Решающий момент неотвратимо приближался. Сейчас они войдут в лифт, поднимутся на нужный этаж, пройдут по коридору - и она окажется лицом к лицу с дочерью...
Когда двери лифта захлопнулись, Клаудия вздрогнула. Сердце у нее упало. Ничего не получится. Как она смела надеяться, что Натали примет ее с радостью? Клаудия обозвала себя эгоисткой, она думает только о себе. Девочка не ждет ее, она может испугаться, расстроиться, а ведь ей предстоит опасная операция... Все-таки следовало подождать и прийти после операции.
Лифт бесшумно остановился. Жребий брошен, пронеслось в голове у Клаудии, пути к отступлению отрезаны. С бьющимся сердцем она двинулась за Тайлером по длинному больничному коридору. Никогда в жизни она не испытывала такого страха. На секунду ей даже показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Возле одной из дверей Тайлер остановился и повернулся к своей спутнице. Их взгляды встретились. Заметив, что Клаудия на грани обморока, Тайлер немного смягчился.
- Натали не знает, что ты здесь. Пожалуй, тебе лучше подождать за дверью. Я ее предупрежу.
Клаудия благодарно кивнула и с трудом сглотнула, не в силах вымолвить ни слова. Тайлер постоял с ней еще минуту и прошел в палату. Дверь начала автоматически закрываться. До слуха Клаудии донесся приглушенный голос Тайлера, кто-то ему ответил, и сердце у нее болезненно сжалось, ноги подкосились. Не сознавая, что делает, она придержала дверь, не дав ей закрыться. Звук тоненького детского голоска притягивал ее как магнит. Клаудия переступила порог и остановилась, оглядывая комнату.
В палате находились три человека. У кровати стояла молодая женщина лет двадцати с небольшим в скромном летнем платье. Тайлер сидел на краю постели, склонившись над худенькой девочкой. Натали!
Клаудия с усилием вдохнула воздух в легкие. Наконец-то она видит свою дочь! Сердце у нее разрывалось на части. Боже мой, какая она маленькая, хрупкая, беззащитная и очень, очень красивая... Тайлер хорошо описал ее: вздернутый носик, россыпь веснушек на щеках, большие светло-карие глаза. Она ничем не напоминала ту крошку, которая осталась в памяти у Клаудии. Гордон украл у нее все эти годы, когда Натали росла и развивалась. Я же ее совсем не знаю, в отчаянии думала Клаудия, эта девочка - не мое дитя, беззвучно рыдало ее сердце, перед ней незнакомка, обладающая безграничной властью, о которой она и не подозревает, - властью уничтожить собственную мать.
У Клаудии заныли руки - так страстно ей захотелось подхватить дочь, прижать к груди и никогда не отпускать. Заполнить наконец пустоту, которая мучила ее шесть лет. Только Натали может заполнить эту бездну.
Подчиняясь внезапному порыву, Клаудия шагнула вперед. Три пары глаз удивленно взглянули на нее. Наступило напряженное молчание. Первым опомнился Тайлер. Нахмурившись, он подскочил к Клаудии и схватил ее за руку.
- Я, кажется, велел тебе подождать, - сердито прошипел он.
Клаудия не отрывала глаз от девочки.
- Я не могла ждать... Пожалуйста, не прогоняй меня.
Тайлер тихонько выругался и встал перед Клаудией с явным намерением загородить ее от глаз девочки.
- Клаудия, послушай...
- Это она? - перебил ее звонкий детский голос. Тайлер замолчал, на его лице промелькнула нерешительность, потом, пожав плечами с видом фаталиста, он отступил в сторону. Круглые светло-карие глаза смотрели на Клаудию с такой неприязнью, что она задрожала, заставила себя улыбнуться и приблизилась к кровати.
- Привет, Натали, - тихо сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать, дочь, но та увернулась. Клаудию будто ударили ножом в самое сердце, она слегка покачнулась - так сильна была боль. Стараясь проглотить комок, подступивший к горлу, она неловко выпрямилась.
Огромные глаза на бледном личике неотрывно смотрели на нее.
- Ты в самом деле моя мать? - равнодушно спросила девочка.
- Да.
- В таком случае знай, что папочкины деньги теперь мои. Сейчас Тайлер за ними присматривает, пока я не вырасту, да? - обратилась она к своему опекуну.
- Ты знаешь, что да, малышка, но сейчас не время и не место говорить об этом, - пробормотал Тайлер, с мягким упреком.
Натали округлила глаза.
- Почему? Пусть знает. Ведь она приехала за деньгами! - Девочка с вызовом посмотрела на оторопевшую Клаудию - Скажи, это правда?
Клаудия умоляюще взглянула на Тайлера, потом на Натали.
- Нет, неправда. Я приехала повидаться с тобой, Натали. А почему... почему ты думаешь, что мне нужны твои деньги? - с трудом выговорила она.
