– Может быть, вам имеет смысл расспросить своих знакомых врачей? А вдруг кто-нибудь из них слышал о воскрешении «Шлюхи» из мертвых?
– Это я могу. Кстати, вы знаете, как этот препарат получил свое бытовое название?
– Нет. Как?
– Он был предназначен для лечения различных фобий, в том числе боязни общения. Но контрольные испытания показали, что препарат чересчур хорош.
– В каком смысле?
– Выяснилось, что он оказывает побочное действие на гормоны и очень эффективен при сексуальных расстройствах. Если препарат принимали в определенных дозах под наблюдением врача, он усиливал желание и сексуальную функцию. Кроме того, препарат не вызывал привыкания, а то, что он опасно нестабилен, обнаружилось не сразу. Вскоре этот препарат приобрел популярность у студентов-медиков и молодых врачей. Они подмешивали его в вино и поили девушек своей мечты, чтобы немного расшевелить их! – В голосе Луизы прозвучал гнев, но она заставила себя успокоиться. – В общем, именно так он и получил свое название. В сочетании с алкоголем он так действует на нервную систему, что жертву ничего не стоит уговорить раздеться догола и заняться любовью на катке в Рокфеллер-центре. Чаще всего девушка теряла координацию движений и способность соображать, но при этом становилась чертовски сговорчивой.
– А «Кролик»?
– После него девушка могла трахаться со всей морской пехотой Соединенных Штатов, пока выдерживали сердце и мозг.
– Это знают врачи, – задумчиво сказала Ева. – Ну, а другой человек, имеющий дело с лекарствами, – химик, фармацевт, медсестра, фельдшер, – мог знать, что такая комбинация смертельна?
– Обязан был! Иначе он либо дурак, либо недоучка.
– О'кей, опросите знакомых. Если что-нибудь узнаете, свяжитесь со мной.
– Можете не сомневаться.
– Просто поразительно, сколько вы здесь успели сделать, – добавила Ева.
– Приятно слышать. – Луиза допила кофе и бросила одноразовый стаканчик в мусорное ведро. – Ваши три миллиона нам очень пригодились.
– Три миллиона?
– Ну конечно. Я была рада и пятистам тысячам, о которых шла речь. И никак не рассчитывала на такую щедрую премию.
– Когда же?.. – Ева облизала губы. – Когда вам передали эту премию?
Луиза улыбнулась.
– Похоже, вы не имеете об этом понятия. Мне передал деньги ваш поверенный в конце февраля. Предварительно он позвонил мне и сказал, что я могу получить два с половиной миллиона в случае согласия сотрудничать с недавно открывшимся в Нижнем Ист-Сайде Центром для женщин и детей, ставших жертвами насилия. Он называется «Доча». Мне сказали, – с улыбкой добавила она, – что по-гэльски это означает «надежда».
– Серьезно?
– Да. Даллас, вам повезло с мужем. Если вы устанете от Рорка, он всегда может рассчитывать на меня.
– Буду иметь в виду.
– Ничего не понимаю… Так это вы дали ей деньги? – недоверчиво спросила Пибоди, торопясь следом за Евой.
– Нет, не я! Потому что это не мои деньги, ясно? Это деньги Рорка. Я коп, черт побери, а у копов нет денег на то, чтобы делать такие широкие жесты!
– Да, но все-таки… Вас это разозлило?
Ева остановилась на тротуаре и сделала глубокий вдох.
– Нисколько. – И все же она пнула ногой ни в чем не повинный уличный фонарь. – Он мог бы сказать мне, правда? Если бы я была в курсе, то не вела бы себя, как последняя идиотка!
Пибоди пожала плечами.
– А по-моему, это был очень красивый жест.
– Не перечь мне, Пибоди! Забыла, что я выдающаяся полицейская сука?
– Нет, лейтенант. А поскольку ваша машина находится на том же месте и в том же состоянии, этого не забыли и здешние жители.
– Очень жаль, – желчно ответила Ева. – Сейчас я бы с наслаждением надрала кому-нибудь задницу.
Вернувшись в управление, Ева съела вместо ленча пачку печенья, с помощью компьютера нашла сведения о препаратах, вызвавших смерть Брайны, подумала и позвонила Макнабу.
– Мне нужен адрес.
– Который из двадцати трех?
– Что это значит, черт побери?
– Послушайте, давайте встретимся в комнате для совещаний. Ваш кабинет больше похож на коробку из-под обуви. Минуточку… Сейчас свободна комната 426. Я воспользуюсь вашим именем, чтобы никто не чинил препятствий.
– Макнаб…
– Легче все объяснить с глазу на глаз. До встречи.
Он прервал связь, не дав Еве вставить слово. Пришлось отыграться на Пибоди.
– В комнату для совещаний 426 шагом марш! – приказала она.
Взбешенная Ева пулей вылетела из кабинета и промчалась через комнату, где сидели детективы ее отдела. Никто из подчиненных не отважился заговорить с ней.
Добравшись до комнаты для совещаний, она стала искать козла отпущения.
Первым ей под руку попался Фини.
– Что у тебя за отдел?! – напустилась на него Ева. – Какой-то Макнаб будет мне приказывать! Заказывает комнаты от моего имени… и отказывается сообщать данные!
– Успокойся, Даллас. Я всего лишь сторонний наблюдатель.
– Очень жаль! Потому что именно они всегда и страдают в первую очередь!
Фини пожал плечами и вынул из кармана пакетик с орехами.
– Я знаю только одно: Макнаб позвонил мне и попросил прийти сюда, чтобы все рассказать сразу обоим.
– Но это дело поручено мне! ОЭС просили только помогать и давать консультации. Кстати сказать, бригада еще не сформирована, и я не получила на это разрешения начальства. Так что без моего ведома Макнаб и пикнуть не смеет!
Фини перестал шуршать пакетиком и склонил голову набок.
– И я тоже, лейтенант?
– Если делом руковожу я, твой ранг не имеет никакого значения. А если ты не способен научить своих подчиненных выполнять приказы, то этот ранг не имеет значения и в твоем собственном отделе!
Фини подошел к ней так близко, что почти уперся носом в нос.
– Не смей указывать мне, как руководить отделом! Я сам когда-то учил тебя и до сих пор могу надрать тебе задницу. Не думай, что я позволю вить из меня веревки!
– Отойди от меня!
– Черта с два. Черта с два, Даллас! Ты сказала, что тебе не нравится мой стиль руководства. Прямо и недвусмысленно.
Мозг Евы готов был взорваться, но она этого не чувствовала. Душа кричала криком, но она этого не слышала. И все-таки ей пришлось пойти на попятный.
– Он опоил ее «Шлюхой» и «Кроликом». Усыпал постель лепестками роз и трахал до тех пор, пока она не умерла. А потом выбросил ее в окно, и она лежала на тротуаре голая, с переломанными костями.
– О боже… – У Фини сорвался голос.
– Морс просветил меня, и с тех пор это не выходит у меня из головы. Извини, что накричала на тебя.
– Ничего, бывает. Иногда что-то принимаешь очень близко к сердцу и срываешь зло на первом встречном.
