Между ними всегда существовал некий заговор - противостояние миру взрослых, в котором Остап неизменно принимал сторону Алисы. В течение нескольких лет Браун подолгу жил в Париже, чуть ли не ежедневно бывая у Грави по каким-то делам с Александрой Сергеевной. Он принимал горячее участие в ребяческих затеях Алисы: то привел откуда-то ослика, чтобы она могла устроить рождественский сюрприз - вифлеемские ясли с крошечным игрушечным младенцем в настоящей соломе, то выискал где-то кинокамеру, засняв волейбольный турнир на лужайке. Остап чудом спас камеру от летящего прямо в нее мяча. Потом с этой пленки были напечатаны фотографии А еще как-то под Новый год именно он, единственный из взрослых, был допущен к устройству детского маскарада. Не такого уж детского - Сержу - кузену Алисы - было семнадцать, а ей? Да, конечно - четырнадцать! И никто не узнал ее в бороде и усах из белой пакли, свешивающейся из-под лиловой чалмы.
- Великий Маг, ученик Заратустры и Гегеля, повелитель стихий Ходжа-ибн-Хуссейн - проездом через Париж. Последние сеансы! - объявил Остап, распахнув портьеры затемненного зала, и все затихли, теряясь в догадках. Костюм Алисе придумал он и
долго обучал фокусам, подарив специальную толстую книгу с описанием различных трюков. Только тогда на представлении из-под плаща мага не вовремя вылетела курица, ошалело метнувшись "в партер". Ее ловили все гости, кудахтавшую, ронявшую перья, а папа, схватив шаль с плеча жены, накрыл-таки несчастную птицу и торжественно передал испуганной Верусе. Та опрометью кинулась на кухню с трепещущим свертком, чтобы поскорей спасти хозяйскую шаль - такого шелковистого, немыслимо нежного гипюра. Белую шаль, белую с длинной игривой бахрамой... А Остап? Каким был он? Алиса помнила его неизменную естественную элегантность - Браун всегда казался уместно нарядным - в черном смокинге на приемах или в вылинявшей гимнастерке Захара, косящим по утру со свистом траву в саду. Он был значителен, даже когда молчал, отсиживаясь в углу, на периферии спора и очень не любил, когда черный завиток выбивался на лоб из общей зализанности, чтобы предательски показать тщательно скрываемое мальчишество. Его внимательный взгляд - смешливый и грустный одновременно: смешливый на поверхности, как солнечные блики на водяной глади, скрывающей омут. И эта легкая тень загадочности - в нелепой седой пряди у левого виска, в какой-то нездешности, в необъяснимой значительности. Впрочем, возможно, девчонка-Алиса придумала все это, а взрослая Алиса обозлилась на Жана Маре, представившего на экране Эдмона Дантеса, - так сильна была уверенность, что граф Монте-Кристо должен быть точной копией Остина...
Как давно это было. Значит, таинственному господину Брауну -что за нарочито безликая фамилия? - уже где-то за 45. Странно, почему она никогда не задумывалась о его возрасте. Остин вышел из мира взрослых, покровителей, наставников, незаметно перейдя на ее территорию, в позицию равноправного товарищества. В санаторий Леже к израненной Алисе приезжал близкий друг с такими вескими полномочиями давнего, а может, изначального душевного родства, что никому - ни матери, ни Луке, ни близким подругам, не перепала подобная мера Алисиного доверия и откровенности.
И вот теперь эта Лаура. Гордится и радуется. Славно, конечно, что Остин не будет одинок, что заживет, наконец, по-человечески и однажды навестит их с кучей ребятишек. А Лаура будет кокетливо жаловаться, какой он безумный отец - ни в чем не может отказать малышам. "Дай им Бог!" подумала Алиса, скрывая перед каким-то всевидящим оком свою зависть к чужим детям и к чему-то еще, о чем не хотелось признаваться даже себе самой.
- А сейчас я тебя познакомлю с потрясающей женщиной, - вернул Алису к реальности голос Лауры, - У нас она самый главный кутюрье.
- Пожалуйста, Лаура, ограничимся пока обычным магазином. Я не собираюсь кружить головы. Только немного отдохнуть. - Алиса подавила вздох и с преувеличенной веселостью показала направо: - Какая милая церквушка на том холме...
3
Вечером в доме Остина состоялась маленькая вечеринка. Хозяин хотел представить "племянницу" своему другу -Альбертасу Жулюнасу. Доктор оказался представительным мужчиной, напоминающим портреты Чайковского благообразием седоватой бороды и вдохновенностью взгляда. Поцеловав руку Алисе, он взглянул на нее из-под очков, как показалось ей, с излишней проницательностью. Алиса устроилась в углу дивана и решила стойко перенести совсем не радовавший ее вечер.
