— В самом деле? — с подлинным любопытством спросила Софи. — Почему?
— Мне показалось, что у тебя там что-то произошло. Думал, что ты не сможешь их бросить. Никого из них.
Софи пригубила вино и подавила начавшую подниматься в груди волну грусти.
— Я по тебе скучала, — сказала она, посмотрев на Джейка. Он внимательно взглянул на нее, как будто пытался прочесть ее мысли. Она же в этот момент попыталась отогнать от себя любые мысли о Луисе, которые могли отразиться в ее глазах. Она знала, что поступает неправильно, но, может быть, Кэл прав, может, ей действительно нужно просто трахнуться. Если она окажется в постели с другим мужчиной, с мужчиной, который ее любит и хочет, то, может быть, она сможет избавиться от назойливых воспоминаний о другом.
— Ты не поэтому вернулась, — сказал Джейк с грустной перекошенной улыбкой.
— Прости, что так повела себя, когда мы виделись в последний раз, Джейк. Набросилась на тебя. Ты сказал все правильно: я запуталась. Мне нужно было съездить в Корнуолл. Но как только я приехала туда, поняла, что все это неправильно. Сложно это все.
— Если что-то сложно, это не значит, что оно неправильно, — небрежно заметил Джейк. — Это стоит того, чтобы стремиться к чему-то, что сделает тебя по-настоящему счастливой, пусть даже путь будет непростым.
Софи подавила в себе желание оскалиться. Джейк ничем не сможет ей помочь, зря она надеялась.
Наверное, нужно его просто соблазнить, а, так как она понятия не имела, как это делается, решилась сказать ему об этом напрямую.
— Джейк, я хочу тебя, — сказал она, умудрившись выдержать его взгляд и не перетрусить. — Как мужчину.
Джейк прикрыл рот ладонью, чтобы скрыть свою улыбку, и Софи сразу же почувствовала, как ее кожа пошла пятнами.
— Прости, — сказал он, и улыбка тут же исчезла, остался только этот пристальный взгляд голубых глаз.
Ну наконец-то, подумала Софи, он принимает ее всерьез.
— Почему? — спросил Джейк.
— Почему! — воскликнула Софи, и на нее оглянулось несколько человек. — Что значить — «почему»? — Она понизила голос до шепота. — Разве недостаточно того, что я просто хочу?
Джейк поставил свой бокал на стойку и вывел Софи из шумного бара в безлюдный угол возле пожарного выхода.
— Ты знаешь, что я тебя хочу, — сказал он тихо и страстно. — Хочу уже очень давно. Я хотел тебя даже тогда, когда говорил, что это не так. — Джейк коротко и безрадостно хохотнул. — Знаешь, что? Мне правда все равно, если ты в кого-то влюбилась. Если ты хочешь затащить меня в постель только за тем, чтобы я помог тебе кого-то забыть, то я к твоим услугам. Вот как сильно я хочу тебя, Софи. Но скажи мне правду, ты действительно этого хочешь? Ты действительно хочешь именно этого? Потому что мне плевать, что мне будет больно… но я не вынесу, если тебе станет еще больнее.
Софи посмотрела в пристальные голубые глаза Джейка, и ей ужасно захотелось сказать «да», она хочет затащить его в постель.
Но она не могла. Не могла использовать Джейка в качестве болеутоляющего, потому что все равно это не помогло бы, и потом — он был прав, она причинила бы боль обоим.
Софи уставилась на свои ноги.
— Джейк, — мягко произнесла она. — Прости. Я такая дура.
Джейк сглотнул и коротко кивнул.
— Вероятно, — сказал он. — Но не поэтому.
Он развернулся на каблуках и вышел из бара, и больше с тех пор Софи не видела его и не слышала. Она знала лишь, что, когда ему нужны были их услуги, его люди созванивались с ее людьми.
Так что ни вечеринки, ни все эти пьянки, походы по магазинам, курево и даже Джейк не помогли. С первой же секунды своего возвращения отчаянно пыталась влиться в колею своей новой лучшей жизни. Но ничто не могло изменить самый пугающий факт: то, что она была чудовищно одинока, несмотря на свой прежний лихорадочный столичный образ жизни. И спасти ее от одиночества могли только три человека на свете.
Три человека, возвращаться к которым было слишком поздно, даже если бы у нее хватило мужества на то, чтобы отправиться в дорогу.
Совещание закончилось, Ева подошла к Софи и кинула ей на стол бумаги.
— О’кей? — спросила она, но Софи понимала, что она обращается не к ней, а к пустому месту, во что Софи превратилась на совещании, которое должна была проводить.
— Нормально, простудилась, наверное, — ответила Софи, слабо улыбнувшись.
Ева приподняла одну бровь и вышла.
Кэл посмотрел на часы.
— Так, пора обедать, — сказал он. — Пошли прогуляемся.
