Брайан покраснел и, не удержавшись, попросил:
- Можно послушать?
Грейс закусила губу, с очаровательной нервозностью осмотрелась и сжала кулачки.
- Хорошо, только не имей в виду, что это черновик. - Она снова посмотрела на Брайана, и от радости в ее глазах у него внутри все потеплело. - Я их еще не отшлифовала. Да и нужных инструментов нет, так что прозвучит не так, как задумано.
- Ладно.
Она соскочила с кровати и бросилась в соседнюю комнату, а Брайан устроился на подушках и понял, что у него вспотели ладони.
Грейс вернулась с гитарой и присела на краешек кровати.
- Я никогда никому не показываю черновую работу, так что если тебе не понравится… ничего не говори. - Она наиграла первые ноты. - Мне хочется, чтобы все началось с тихого вступления на пианино, которое постепенно перейдет в крещендо. Затем подтянутся струнные.
Грейс снова заиграла, и Брайана наполнило предвкушение. Тихие звуки словно ласкали кожу. Все остальное исчезло после первых же аккордов. Брайан расслабился, чувствуя страсть, которую Грейс вложила в собственное произведение.
К его удивлению она оказалась талантливой гитаристкой. А уж когда запела…
Ее голос… Святой боже… Хрипловатый, соблазнительный, раскрепощенный. Такой Грейс не была даже с ним. В песне говорилось о том, что надо пробовать новое, меняться и развиваться, и тогда обретешь то, чего даже не ждал. Слова трогали искренностью и таили в себе столько значений, что ему в жизни все не понять.
К тому времени, как она сыграла последнюю ноту, и ее сексуальный голос затих, Брайан весь дрожал.
- Ну как? Тебе не понравилось?
Брайан медленно трясущимися руками поставил чашку на тумбочку.
- Ты написала песню обо мне?
- Нет. - Грейс покраснела, опустила гитару на пол и стала теребить гриф. - Ну… вроде как. Не совсем о тебе, а скорее… о тех чувствах, что ты во мне вызвал.
Из-за своей профессии он часто нервировал окружающих, но не помнил, когда в последний раз женщина переживала просто из-за того, что к нему испытывает. Брайан вообще был уверен, что его общение с противоположным полом сводилось лишь к физическому аспекту.
- Иди сюда, - прошептал он.
Грейс поставила инструмент у стены, а потом осторожно взяла Брайана за руку.
- Ее еще надо обработать, я хочу добавить акустическую гитару, довести мелодию до крещендо во второй половине, а потом…
Брайан притянул ее к себе на колени. Грейс потеряла равновесие и изумленно вздохнула, когда он обнял ее, чтобы поддержать, и прижал ее ладонь к своей голой груди.
Кожа словно сжалась размера на три, тело пылало, а ее прикосновение… Боже, лучше не бывает. Все мысли о том, чтобы встать с постели и уйти от нее без объяснений растаяли, прямо как звуки песни.
- Я никогда еще никого не вдохновлял, не говоря уже о чем-то настолько прекрасном. Ты просто потрясающая.
Грейс широко улыбнулась.
- То есть ты не злишься, что я тебе солгала?
- Не злюсь. Как бы я мог злиться после такого?
- О, отлично. Значит, я надеюсь, ты не рассердишься и на это. - Она посмотрела на руки с нервным настороженным выражением. Именно такое будоражило его кровь и снова превращало в пятнадцатилетнего подростка. - Меня зовут не Самара.
Брайан повеселел.
- Знаю.
Она удивленно посмотрела ему в глаза.
- Правда?
- Ты не похожа на крылатку кленового дерева.
Грейс снова ослепительно улыбнулась.
- Нет?
Брайан покачал головой.
- Меня зовут Грейс. Грейс Райдер.
- А я - Брайан Уолкер.
«Оперативник «Службы безопасности “Эгида”», присланный сюда твоим братом следить за тобой, хоть ты утверждала, мол, охрана отравляет тебе жизнь. И когда ты узнаешь, что все это время я следил за тобой и лгал о том, кто я такой, уверен, ты не захочешь иметь со мной дела. И мне от этого будет тяжелее, чем от потери работы».
- Брайан Уолкер, да? Мне нравится.
Ему понравилось, как Грейс произнесла его имя. Вот бы она все время его повторяла, но это невозможно.
Она нахмурилась и погладила его по щеке и подбородку, вызывая мурашки.
- Эй. Все в порядке?
- Ага. - Брайан обнял Грейс, притягивая ближе, желая прикоснуться к ней, попробовать ее еще раз до того, как он уничтожит все, что между ними было, и расскажет ей правду. Менее чем за сутки эта непредсказуемая, живая, импульсивная женщина перевернула весь его мир с ног на голову. И Брайан подозревал, что уже никогда не будет прежним. - Все в порядке. Только поцелуй меня еще раз. Грейс, зацелуй меня до тех пор, пока больше не захочешь.
- Не проблема, потому что я без ума от твоих губ.
А он без ума от нее. Тут ничего не поделаешь, хотя Брайан знал, что все погубит.
Что-то было не так.
Грейс не нравилось чувствовать неловкость. Она недостаточно знала Брайана, чтобы предугадывать смены настроения, и не имела права расспрашивать, что же его беспокоит. Грейс всегда умела «читать» людей, а сейчас инстинкты прямо-таки кричали, мол, что-то происходит.
После страстного поцелуя, который, увы, так ни во что и не перешел, они оделись, а потом перекусили в кофе-баре. Брайан весь завтрак отмалчивался, и не раз Грейс чувствовала, что спутник вот-вот ей что-то скажет, но он так и не решился. Разумом она понимала, что ночь прошла, и надо просто отпустить его, но не готова была попрощаться, поэтому уговорила Брайана покататься с ней на лыжах. Он, казалось, какое-то время наслаждался свежевыпавшим снегом и догонялками на спуске, но потом снова помрачнел. Грейс уже несколько раз видела на его лице такое выражение с тех пор, как спела ему свою песню.
Ее мучили сомнения, что композиция оказалась не такой уж хорошей, что она напугала Брайана заявлением, мол, это он ее вдохновил. Что чудес не бывает.
Грейс уставилась вдаль на заснеженные горы, коря себя за глупость. У них не отношения, а просто взаимное удовольствие. Нельзя об этом забывать.
Пока она любовалась видом, мимо проехал Брайан, засыпав ее снегом.
- Господи! Ты специально это сделал!
Его мальчишеский смех согрел ее кровь и развеял сомнения.
- Ты слишком сильно погрузилась в мысли.
- Сейчас я тебя еще не так погружу. - Грейс бросила лыжные палки и кинулась на шутника.
Лыжи на ногах не дали ей хорошенько разогнаться, и она скорее упала на него, чем сбила с ног. Брайан рухнул на бок, подняв белое облако, и расхохотался.
Значит Брайан действительно наслаждался прогулкой, а не мрачно думал о чем-то своем. Он обнял ее, перекатился и поймал в ловушку. Их лыжи спутались, а мускулистое тело Брайана закрыло все: вид, снег и других лыжников на холме. Остался только он.