Лаура выглядела чрезвычайно эффектно. Ярко-синий узкий костюм из лоснящегося трикотажа, остроносые туфли на высоком тонком каблуке, поднятые и скрученные на макушке затейливым узлом тяжелые волосы. Узкое, дерзкое лицо с высокими скулами, бледные, полные губы и огненные глаза Кармен, привораживающие жертву. Гибкая, хищная, притягательная.
- Сегодня был замечательный день. Я даже успела закинуть в редакцию эту свою взрывную статью - вернее, подложила им часовой механизм. Надеюсь, главный не испугается и завтра утром разразится настоящий скандал, сообщила она весело.
- А я думаю, что сеньору Валенсо из департамента борьбы с преступностью надо бы уже с сегодняшнего вечера приставить к тебе пару хорошо вооруженных ребят, - заметно помрачнел Браун. - Алиса, наверное, не знает, какую героиню мы имеем честь видеть в своей компании. Журналист Лаура Серджио бульдожьей хваткой вцепилась в горло здешнего "спрута". Право, Лаура, мы уже говорили с тобой об этом. Твоя смелость захватывает дух, ты как гимнаст под куполом цирка. Но зачем отстегивать лонжию, пренебрегая правилами безопасности?
- Я воробей стрелянный, - Лаура с сознанием превосходства устроилась на диване возле Алисы. - Дорогая, поясню лично для тебя - тут-то уже все на этот счет люди образованные. В данном случае мы имеем дело с мафией. Это слово уже вошло в большинство языков мира и объяснения не требует. Увы, именно мы - итальянцы - основные вирусоносители, распространившие эту заразу по всему миру - есть чем гордиться! Мой "спрут" - глава неаполитанской "семьи", сражается с сицилийской группировкой за влияние на промышленном севере Италии. Они уже здорово пощипали друг друга, доставив немало хлопот полиции и подкормив сенсациями прессу. Зверские убийства, взрывы, поджоги радуют обывателя с прошлой осени. Но закону подцепить их никак не удается, работа чистая - все концы в воду. А мой подопечный - о нем-то и идет речь в моей статье - имеет убойную информацию против "семьи" и к тому же - абсолютно бескорыстен. Долг чести, так сказать, оплаченный ценою жизни. Он знает на что идет, но хочет уничтожить вместе с собой всю нечисть.
- Похоже, я попала прямо к развязке криминального романа. И не скажу, чтобы меня это особенно радовало. Испытываю склонность к тихому, благоустроенному обывательству, - Алису почему-то раздражало, с какой тревогой смотрит Остин на отчаянную журналистку. Она решила при первой же возможности сослаться на головную боль и уйти спать.
- Вот и славно! Выходит, нас уже двое, - доктор улыбнулся Алисе. - Я ведь тоже из обывателей, обожающих тихие заводи и прячущих голову под одеяло даже при мысли о непрочно запертых воротах. Хотя мне-то бояться вовсе нечего. Мои нововведения не настолько прибыльны, чтобы порождать завистников и врагов.
- Ты явно скромничаешь, Альбертас, явно прибедняешься. Я-то знаю, что в твою клинику стремятся попасть больные из всей Европы, оказавшиеся не по зубам своим медикам, - вмешалась Лаура.
Оказалось, что доктор Жулюнас, пожив в Индии и Китае, уже пару лет внедряет в медицинскую практику новые для европейской науки восточные методы - рефлексотерапию, иглоукалывание, медитацию, успешно использует необычную диагностику в особо трудных случаях.
- Рискните, мадмуазель Грави, я же вас вовсе не знаю. Позвольте мне рассмотреть радужку ваших глаз - и я "угадаю" хвори, нынешние и потенциальные, - Альбертас направил в лицо Алисы свет настольной лампы и долго всматривался, шевеля губами и сосредоточенно нахмурив брови.
- Выявлена картина ужасающих бедствий? - усмехнулась Алиса.
- Напротив, мадмуазель, у вас хороший, крепкий организм, хотя чем-то вы по мену здорово ударили. Но он справляется, бедолага. Вот бы только чуточку помочь...
- Вы намекаете, доктор, что я - ваша пациентка? Мне еще не встречался врач, не находящий во мне желанную добычу. Видимо, в этом крепком организме есть чем поживиться представителям вашей профессии. Но мне уже, если честно, надоело лечиться. Хочется пожить без пилюль в кармане, капель на туалетном столике и фальшиво-обнадеживающих голосов хорошо оплачиваемых специалистов.
- Хватит, хватит! - Остин решительно хлопнула в ладоши.
- Мы не на медицинском консилиуме. Пора переходить к обывательским развлечениям. Тем более, что завтра я уезжаю и явно не на отдых.
О делах больше не вспоминали - маленькая компания абсолютно беззаботных людей, наслаждающихся ужином, хорошим вином, классическими анекдотами, спроецированными на современность и выдаваемые за реальные жизненные истории. Все делали вид, что отлично отдыхают, заполняя избыточный досуг необременительным касанием популярных тем - политики, спорта, искусства.
