это он первым поздравлял с днем рождения, он угадывал с парфюмом и цветами, он понимал, какую музыку включить, чтобы Лина расслабилась и успокоилась.
И постепенно, с первых дней их знакомства в голове и теле крепкого блондина стала расти медленно, но верно зависть: такая черная, тоскующая и всепоглощающая.
Друзья вместе основали строительную компанию, в которой Олегу была сразу дана должность финансового директора, так как ему в этом не было равных, но генератором идей был все-таки Влад, и также Влад умел заводить полезные знакомства, виртуозно находить ценных партнеров и подписывать самые сложные договора- он был супер коммуникабельным, не зная китайского, мог удержать внимание китайский партнеров на протяжении долгого вечера.
Фирма по бумагам полностью принадлежала Соловьеву Владиславу Юрьевичу.
В свете последних событий, когда образовалась коалиция – Катя, Лина Владимировна и Олег Евгеньевич, фирма постепенно «утекала» в руки супруги владельца.
–Да! Ну говори же! – Олег ерзал в кресле, говоря по телефону. – Как в больнице? – Он мигом покрылся испариной, лицо его побагровело.
В это время привычной своей походкой, словно танцуя зашла Катя.
– Что случилось? – мягко обнимая его за шею, и поцеловав, спросила она.
Да, у них установились близкие отношения, с того самого вечера, когда Лина в очередной раз холодно отшила его.
– Да отстань ты! Не до тебя сейчас.
–А что такое, ты чем-то расстроен? – спросила женщина-кошка надув свои губки, и сев мужчине на колени.
– Лина попала в аварию. -не обращая внимания на ее ласки, бледными губами прошевелелил Олег.
–Что? – округлив глаза, переспросила она. Катя была слабо наделена эмпатией, она не могла сопереживать и чувствовать боль других людей. И к Лине она стала относится хорошо только потому, что так было бы легче поставить на место Соню, а вообще ее начальница просто бесила.
Олег снял ее со своих колен, и ничего не говоря, быстро вышел из кабинета.
Катя поудобнее уселась в кресле, закинула ногу на ногу и начала думать над тем, что же теперь будет и как это отразится на ее карьере. Посидев так еще минут пять, она решила пойти в народ, и на всякий случай рассказать всем, что их шефиня в больнице. Она вообще любила поболтать с каждым на работе, только бы не заниматься своими прямыми обязанностями.
…У Сони оставалось еще две недели отпуска и в полке комода лежали две путевки в Париж. Влад хотел показать своей Сонюшке французские милые улочки, Эйфелеву башню и накормить французской кухней и вином. Он уже все продумал, привязал это к рабочему визиту своих партнеров, и поездка должна была получиться очень плодотворной. Олег уже созвонился с девушкой и рассказал все, что произошло: и про беременность, и про ноги Лины.
Соню охватило огромное чувство сожаления. Она начала себя винить в том, что сейчас происходит с этой сильной и красивой женщиной. Она все думала и думала: зачем влюбилась в этого Влада, зачем Лина привела ее в компанию, зачем тогда на вечере Влад поспешил к ней на помощь?
От всех этих мыслей у нее сильно разболелась голова, она приняла обезболивающее и легла спать, укрывшись с головой одеялом.
Влад сидел за столиком кафе больницы и пил крепкий кофе, когда к нему спешной походкой приближался Олег.
– Ну как же так, а? Ну как же так? – начал разговор он, присев к своему бывшему другу.
Влад смотрел в свою чашку и его хмурый лоб был неподвижен. Красивое его лицо так и оставалось красивым, но только очень озабоченным и печальным.
Прошло немало времени, когда он наконец заговорил.
– Она беременна и не будет ходить.
Крупные капли пота на лбу стали ответом Олега.
– И что?.. Ничего нельзя сделать? У нас медицина в мире продвинулась так далеко. Германия, Израиль? Что? Нельзя?
– Беременна от тебя? – ответил вопросом на вопрос Влад.
– Я. Я не могу знать…
–Так узнаем! – стукнул кулаком по столу разъяренный мужчина. – Если ребенок твой- все обязательства за этой женщиной на тебе, если мой…
Он немного помолчал.
– Если мой -чтобы духа твоего рядом с нами не было. Ты меня понял?
Олег никогда не видел в таком состоянии своего друга, хотя уже около пятнадцати лет они были знакомы. У Олега сжалось все внутри. Он хотел ответить что-то, чтобы тот не думал брать над ним верх и распоряжаться его жизнью, но не смог, он понял, что Влад гораздо сильнее его.
Лине была проделана какая-то небольшая операция, и она еще находилась в реанимации. Заботливый доктор регулярно заходил в отделение, посмотреть, как себя чувствует его пациентка. Алексей Андреевич всю свою жизнь проводил на работе, он был хирургом от бога и буквально пестовал каждого своего пациента. Эта мертвенно бледная женщина с черными глазами как-то сразу запала ему в душу. И ноги сами каждый раз вели его к отделению, где лежала она. Доктор всячески препятствовал упрямым просьбам мужа навестить жену. Он говорил, что пока еще нельзя, она не стабильна и любой стресс, даже положительный может плохо сказаться.
Но на самом деле ему первому хотелось увидеть, как эта прекрасная женщина придет в себя. Но когда Влад подключил своих влиятельных знакомых, то тут же двери реанимации были распахнуты для него.
Влад, осторожно ступая, стал подходить к кровати, вокруг которой была куча какого-то оборудования. На огромной белой кровати лежала его жена с перевязанной головой, укрытой по горло, так что больше ничего не было видно. Трубки в носу, трубка во рту, пищание аппаратов, и беспомощная Лина, которую он совершенно не узнавал. Запах реанимации, яркий свет неприятно подействовали на мужчину, к горлу подкатывала тошнота, ноги становились ватными. Он долго вглядывался в лицо своей несостоявшейся бывшей жены и хотел увидеть хоть что-то родное и знакомое.
Пять минут. Он слышит стук своего сердца в унисон со звуками реанимации. Понимает, что больше не может тут находиться, начинает поворачиваться, чтобы побыстрее покинуть это безрадостное место. В эту секунду раздается тихий-тихий стон
–Влад.
Он весь похолодел и повернулся к ней, подошел, Лина вытащила свою руку из-под одеяла и потянула свои пальцы к нему.
– Прости меня.
5 Глава
Влад стоял как пригвожденный, Лина со скорбным выражением лица цеплялась за взгляд мужа, тот не мог этого долго выдержать. Лина с рассеченной губой, и дрожащим лицом вызывала ни то жалость ни то брезгливость. Ему трудно было разобраться в своих чувствах. Жена не могла больше произнести ни слова, они застряли у нее в горле. Слезы буквально душили ее, Лина стала судорожно вздрагивать всем телом,
