Двадцатилетний Джон вышел вперед, тут же забыв о причине своего появления здесь. В глазах его светился живой интерес. Окинув Дэниела с головы до ног пристальным взглядом, он проговорил:
- Ты не похож на отца.
- Он пошел в меня, как и ты, - сказала Эдит и дала знак самому младшему сыну подойти. - Вы не представляете, что такое с самого рождения быть лишенным своей семьи. Но довольно. Я хочу, чтобы вы все признали Дэниела за своего старшего брата.
- Ага, как же! - зло усмехнувшись и скрестив руки на груди, буркнул Пол. Он устремил на Дэниела враждебный взгляд.
Джон же неуверенно улыбнулся и протянул Дэниелу руку:
- Мы с Полом ни на чем, как правило, не сходимся. Вот и сейчас я с ним не согласен. Так это, значит, ты отбил у Питера Джорджи? Завидую!
В эту минуту снизу с лестницы - о чудо! - до них донесся знакомый голос:
- Так, поскольку нам никто не открыл, мы вошли сами.
Дэниел издал шумный вздох облегчения. Он остро нуждался сейчас в присутствии Джорджины. Быстро пожав Джону руку и освободившись от своей матери, он сделал шаг к двери.
Но Джорджи его опередила. А вслед за ней в спальню вошли Эви и Тайлер. Дэниел замер с открытым ртом посередине комнаты. Может быть, он приземлился на голову, когда прыгал с поезда? Или съел вчера у мамы Шуке какой-нибудь поганый гриб?
Шелестя светло-лиловыми кисейными юбками своего платья и распространяя вокруг аромат ландыша, Джорджина пересекла комнату.
- Миссис Маллони, вы сегодня заметно лучше выглядите! Похоже, Питер внял моему совету и пригласил, к вам доктора Фелпса.
Смеющимися глазами Эви окинула всех присутствующих. Тайлер, прислонившийся плечом к дверной притолоке и, скрестив руки на груди, острым взглядом обвел всех мужчин, наскоро оценивая ситуацию. На нем был светло-коричневый сюртук и широкополая шляпа с низким верхом, и выглядел он столь же элегантно, как и Эви в желтом дорожном платье с узким турнюром и укороченной юбкой.
Джорджина представила их присутствующим, и Монтейны обменялись рукопожатиями и приветствиями с членами семьи Маллони. Братья смутились, но Эдит вдруг радостно воскликнула:
- Так, значит, вы дочь Луизы?! Боже мой, как вы похожи на свою мать! Вы даже не представляете, как я рада нашему знакомству!
С этими словами Эдит взяла Эви за руки. Усмехнувшись, Дэниел украдкой наблюдал за изумленным выражением, появившимся на лице его приемной сестры. Эви смотрела на миссис Маллони с удивлением и надеждой.
- Вы знали маму? Эдит мягко улыбнулась:
- Она была моей двоюродной сестрой, и мы выросли вместе. Когда мне сообщили о ее безвременной кончине, я очень жалела о том, что бедняжка Луиза так и не познала счастье материнства. Но теперь я вижу вас. О, я уверена в том, что она вас очень любила! Я думала, что с потерей Луизы лишилась последней своей родственницы, но я ошибалась! Господи, сегодня, наверно, самый радостный день в моей жизни!
В глазах ее блеснули слезы, и Дэниел вновь почувствовал себя неловко. Он оглянулся по сторонам, не зная, что делать. Как старший сын в семье, он должен был по идее успокоить мать, но ведь они только познакомились! Зви наклонилась и поцеловала Эдит в щеку, а Джорджина подбила ей подушки. Музыка из окна доносилась все громче с каждой минутой. Братья Маллони тревожно переглянулись.
- Магазин! - воскликнул Джон. - Надо торопиться!
Внизу кто-то оглушительно хлопнул входной дверью и хрипло выругался.
- Питер! - рявкнул с лестницы Артемис, да так громко, что зазвенели хрустальные подвески на люстре в спальне.
Очаровательно улыбнувшись, Джорджина вскочила с постели и, подойдя к Питеру, ободряюще похлопала его по руке:
- Клерки из вашего магазина утром начали забастовку. Я советую тебе успокоить отца и образумить его, если он задумал что-нибудь нехорошее. Иначе возможны неприятности.
- Джорджина! - хором воскликнули Питер и Дэниел.
Тайлер незаметно переместился поближе к Эви и отодвинул ее от двери. Артемис тяжело поднимался по лестнице. Дэниел взял Джорджину за руку, отвел от Питера и подтолкнул ее ближе к своей матери. Сам он встал между дверью и постелью. По бокам от него встали братья.
- Питер, где тебя черт носит?! Нам необходимо срочно...
Старик внезапно замер на пороге, ошалело вращая глазами. Сыновья стояли в ряд перед кроватью, словно защищая от него кого-то... Но тут Артемис увидел Дэниела, и его багровое толстое лицо пошло малиновыми пятнами.
