Ольга Черных
Настойка мухомора для босса
«На будущее можно воздействовать, потому, что оно еще не осуществилось…»
(Терри Гудкаин)Яркий свет лишь на мгновение ударил в лицо, когда направили в ее сторону луч фонаря. Дана ощутила сильный толчок в спину и, споткнувшись об порог, едва удержалась на ногах. Длинный коридор и непривычный запах. Так пахнут новые сосновые доски, пропитанные свежей смолой.
«Гроб? Почему такой большой?» – мелькнула в голове странная мысль.
От этого стало не по себе. Здесь был еще кто-то. Она оглянулась. У двери за столом сидели люди. Полумрак надежно скрывал их лица. Кожей чувствовала, что ее изучают. Молчаливое внимание не предвещало ничего хорошего, отчего легкий холодок пробежал по спине. Даже в воздухе витала опасность.
Из темноты послышался слабый стон. Замерла, прислушиваясь, и подалась туда.
Верзила, сидевший ближе, лениво выбросил руку вперед и, цепко ухватив ее за запястье, дернул на себя. Горячие пальцы жгли кожу. Второй громко хмыкнув, лениво поднялся из-за стола. Табурет, отброшенный ногой, шумно отскочил в сторону. Слегка покачиваясь, он пошел в темноту. Остановился, издал дикий воинственный клич, подпрыгнул на месте и пнул ногой… еще и еще… Наверное, так самозабвенно бьет по мячу футболист. Боль и стоны беспомощной жертвы распаляли, а запах свежей крови с каждым ударом все больше превращал его в яростное животное.
Ей хотелось закричать, броситься вперед и закрыть собой истерзанного человека, но ноги не слушались. Казалось, они приросли к полу. Она открывала рот, но слова, беззвучно слетавшие с губ, тонули в темноте.
Противная потная рука, вцепившаяся клещами, настойчиво тянула ее непослушное тело ближе. Неизбежность. Ужас навалился всей тяжестью, отчего стало трудно дышать…
Вдруг все изменилось. Свет погас. Железная хватка верзилы ослабла, и он резко отпустил руку. Она упала на пол. Резкая боль пронзила плечо. В ушах отдавался звук закрывающейся двери, но вскоре все стихло. Приподняла голову. Прислушалась. Похоже, все ушли.
– Дана… Дана… – прерывистым эхом доносилось от дальней стены.
Показалось? Снова прислушалась. Слабый голос тонул в темноте.
Она поднялась и, осторожно ступая, пошла вперед.
– Только бы они не вернулись… не вернулись… – шептала, опасалась, что дверь снова откроется и повторится этот страшный кошмар.
Коридор закончился. Руки наткнулась на стену, заваленную свежим сеном. Оно пахло лугом и свежескошенной травой. Этот дурманящий дух свободы никак не вязался с тем, что сейчас происходило.
Опустившись на колени, принялась шарить руками по сену. Нашла! Мужчина был без сознания. Мокрая окровавленная одежда прилипла к телу. Он тяжело дышал, повторяя в бреду ее имя.
Дана осторожно легла рядом и прижалась щекой к его плечу. Несмотря ни на что, ей было хорошо. Рука нежно гладила колючий подбородок, впалые щеки, волосы, слипшиеся от запекшейся крови. Теперь уже никакая сила не сможет их разлучить.
Мужчина очнулся и обнял ее. Запах свежего сена смешался с запахом крови, но она не замечала этого, ощущая лишь прикосновение разбитых и опухших губ…
Утром громко звучала музыка, двери непрерывно хлопали. Недовольные девичьи голоса, доносившиеся из соседней комнаты, лишний раз подтверждали догадку о том, что пробуждение было тяжелым.
Дана накрыла голову подушкой и попыталась снова уснуть, однако сон уже прошел. На душе тяжелым грузом лежал ночной кошмар.
«Привидится же такое? Какие страсти в моем застоявшемся болоте. Надо же? Совершенно на пустом месте и сразу так много: и жизнь и слезы и любовь», – подумала, прислушиваясь к шуму в соседней комнате. Как быстро летит время. Дети незаметно выросли, и остается лишь принять это. Кажется, совсем недавно она заплетала им косички, учила правильно чистить зубы и помогала зашнуровывать ботинки. Плотнее укутавшись в одеяло, она тихонько вздохнула.
– Мамуля, – нежно проворковала на ухо Даша. – Пора вставать.
– Ага, – ответила из-под подушки, чем дала понять дочери, что уже проснулась.
На какое-то время о ней забыли. Из кухни доносился запах свежего кофе и яичницы.
– Мам, ну ты что? – зажегся свет в комнате, и в дверном проеме появилась Настя. – Хочешь опоздать на работу? Эй, але-е-е, ты думаешь просыпаться? – склонилась над ней дочь и забрала подушку. – Соня, пора вставать.
Она сонно зевнула и, потянувшись, надела махровый халат. Прошлась по комнате, сделала несколько упражнений руками, пару круговых движений головой, чем отдала дань утренней гимнастике. После чего со спокойной совестью отправилась на кухню.
– Доброе утро, мои хорошие, – взгляд, пробежавшись по стенам, остановился на старинных часах, мирно отсчитывающих время. – Итак, новый день уверенно шагает по планете. Что-то мне подсказывает, сегодня он порадует нас чем-то особенным. А, почему бы и нет? Должна же и наша жизнь когда-нибудь наполниться новым смыслом и интересными событиями?
Утренняя шутка на самом деле была не такой уж и безобидной. Никто и подумать не мог, что именно сегодняшний день станет началом в длительной череде непредсказуемых и даже опасных событий, которые уже терпеливо ожидали своей очереди на пороге их квартиры.
Дана неторопливо прошлась по кухне и открыла холодильник.
– Мам, есть будешь? – быстро прожевав, спросила Настя.
– Нет, спасибо, я на диете, – ответила она и, решительно захлопнув дверцу, снова сладко потянулась. Торопиться было некуда.
Смутная догадка озарила смышленое сознание дочери.
– А ты что, на работу не идешь? – спросила Настя.
– Нет, – ответила поспешно и попыталась скрыться в ванной, но ей это не удалось.
Следующий вопрос настиг еще быстрее:
– Мам, у тебя отгул, или какая-то другая форма отдыха? – с подозрением спросила дочь. Она уже поняла, что в семье появились осложнения.
– Похоже, у меня начались длительные каникулы, – слабо улыбнулась, хотя на самом деле ей было не до смеха.
– Мамочка, тебя уволили? – догадалась Даша.
Дана неуверенно пожала плечами, и скорчила покорную гримасу. Дочери, как по команде, перестали жевать.
– Ну, вот, как мы теперь будем жить? – на кукольном личике Насти отразилось нескрываемое огорчение.
– Проживем как-нибудь. Каждый вечер приношу столько «халтуры», что за ночь не успеваю обработать, – она зевнула. – Сегодня уснула уже под утро. Так что зря беспокоитесь. Готовые деньги лежат на письменном столе, осталось их только материализовать. За этим дело не станет.
– Да уж, проживешь на твоей «халтуре»? – заныла Настя, но через мгновение глазки ее заблестели. Она хитро прищурилась. – Мама, я знаю, что нужно делать.
