Ознакомительная версия.
– За наш успех! – Девушка отсалютовала Крученому наполовину опустошенной банкой. – Возьми себе тоже в холодильнике, и отметим.
Сибагатурин ощерил желтые от никотина зубы.
– У меня есть предложение получше, – сказал он, и Гюрза заметила, как голос его заметно охрип.
– Да? И какое же? – Она озорно стрельнула выразительными глазками.
– Я хочу тебя!
– Звучит неплохо…
Она играла с Крученым, заманивала его, дразнила. Так она поступала всегда. Но сегодня мужчине было не до прелюдий. Сказалась выброшенная в кровь непредвиденная порция адреналина. Без лишних слов он приблизился к Гюрзе вплотную и сорвал с нее куртку. Швырнул на диван. Она сделала еще глоток и отставила баночку в сторону. Запустила пальцы ему в волосы. Дрожащими от возбуждения пальцами Крученый уже расстегивал ремень на брюках. Через секунду его готовый к схватке агрегат уже вырвался на свободу. Гюрза ласково пробежалась пальчиками по его возбужденной плоти. В предвкушении грядущего действа закусила нижнюю губу.
Крученый резко развернул ее к себе спиной, наклонил, задрал девушке юбку и стащил по стройным соблазнительным ногам красные ажурные трусики. Гюрза протяжно застонала, когда он резко и напористо вошел в нее. Ладони мужчины скользнули ей под майку и плотно обхватили колышущиеся на весу груди…
Легкий вечерний ветерок покачивал на воде одинокие рыбацкие лодки, которыми в последнее время редко кто пользовался, несмотря на располагающую к рыбной ловле погоду. Любителей этого культурного вида отдыха с каждым годом в Серпухове оставалось все меньше и меньше. На промысел выходили только старики, да и то не так часто, как им того хотелось бы. А у молодежи хватало и своих собственных развлечений.
Томилин выкатил из гаража, где хранилась вся необходимая мотоболистам из команды «Дьяволы Локки» амуниция, свой мотоцикл и остановился неподалеку от рыбацкой заводи. Падающий под косым углом лунный свет делал и без того бледное от природы лицо похожим на застывшую маску мертвеца.
Звук хрустнувшей под чьей-то ногой ветки заставил Томилина вздрогнуть от неожиданности и повернуть голову. Из-за ветхого старенького строения вывернули двое и неторопливой поступью направились к стоящему почти у самой кромки воды Томилину. Даже при тусклом лунном свете характерные черты лиц, отдельные элементы одежды, манера держаться выдавали в этой парочке коренных жителей солнечного Узбекистана. Но Игорь Васильевич и не нуждался в изучении таких тонких нюансов. Он и так сразу узнал тех, кто пожаловал к нему со столь поздним визитом. И знал, что данный визит не несет ему ничего хорошего. Мышцы под легкой майкой-борцовкой напряглись, нервы натянулись, как тугие канаты. Лицо превратилось в каменное изваяние.
– Здравствуй, Игорек, – с неестественной змеиной улыбкой обратился к Томилину один из узбеков.
Они были похожи друг на друга как близнецы, и Томилин различал их только в процессе общения. Тот, который и заговорил с ним первым, всегда был словоохотлив и не в меру эмоционален. Хотя не сложно было догадаться о том, что все эти эмоции были не более чем запланированной игрой. Второй, напротив, придерживался роли сдержанного и молчаливого наблюдателя. Даже если ему и доводилось подключаться к беседе, то это непременно бывали резкие отрывистые фразы, полные надменности и чувства превосходства.
– Привет, мужики. – Томилин заложил руки в задние карманы джинсов.
Узбеки никогда не обменивались с ним при встрече рукопожатием, и Игорь Васильевич успел к этому привыкнуть.
– Ты, наверное, не ждал, что мы сегодня приедем? Скажи честно. Не ожидал? Да?
– Ну, вообще-то…
– Понимаю-понимаю. – Словоохотливый узбек обошел вокруг Томилина и остановился возле его мотоцикла. Игорь Васильевич при этом почему-то никак не мог оторвать глаз от хмурого лица второго визитера. – И вижу, что не ждал, Игорек. Решил, наверное, что мы и думать о тебе забыли… Кто такой Игорек? А? Да пес его знает… Только не так все, дорогой. Не забыли мы про тебя. Помним. И ты про нас помнить должен. Потому и наведались… А у тебя тут уютно. Красоты природы, свежий воздух. Речушка с рыбацкими лодками. Ты сам-то не рыбак, Игорек?
Томилин наконец развернулся лицом к говорившему, но упорно чувствовал затылком прожигающий взгляд второго. Беседу о рыбалке он откровенно проигнорировал.
– Поверьте, я тоже помню о вас… – с трудом произнес он, сам себя ненавидя за тот заискивающий тон, который невольно угадывался в его голосе. И какого черта он лебезит перед этими чебуреками? – И если я дал слово, то я его сдержу. Нечего во мне сомневаться.
– Да мы и не сомневаемся, Игорек. – Узбек вел себя так, словно после каждой произнесенной фразы он готов был заключить Томилина в дружеские объятия, ободряюще похлопать его по плечу или по спине. Дескать, мы же все свои люди. Друзья. – Только и ты нас понять должен. Мы не можем ждать бесконечно. Это же бизнес. Допускаю, что ты, как человек сугубо спортивный, далек от подобных понятий…
– Я сделаю все, что…
– Когда? – Вопрос прозвучал как выстрел.
– Когда? – машинально переспросил Томилин и тут же не нашел ничего лучше, как неуверенно начать оправдываться. – Ну, вы же знаете, что все не так просто… Произошла накладка. И требуется время для ее решения…
Второй узбек прошел вперед и остановился, глядя на залитую лунным светом реку. Теперь Томилин мог видеть его достаточно близко, но только со спины. Словоохотливый азиат пощелкал языком. На какое-то мгновение улыбка стерлась с его лица, но уже через пару секунд вернулась на прежнее, привычное для нее место.
– Было бы легко, – заявил он, – мы бы и без тебя обошлись. А ты взялся. Подписался, как у вас говорят. Так что с тебя и спрос.
– Я понимаю. Через месяц все будет, как договаривались.
Второй узбек резко развернулся. Его руки взметнулись вверх и ухватили Игоря Васильевича за майку на груди. Затрещала непрочная ткань.
– Две недели, – грубо бросил он, будто отсек топором. Слюна брызнула в лицо Томилину, но утереться в этот момент он не решился. – Две недели и ни днем больше. Понял, козел? Иначе…
– Ладно-ладно, – миролюбиво вмешался его товарищ. – Не надо. Пока не надо… Он и так все понял. Верно я говорю, Игорек?
Томилин только кивнул в ответ.
– Клянусь, я этого не делал. – Сидя на корточках в гараже, Громов привалился спиной к своему мотоциклу. – Я бы никогда не смог сделать такого. Я же люблю тебя, малышка! И это абсурд… Полный. Ты-то хоть веришь мне?
– Да, я тебе верю.
Лена стояла напротив, сверху вниз глядя на его растрепанные волосы и перепачканную шею. Громов не рискнул прийти к ней сегодня, опасаясь встречи с Тамарой Николаевной. А Лена пришла к нему. Сама. И застала его в гараже наедине с любимым мотоциклом. Виктор был в рабочем комбинезоне. Лицо, руки и шея перепачканы так, словно он ковырялся не с одной-единственной машиной, а с целым автопарком.
Ознакомительная версия.
