафией?
Какое-то время Сара смотрела прямо перед собой, а потом резко повернулась к Бартропу.
— Да как вы смеете?.. — хрипло заговорила она, едва сдерживая гнев. — Сидит, видишь ли, тут, ни дать ни взять настоящий праведник и еще обвиняет. Из-за того, что вы меня бросили на это дело, погибли двое невинных людей. Или не вы? Может, за вами тоже есть какой-нибудь кукловод?
— Нет. — Бартроп поджал губы. — Никакого кукловода, как вы изволили выразиться, за мной нет.
— Ну стало быть, вы и несете за все ответственность. — Сара помолчала, стараясь взять себя в руки. — Двое погибших. А сколько судеб искалечено. И ради чего? За кем вы в конце концов охотитесь? Я предоставила в ваше или этой вашей марионетки Баррингтона распоряжение столько улик — и что же? Никто не арестован, никто даже не ушел в отставку. Во всем этом нет никакого смысла, не говоря уж о справедливости. — Тут Сару вдруг осенило. — Разве что это вы убрали Катанью с Кесслером.
Бартроп рассмеялся:
— Ну, это скорее по вашей части. Я имею в виду — месть.
Ответ застрял у Сары в горле. Она некоторое время молча смотрела на него.
— Это ведь вы убили водителя грузовика, разве нет? Ну, того самого, что врезался в машину ваших родителей.
Сара выдержала его взгляд. Глаза у нее сделались совершенно непроницаемыми, словно она полностью отгородилась от окружающего мира. Бартроп снова заговорил:
— Хладнокровная месть, без тени сострадания.
На сей раз, совершенно неожиданно для Бартропа, она прямо-таки взорвалась, слова буквально с кровью вылетали у нее из гортани:
— Сострадание. Не говорите мне о сострадании. Вам не понять… — Она вовремя остановилась. Ей так хотелось все объяснить, так хотелось, чтобы слова цеплялись, выстроились в порядок — неужели не видно? «Ведь в этом же все дело. Месть и сострадание — две единственные вещи, благодаря которым я еще кое-как держусь на ногах. Да, когда-то я отомстила. За своих родителей. Потом за Масами и Данте. Признаю, что и за себя тоже. А иначе куда же мне деться, как жить в этом мире? Вы хоть знаете, на что это похоже? Можете вообразить, каково это — видеть трупы? И представить себе, как живые сделались мертвыми? Стоит мне только об этом подумать… Сара подавила рыдание и продолжала свой беззвучный монолог: — Месть — вот мое единственное орудие. Это крайняя мера, это очень несовершенная мера, мне она вовсе не нравится, видит Бог, не нравится, но это хоть какое-то решение, хоть какая-то форма восстановления справедливости. Неужели ты не понимаешь?» Она в упор посмотрела на Бартропа. Тот сохранял полное бесстрастие.
Он молча смотрел на нее, пытаясь представить, что происходит в ее измученной душе. Сара сидела вся сжавшись, словно готовясь отразить удар. Бартроп решил зайти с другой стороны:
— Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что у меня были чрезвычайно веские причины начать это расследование.
— Надеюсь, что так. — Теперь она говорила холодно и сдержанно.
— А что вы скажете, если выяснится, что вся операция направлена против одного из главарей мафии, который контролирует контрабанду огромного количества героина и кокаина в Англию?
— Скажу, что надо было предупредить меня об этом с самого начала или обратиться к другому человеку, который бы знал, что поставлено на карту, который не стал бы подвергать ненароком, подобно мне, риску невинных людей.
— Похоже, мы вас недооценили.
— Оставьте свои дешевые комплименты и скажите лучше, что вам от меня надо.
— Хорошо. Мне надо, чтобы вы помогли мне накрыть этого типа. Вот и все. Что же до всего остального, я имею в виду, того, что с вами случилось, меня это не касается.
— А мне плевать на то, касается вас это или нет. Почему нельзя было с самого начала все рассказать, как оно есть? Взамен этого с вашей стороны раздавались только смутные угрозы и подозрения. Неужели вы думаете, что после всего того, что произошло, меня можно так легко подцепить на крючок. — Сара едва не задохнулась от негодования. — Остановите машину.
Бартроп опустил стеклянную перегородку и велел Монро остановиться. Машина притормозила. Сара уже открыла было дверцу, но в последний момент повернулась к Бартропу:
— На самом деле вам не нужна моя помощь. Слышали когда-нибудь о принципе домино?
Бартроп удивленно кивнул.
— Ну и прекрасно, тогда вам остается только следить за костями. Они сами лягут, как надо. — Изо всех сил хлопнув дверью, Сара вышла из машины. Монро вопросительно посмотрел на шефа.
— На работу.
Бартроп сидел у себя за столом и рассеянно смотрел в окно. Позвонил Майлз Форшоу:
— Ну как, вытанцовывается что-нибудь?
— Пожалуй, хотя не совсем так, как думалось.
— А именно?
— Надо запастись терпением.
— А пока? — Форшоу наморщил лоб.
— Пока ничего, — улыбнулся Бартроп. — Ничего. Будем наблюдать и ждать.
— А Йенсен-то что?
— Похоже, она решила, что сыграла свою роль до конца.
— А это действительно так?
— Разумеется, нет.
На следующий день Джейкоб и Джек уныло и бесприютно слонялись по дому в Марокко. Им отчаянно не хватало Сары, а ведь даже звонка от нее ждать не приходилось. Уезжая, она предупредила, что ни звонить, ни писать не будет. Ей не хотелось, на случай провала всей этой затеи с Катаньей, чтобы могла быть прослежена хоть малейшая связь между ней и ними. Беспокоил ее и Баррингтон или тот неизвестный, что стоял за ним. Она вообще не хотела втягивать Джека и Джейкоба в это дело. Они неохотно согласились, но уже через три дня не могли найти себе места.