- Потому что папочка сказал, что ты когданибудь явишься, но только из-за денег.
На мгновение Клаудия потеряла дар речи.
- Но это ложь! - воскликнула она, с беспокойством вглядываясь в нахмуренное личико дочери. - Я приехала, потому что люблю тебя!
Натали передернула плечами:
- Папочка предупреждал, что ты так и скажешь.
Клаудия невольно попятилась, стараясь сохранять спокойствие.
- Ну и хитрец твой папочка... - хрипло прошептала она, чувствуя, что глаза наполняются слезами.
- Ты что, плачешь? - с любопытством спросила девочка.
Клаудия поспешно вытерла глаза и поймала на себе сочувственный взгляд молодой женщины, стоявшей у кровати Натали. Краска стыда застила ее щеки. Жалость незнакомки явилась последней каплей в чаше ее унижения. Клаудия горько усмехнулась.
- Какие глупости, Натали... Наверняка папочка говорил тебе, что я никогда не плачу, - сказала она дрожащим голосом. - Похоже, я здесь лишняя. Наверно, тебе хочется побыть с Тайлером. Не буду вам мешать. Спокойной ночи, Натали. - Она бросила взгляд на Тайлера. - Я подожду тебя в коридоре. - Чувствуя, что вот-вот разрыдается, Клаудия повернулась и выбежала из палаты.
Закрыв за собой дверь, она бросилась к ближайшему открытому окну и жадно Вдохнула сырой воздух, борясь с подступающими слезами. Но они все-таки хлынули у нее из глаз. Клаудия беспомощно привалилась к стене. Поступок Гордона не имеет названия! Мало того, что он обманул ее, сказав, что Натали умерла, он еще и приложил все усилия, чтобы внушить девочке отвращение к родной матери! На тот случай, если они все же когда-нибудь встретятся. Он добился своего: Натали ненавидит ее...
- Миссис Петерсон, прошу вас, присядьте.
Поглощенная своим горем, Клаудия не заметила, что уже не одна. Открыв глаза, она увидела молодую женщину, которая явилась невольным свидетелем ее унижения. Не в силах возражать, она оперлась на ее руку и опустилась на стул, стоявший у окна, прислонилась головой к стене.
- Принести вам что-нибудь? Может, выпьете чаю или кофе?
Губы Клаудии дрогнули в жалком подобии улыбки.
- Кто вы?
- Венди Николс, миссис Петерсон; гувернантка Натали. А сейчас скорее сиделка.
- Да, припоминаю... Тайлер говорил мне о вас. К сожалению, мисс Николс, мне никто не может помочь. Но я благодарна вам за сочувствие.
Венди присела рядом с Клаудией.
- Вы расстроились, потому что Натали наговорила вам дерзостей. Но она так не думает, уверяю вас.
- Нет, вы ошибаетесь, - возразила Клаудия и подняла глаза на свою собеседницу. - Вы знали моего бывшего мужа?
- Да, - кратко ответила та, опустив глаза.
Клаудия пристально вгляделась в ее лицо. Внезапная догадка поразила ее.
- Понимаю... - многозначительно произнесла она.
Венди вспыхнула.
- Боюсь, вы меня неправильно поняли. Я не принадлежала к числу его... женщин, - смущенно пробормотала она.
Клаудия села прямее.
- Но он пытался добиться вашей благосклонности? - (Венди слегка покраснела.) - О, не беспокойтесь, меня это не шокирует. Мне было известно о его "увлечениях".
Венди явно стало легче.
- Я не знала, как вы к этому отнесетесь: Некоторые женщины, ну... вы понимаете.
- Эти женщины не были замужем за Гордоном. Он ничего не скрывал от меня, находя в этом особое удовольствие. Начал изменять мне сразу после свадьбы, - сухо объяснила Клаудия и с любопытством взглянула на Венди. Не сочтите меня неделикатной, но мне очень хочется узнать, почему вы ему отказали. Он пользовался у женщин большим успехом. Перед ним никто не мог устоять. - И я в том числе, добавила она про себя.
- Как вам сказать... Мистер Петерсон был слишком красив, слишком обаятелен. Все в нем было немного "слишком" и оттого казалось фальшивым, неестественным... А что касается Натали... Ваша дочь - очень хорошая девочка, миссис Петерсон. Сегодня она проявила себя не с лучшей стороны. Не знаю, что на нее нашло. Вообще-то она неплохо разбирается в людях, несмотря на то что она еще очень мала. Натали любит меня и мистера Монро, потому что знает, что мы ее любим. К несчастью, она, так же как и я, понимала, что отец не любил ее по-настоящему. В его словах или поступках это не выражалось, посторонние считали его идеальным отцом. Просто мы чувствовали, что он не способен никого полюбить.
Клаудия искренне позавидовала интуиции Венди Николс. Какая умница и, видно, очень привязана к Натали.