- Ты! Я так и знал, что без тебя тут не обошлось! Мое терпение иссякло! - Он повернулся и ткнул пальцем в сторону Джорджины. - Можешь передать своим родителям, чтобы они начинали собирать вещи. И чтобы к вечеру духу вашего не было в доме!
Сыновья стали было возражать, но седой старик лишь отмахнулся и, подойдя к окну, выглянул наружу.
- Какого черта?! - рявкнул он.
- Это демонстрация протеста, - весело объявила Джорджина. - Ваши подчиненные выдвинули кое-какие экономические требования. - Она подошла к другому окну и тоже выглянула. - И, судя по всему, там не только клерки из вашего магазина.
"Это еще мягко сказано", - подумал Дэниел, глядя ей через плечо.
Лужайка перед особняком Маллони быстро заполнялась колыхавшимся людским потоком. Обычно погруженный в умиротворенную тишину квартал в одночасье стал напоминать шумную ярмарку. Отовсюду слышались громкие рожки, кто-то бил в барабан, а "Боевой гимн республики" сменился "Усыпанным звездами знаменем".
- Проклятие, остановите их кто-нибудь! - вскричал Артемис.
Джорджина бросила на него нервный взгляд и, заставив Дэниела наклониться к себе, шепнула ему на ухо:
- У него нездоровый цвет лица. Ему нужно успокоиться.
Дэниел пораженно взглянул на нее. Как же успокоить старика, если у него перед домом на лужайке такое?!
- Я перестал быть героем, - напомнил он.
- М-да, верно...
Джорджина нахмурилась и оглянулась на остальных присутствующих. Питер стоял рядом с отцом и широко раскрытыми глазами смотрел на то, что было за окном. Эви сидела рядом с миссис Маллони на постели, ободряюще похлопывая ее по руке и с любопытством наблюдая за остальными. Тайлер стоял рядом с ней и был начеку. Двое младших Маллони стояли у третьего окна.
"Теперь уже ничего нельзя поделать. Поздно", - пришло в голову Джорджине.
Артемис вышел на балкон и, потрясая кулаком, крикнул в толпу.
- Убирайтесь вон, пока я всех вас не уволил к чертовой матери! Убирайтесь! Я вызову полицию!
Рожки и барабаны постепенно смолкли, но людской поток продолжал вливаться в распахнутые настежь ворота особняка Маллони. Задние ряды напирали, всем хотелось поглядеть на взбесившегося старика. Когда в толпе стало более или менее тихо, какой-то молодой человек громко проговорил, обращаясь к Артемису:
- Сегодня День независимости, и мы пришли сказать о том, что мы свободные люди и больше не хотим быть твоими рабами! Мы требуем сокращения рабочего дня и достойного жалованья!
- Плевать я хотел на вашу свободу! - рявкнул в ответ старший Маллони. С завтрашнего дня вы все можете начинать подыскивать себе новую работу!
Питер взял отца за плечо и попытался увести его обратно в комнату.
- Не надо, папа. Магазин не сможет работать, если ты всех их уволишь. Пусть по крайней мере скажут, что им нужно.
Артемис, побагровев, стряхнул с себя руку сына.
- Не лезь не в свое дело, предатель! Это ты привел его сюда, этого выродка! - Старик ткнул пальцем в сторону Дэниела.
- Выродка? Я не позволю тебе оскорблять мать, - зловеще тихо произнес Питер. - Дэниел такой же твой сын, как и я.
- Что?! Ты не сын мне! - Он поднял к лицу Питера дрожащий кулак. Ты...
Старик вдруг натужно охнул и, схватившись за грудь, пошатнулся. Питер увел его с балкона. Представитель демонстрантов тем временем продолжал говорить, а толпа одобрительно гудела и аплодировала.
- Проклятие, отпусти меня!
Артемис попытался оттолкнуть Питера и выпрямиться, но ему стало еще хуже, и он начал заваливаться набок.
- Джон, быстро за врачом! - крикнул Дэниел и бросился помогать Питеру.
Джон и Пол выбежали из комнаты, их башмаки торопливо застучали по лестнице. С лужайки по-прежнему доносились улюлюканья и многоголосые крики.
Обеспокоенная Эдит поднялась с постели, но у нее закружилась голова. Джорджина и Эви вовремя подхватили ее под руки.
- Давайте его сюда, пусть приляжет, - сказала миссис Маллони.
- Черт возьми, женщина, я сам решу, что мне делать! Вам не удастся представить меня инвалидом! - Артемис попытался оттолкнуть сыновей, но у него ничего не вышло. Они отвели его к постели.
С лужайки донеслись хлопки петард, толпа зашумела еще сильнее. Джорджина и Эви с тревогой глянули на хрупкую женщину, которую они поддерживали под руки.
- Кто-то должен выйти к ним, поговорить, - сказала Эдит мягко.
- Я сам это сделаю, черт возьми! - прохрипел Артемис с постели. - Дайте мне только немного воды...
