У реки Энтон проверил, нет ли крокодилов, и погнал Рафики вброд. До фермы «Керн» было еще далеко. На другом берегу он пустил лошадь в легкий галоп. Лицо обвевал приятный встречный ветерок. Запахи буша успокаивали. Мимо пронеслись пять жирафов; при виде всадника их любопытство быстро сменилось страхом. Энтон приподнял шляпу, гикнул и пришпорил лошадь. Вскоре они обогнали жирафов. Энтона опьянили стук копыт, ароматы цветов и трав и даже поднимаемая ими пыль.
Он миновал деревню самбуру и вскоре добрался до фермы «Керн». Глаза невольно выискивали признаки перемен. В памяти всплывали чертежи, карты и воспоминания о несделанной работе. Коварство сменившей русло реки стоило Гвенн коттеджа, но земля все еще принадлежала ей. Через прореху в изгороди Энтон въехал на пастбище. Слез с лошади и поправил изгородь. Проезжая мимо пшеничного поля, он заметил горы камней и мусора. Нужно будет приложить руки. Лен действительно имел бледный вид. А на краю поля, у реки, стояло тамариндовое дерево.
Энтон пересек овечий выгон. Возле двух палаток и брезентового навеса трудились человек пять: укладывали камни, возводили стены нового дома. В стороне беззаботно играл малыш.
Вот когда Энтон понял, что значит вернуться домой! Все еще сидя на лошади, он привстал в стременах и помахал шляпой. Возле строящегося дома стояла женщина. Она вдруг выронила камень, Отерла лицо. Откинула назад волосы. И, подобрав юбку, ринулась навстречу.
Когда Гвенн подбежала, задохнувшаяся и счастливая, Энтон нагнулся и одной рукой подхватил ее в воздух.
* * *
Кина стояла на коленях меж колючими кустами и обеими руками рвала сморщенные белые цветы. Наконец она наполнила с верхом одну корзину. На ложе из чабреца и шалфея покоились бледно-лиловые лилии и желтые гибискусы. Сложив ладони ковшиком, она зачерпнула побольше цветов и поднесла к лицу.
Сидя на своей кожаной юбочке, держа полную корзину на коленях, Кина положила на левую ладонь несколько длинных срезанных листьев. Выщипала из нескольких цветков семена и обернула листьями. Все это она скатала в маленький шарик и растерла между ладонями, высвобождая скрытые ароматы. Понюхала. Улыбнулась и положила в пустую корзину. Извлекла из сердцевины лилий горькие желтые тычинки и скатала новые шарики.
Наконец дно второй корзины покрылось неровными зелеными шариками. Кина понюхала ладони и растерла оставшиеся в первой корзине цветы и листья. К лицу прилипли лепестки; некоторые упали на грудь. Кина опустила глаза.
Почему ее маленький повелитель в таком восторге от ее грудей? Другие девушки считали их слишком большими. Мало ей одного изъяна — немоты! После седьмого ребенка ее груди обвиснут ниже пояса и станут волочиться по земле во время работы в поле. Кина потрогала одну грудь и лишний раз убедилась: она стала тяжелее и тверже. Скоро она будет кормить своего первенца. Девушки вечно смотрели на нее сверху вниз: ведь она не посещала вместе с ними молодых парней-кикуйю в буше. Девушки возвращались оттуда разбитыми, счастливыми и с ворохом смешных историй, а потом начинали готовиться к ритуалу обрезания. Зато теперь она наслаждается всеми радостями жизни. Кина рассеянно поласкала себя и задумалась об удивительной жизни, которую ей предстоит разделить с могущественным мужчиной, который ее любит. Она потрогала шрамы на лице. Чем бы еще его порадовать? Когда-нибудь она добьется того, что он и ее отец станут друзьями.
Кина встала и начала карабкаться на холм. За ее спиной, как могущественная покровительница, высилась гора Кения. Кина искала то, что ей нужно.
Наконец она нашла его — местное дерево, которое африканцы называют мукураве. В пору зрелости его плоская темно-зеленая крона сплошь бывает усыпана роскошными белыми и розовыми цветами. Старухи высоко ценят его целебные свойства. Настой коры служит жаропонижающим. Толченые стручки помогают при расстройстве желудка. Но это деревце — еще совсем молодое, с тонкими густыми ветвями. Как раз подходит для ее целей.
Кина поставила обе корзины на землю и проверила несколько веток: согнула и подергала. Наконец она выбрала один молодой сучок и отрезала у основания. Отсекла мелкие, отходящие от него веточки и обстругала — получила прутик; она взмахнула им и порадовалась пронзительному свисту. Оливио будет доволен.
Кина подняла свои корзины и пошла дальше.
А вот и ее любимое дерево — муго — с двумя стволами, светло-коричневой корой, отмеченной красными вертикальными трещинками, и пышными желтыми соцветиями. Она неуклюже — из-за увеличившегося живота — залезла на дерево и уселась на развилку между стволом и толстым, прочным суком, свесив ноги, как в детстве. Кругом болтались плоды в виде розеток. Кина надломила одну спиралевидную капсулу. Внутри коричневой оболочки было множество семян, каждое — с двумя крохотными прозрачными крылышками, чтобы их разносил ветер. Кина высыпала их на ладонь. Старательно надула щеки и что было сил дунула. Кина просила Нгаи о сыне. Семена улетели.
* * *
— Пора нанести визит твоему другу-ростовщику, — сказал Энтону Тони Бевис и, отдав Мальве пустую тарелку, отошел от костра. Энтон ущипнул Велли за нос и отдал хихикающего малыша матери.
Бевис с Энтоном переплыли реку и вышли на берег.
— Прочь с моей земли! — заорал Васко Фонсека с крыльца бывшего коттеджа Луэллинов.
Не обращая на него внимания, непрошеные гости проследовали к стоявшему неподалеку «виллису» и вытащили из кузова две скрученные шкуры зебры.
— Вы нарушили границы частного владения! — бушевал Фонсека. — Отойдите от моей машины! Согласно решению земельного управления это моя собственность!
— Мистер Фонсека, познакомьтесь с мистером Бевисом. Он — местный представитель охотничьей инспекции. — Энтон развернул одну шкуру — оттуда выкатились два небольших слоновьих бивня. — Я знал, что вы плутуете в карты, но и представить не мог, что вы охотитесь на слонов на автомобиле.
— Мистер Фонсека, покажите вашу винтовку, — потребовал Бевис, катая на ладони уцелевшей руки стреляную гильзу. — Вашу «джеффри-404».
Фонсека презрительно покосился на пустой рукав Бевиса и сжал кулак.
— Ваша богадельня у меня вот где! Я выкупил закладную. Вы просрочили взносы за несколько месяцев. Так что или вы не будете совать нос не в свои дела, или я вышвырну ваших калек к чертовой матери!
— Мистер Фонсека, пятого числа в Наньюки состоится заседание Департамента по охоте. Там и поговорим. Не забудьте прихватить с собой винтовку. А пока что я конфискую эти бивни и патроны.
— Прочь с моей земли!
