Алисия Дэй - Вампир в Атлантиде

Алисия Дэй «Вампир в Атлантиде», 2013

Alyssa Day «Vampire in Atlantis», 2011

Переводчики: KattyK, bulya, Лариса, GeeJay, Кеану.

Бета-ридеры: m-a-r-i-n-a, Talita, gloomy glory.

Любительский перевод http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=15654

Принять участие в работе Лиги переводчиков http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=5151

Самый неожиданный союзник воинов Посейдона на деле оказался самым свирепым. Дэниел – вампир и маг Ночной Гильдии. Но даже самый прочный союз можно расторгнуть, если вновь вспыхнуло желание, зародившееся 11 тысяч лет назад…

История о давшем клятву вампире и о девушке, ведущей поиски…

Дэниел, вампир и союзник воинов Посейдона, более 11 тысяч лет сражался на стороне человечества – даже против своих собственных собратьев, созданий ночи. Но, раздавленный сокрушительным гнетом тщетности собственного существования и ужасным одиночеством, воитель, в конце концов, поддался отчаянию. Он шагнул навстречу солнечному свету, ожидая неминуемую смерть, – а вместо этого попал в Атлантиду.

И темнейшая магия поглотит их обоих…

Одиннадцать тысяч лет назад Серай была одной из тех, кто согласился погрузиться в волшебный анабиоз ради безопасности будущего атлантийской расы. Когда практикующая темную магию колдунья украла драгоценный камень, защищающий ее спящих сестер, Серай очнулась в кардинально изменившемся мире и встретилась с единственным мужчиной, которого так и не смогла позабыть. Древнее зло гонится за ними по пятам – и давным-давно разлученной паре предстоит сразиться как с темнейшей магией, так и с сомнениями, терзающими их сердца.

Палаты Праймуса под зданием Капитолия, Вашингтон, округ Колумбия.

Дэниел посмотрел на море прикованных к нему красных глаз в огромном, отделанном дубом и мрамором зале Праймуса и не в первый раз задался вопросом, почему, черт побери, он вообще захотел стать главой вампиров на севере Америки. А также сколько пройдет времени, прежде чем богиня вампиров Анубиза узнает о предательстве и замучает ослушника пытками. Быстрой смерти ему не видать.

Богиня Хаоса и Ночи славилась своим умением причинять страдания. Вообще-то, это было ее призванием.

– Итак, значит, мы должны называть тебя Дэниелом? – подал голос вампир из Южной Каролины, сидящий за полукруглым столом из темно-красного дерева и чувствовавший себя в относительной безопасности. Как же он ошибался. Его голос отличался странным протяжным шипением: глубокий южный акцент вперемешку с вампирской речью. – Или Дракосом? А может Девоном? У тебя столько личин, что нам не хотелось бы случайно использовать не то имя.

– Можешь называть меня Прайматором, Правителем Праймуса, третьей палаты в конгрессе Соединенных Штатов. Или сэром. Или даже господином, если ты придерживаешься старых традиций, – улыбаясь, ответил Дэниел, в то же время демонстрируя клыки. – Или же можешь называть меня тем, кто подарит тебе настоящую и окончательную смерть, если продолжишь чинить препятствия этим переговорам, – продолжил он. Вежливо, но уже без улыбки. – Если мы не сможем сосуществовать с людьми в мире и согласии, то вновь вернемся к тем временам, когда всюду бродили разъяренные толпы с деревянными кольями и горящими факелами. Только на этот раз в их распоряжении будут ракеты, а не вилы.

Вампир из Южной Каролины рухнул на свое место и захлопнул рот, даже не сделав попытки обнажить клыки. Эта победа Дэниела была настолько же мимолетной, насколько и бессмысленной. Они никогда не договорятся. Люди для них овцы, особенно для самых старых вампиров. Хищники не могут стать политиками, а Дэниелу совсем не хотелось играть роль их лидера. Его атлантийский друг Вэн сравнил бы это с попыткой пасти морских коньков: задание, заранее обреченное на провал и приводящее к безумию пастуха. А здравомыслие Дэниела и так уже достаточно подорвано.

Воспоминания обрушились на него: лицо Квинн, когда он связал ее узами крови, чтобы спасти ей жизнь.

Другое видение: лицо Дейдре, умирающей у него на руках.

Это единственное, в чем ему не было равных: неспособность защитить женщин, которые хоть что-то для него значили. А начал он эту традицию более одиннадцати тысяч лет назад.

Серай.

Помощник Дэниела зашуршал бумагами и взглянул на него:

– Прайматор, может отложим рассмотрение?

Дэниел вынырнул из своих мрачных воспоминаний и взглянул на членов Праймуса. Большинство все еще сердито посматривали на него. Несомненно планировали захват власти или еще какое-нибудь злодеяние, вот только в отличие от других членов Конгресса эти обязательно затеют кровопролитие. Что еще взять с вампиров.

Какая ирония.

– На сегодня все. – Дэниел ударил молотком по столу, но все уже встали и устремились прочь через двойные сводчатые двери. Ни один не остановился, чтобы поговорить с ним и даже не обернулся. Они постоянно плели какие-то заговоры.

Он устал от всего этого, прожив на свете одиннадцать тысяч лет. Устал от одиночества и постоянного отчаяния. Крушения надежд. С него хватит. Он сделал более чем достаточно. Пришло время в последний раз взглянуть на солнце, прежде чем оно сожжет его.

Одним плавным движением Дэниел встал и бросил молоток на стол своего помощника.

– Обсуждение приостановлено и закончено. Я снимаю с себя звание и обязанности Прайматора и покидаю Вашингтон. Попытайте удачи с моим преемником.

Бедняга не успел произнести ни слова, как Дэниел взмыл в воздух и, пролетев по комнате, вылетел через двери – попав прямо в засаду. Четверо вампиров, готовых причинить ему боль, и ни одного помощника.

Эксперты были правы. Вашингтон – опасный город.

– Готов ли ты умереть, господин?

Опять кровосос из Южной Каролины. Дэниел не узнал трех его подручных. Возможно, наемные качки или члены вампирского клана из того же штата. Неважно.

Они не долго протянут.

– Я, вообще-то, собирался умереть, – ответил Дэниел, наслаждаясь шоком, отразившимся в расширившихся глазах вампира. – Но не от ваших рук.

Он прыгнул и мощным ударом ноги сбил двух качков. Одному раздробил голову, а второй, потеряв сознание, упал на землю. Третьего Дэниел сразил ударом кинжала, отделив голову от тела, которые мгновенно стали разлагаться, выделяя характерную кислотную слизь.

Затем Дэниел повернулся к зачинщику, пятившемуся прочь.

– Я прошу прощения. Они меня вынудили, – выкрикнул он, дрожа и скуля как трус, выказывая свою истинную натуру.