Софи устало посмотрела на кипу бумаг на своем столе.
— Я не могу, Кэл, нужно все это просмотреть и прочитать протокол совещания… Лайза доделала отчет о своей последней сделке?
— Ты шутишь, что ли? — спросил Кэл, подобрав увесистую пачку, аккуратно подправив ее и зашвырнув целиком в один из глубоких ящиков каталожного шкафа Софи. — Вот так. Лайза закончит к полудню, если нам повезет. Она сегодня обедает — во всех смыслах этого слова — с любовью своей жизни. С каменщиком по имени Маки. Мило, да? Все равно, сейчас прекрасное весеннее утро, так что пойдем-ка прогуляемся, чтобы прочистить мозги. Ну же! Куплю тебе батончик «Марса», хотя ты и так их целыми днями лопаешь, судя по этим брюкам.
Через несколько минут они сидели рядышком на скамейке в Финсбери-цирк, разглядывая клумбу с красными тюльпанами, жизнерадостно трепетавшими на ветру.
— Почему это место называют цирком? — спросил ее Кэл. — Когда это — площадь?
Софи пожала плечами.
— Какая разница, — сказала она.
Кэл вздохнул.
— Слушай. Когда ты только вернулась, такая вся мрачная, я решил, что это переутомление. Еще бы, столько времени подтирать попки и носы! Когда закончился твой, по счастью, короткий период пьянства, я подумал, что это стресс: ты получила новую работу и боишься, что можешь с ней не справиться. Я мирился с постоянным похмельем, с разгульными ночами и тратил свое обеденное время на то, чтобы возвращать в магазины твои необдуманные покупки, потому что сама ты слишком стесняешься это делать. Я решил — у нее трудный период. Ей нужно время, чтобы привыкнуть. Но прошел уже почти месяц, Соф. А ты становишься все более рассеянной и вычурной, ни больше, ни меньше. А я точно знаю, что тебе не в радость вся эта сумасшедшая круговерть, в которую ты пустилась, потому что еще никогда в жизни не видел более несчастную светскую знаменитость. Остается только один вывод. Если только у тебя не возникло сильнейшей зависимости от героина — а это вряд ли, потому что ты боишься уколов, — значит, у тебя депрессия. Умоляю, ну скажи же мне наконец, почему у тебя депрессия?
Софи нахмурилась, слишком утомленная, чтобы следить за ходом его мыслей.
— Я в порядке. Честное слово!
Кэл снова вздохнул и закатил глаза.
— Ты больше нравилась мне, когда была влюблена в Джейка, — сказал он. — Это было гораздо проще.
Софи выдавила из себя слабую улыбку.
— Я никогда не была влюблена в Джейка… и мне жаль, что это так, но все равно у меня все будет хорошо, — сказала она. — Как ты сказал, мне просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть, вот и все.
Кэл снова посмотрел на часы.
— А месяца разве недостаточно? Слушай, я бы предпочел просто услышать это от тебя, но раз уж ты вынуждаешь меня строить догадки… Ты полюбила детишек и их загадочного красавчика-папашу, а он поиграл с тобой и жестоко бросил, так? Эй, это похоже на «Джейн Эйр», возьми да сожги их новый дом, только сперва, конечно, эвакуируй оттуда детей. Так ты сможешь привлечь его внимание. Хотя нет, постой, по-моему, это сделала его сумасшедшая первая жена, которая жила на чердаке.
Софи даже не улыбнулась, сосредоточенно рассматривая тюльпаны, но Кэл не сдавался.
— Ты же можешь видеться с девочками? — спросил он. — Готов поспорить, что мистер Загадка разрешит тебе видеться с ними, даже если ты ему не нравишься. Тебе нужно всего лишь позвонить и спросить.
Интересно, а Кэл вообще догадывается, сколько раз она сидела с телефоном в руках и хотела набрать номер, который Луис прислал ей с нового адреса на открытке, разрисованной девочками сразу же после ее отъезда. Он ничего не написал, кроме адреса и телефона, но ниже было написано рукой Беллы: «Мы вас любим, тетя Софи!»
Конечно, она не могла просто «взять и позвонить». Это означало бы, что ей придется говорить с ним, слушать его голос, и она опомниться не успеет, как придется начинать все сначала, что будет довольно сложно, так как она не возвращалась к началу с тех пор, как уехала из Сент-Ивза.
— Я не могу, — тихо ответила Софи Кэлу. — Просто… не могу.
— Наверное, он действительно, черт возьми, тебя бросил, — сказал Кэл, — раз ты ходишь как в воду опущенная. И если бы мне не приходилось беречь свое смазливое личико, я бы пошел и вмазал ему как следует за тебя. — Он обнял Софи за плечи. — Слушай, Софи, ты должна забыть про этот неудачный роман. Я знаю, что сейчас тебе больно, но поверь, рано или поздно все пройдет. Серьезно.
