– Как только этого подонка Стрикленда поймают, все будет кончено, мама. Навсегда.
– О господи, как же я на это надеюсь!
Стивен мрачно рассмеялся:
– Будет даже странно просыпаться по утрам и не бояться сюрпризов, которые может преподнести наступивший день. С тех самых пор, как книга Беллами поступила в продажу, ни один рассвет не приносил мне радости.
– Я понимаю тебя. Я чувствовала примерно то же. Мне бы очень хотелось… мне бы очень хотелось столь многого, что не может осуществиться.
– Например?
– Ну я бы, например, очень хотела, чтобы Беллами никогда не получала того сообщения.
– Ну, у нее рядом широкие, надежные плечи Дента, на которые она может опереться.
– А это еще одно мое желание. Я бы очень хотела, чтобы его не было в ее жизни.
– Но ведь их отношения пока носят неофициальный характер.
Оливия взглянула на него и нахмурилась.
– Пока, – повторил он мрачно.
– И ты полагаешь, что официальное завершение неизбежно?
– Я видел, как они смотрят друг на друга.
– Ну и как же?
– Так же, как вы с Говардом смотрели друг на друга после вашей первой встречи.
Оливия печально улыбнулась:
– Все так далеко зашло? Ну что ж, как бы то ни было, я с этим тоже ничего не могу поделать. Точно так же, как не смогу уговорить тебя не уезжать завтра в Атланту. Мне очень не хочется, чтобы ты оставил меня так скоро.
Ей было бы неприятно услышать, с каким нетерпением Стивен ждал возможности ускользнуть из дома, с которым его связывало так много тяжелых воспоминаний. Он пробыл здесь так долго только потому, что не хотел оставлять Оливию наедине с ее горем. Стивен понимал, что по-настоящему с облегчением он вздохнет, только оказавшись на расстоянии нескольких километров отсюда.
– Однако больше всего мне хотелось, чтобы Говард стал свидетелем окончания этого кошмара.
– Мне тоже. Но если не для него, то по крайней мере для всех нас он действительно скоро закончится. Собственное расследование Беллами, если его можно так назвать, завершилось, когда в доме Рея Стрикленда нашли белье Сьюзен. Дело закрыто.
Оливия, сидевшая в кресле, подперла голову рукой и задумчиво потерла лоб.
– Факт обнаружения ее трусов будет муссироваться в прессе. Об этом будут еще очень долго писать, обсуждать, переливая из пустого в порожнее, еще много дней.
– Но не вечно. Скоро какой-нибудь новый скандал заставит забыть об этом.
– Как дорого стоила нам ее выходка!
Стивен застыл. Он затаил дыхание и мог бы поклясться, что и его сердце на несколько мгновений остановилось, а по всему его телу прокатилась горячая волна. Он не мигая смотрел на мать.
Прошло несколько мгновений, Оливия опустила руку, подняла голову и со слабой улыбкой взглянула на него:
– У нас нет другого выхода, как только перетерпеть пытку журналистов… Одному Богу известно, что я… – Она не договорила и вопросительно взглянула на Стивена: – Стивен? Что случилось?
Он тяжело сглотнул.:
– Ты сказала, что нам дорого стоила ее выходка.
Оливия приоткрыла рот, но не произнесла ни слова.
– Что за выходку ты имела в виду, мама?
Оливия продолжала молчать.
– Мама, я задал тебе вопрос. Какую выходку? То, что она снимала с себя трусы и дарила их мужчинам?
– Я…
Стивен вскочил на ноги:
– Ты знала?
– Нет, я…
– Ты знала, не так ли? И ты знала, что она устраивала такие же выходки и со мной.
Много раз. И знала обо всем остальном?
Когда Оливия поднялась, она еле держалась на ногах. Чтобы не упасть, ей пришлось ухватиться за спинку кресла.
– Стивен, послушай меня. Пожалуйста, прошу тебя!..
– Ты знала… обо всем? Обо всем? И ничего не сделала?
– Стивен…
– И не попыталась прекратить. Почему?
– Я не смогла, – еле сдерживаясь от слез, проговорила Оливия.
Стивен дрожал от ярости:
– Ведь это испортило мне жизнь!
Оливия закрыла рот рукой, чтобы сдержать рыдания. Они сотрясали все ее тело, но Стивен продолжал наступать:
– Почему ты не прекратила это?
– Я…
– Почему? Почему?
– Из-за Говарда! – крикнула она. – Он бы не вынес этого.
Несколько долгих мгновений Стивен стоял, пристально вглядываясь в ее осунувшееся от горя лицо.
– Ты не могла позволить Говарду узнать об этом потому, что он не вынес бы. Но мою жизнь можно было разбить, не задумываясь.
– Нет… – простонала она, протягивая к нему руки.
Он оттолкнул ее.
– Стивен! Стивен!
Оливия продолжала кричать, повторяя его имя даже тогда, когда он стал поспешно подниматься по лестнице.
Дент остановил автомобиль на подъездной дорожке перед домом Листонов.
– Голл выбрал далеко не самое удачное время, но я сам просил о встрече, поэтому думаю, что мне следует пойти.
– Да, конечно, – отозвалась Беллами.
– Я постараюсь, чтобы все прошло быстро и мило.
– Это очень важно для тебя, поэтому из-за меня, пожалуйста, не торопись. А я тем временем подлатаю кое-какие прорехи. Когда я вчера уходила отсюда, все здесь были жутко расстроенные и злобные.
– Ты поехала ко мне и провела у меня ночь. Уже за одно это они, по-видимому, вычеркнули тебя из завещания.
– Оно того стоило, – тихо произнесла Беллами.
– Да?
Они обменялись нежными взглядами влюбленных. Но вспомнив, зачем приехали, Беллами сказала:
– Они захотят услышать обо всем, что произошло сегодня, и мне придется долго излагать им события дня.
– Вот еще одна причина, по которой я не хочу тебя оставлять. Мне не хочется выпускать тебя из поля зрения, пока на свободе бродит этот маньяк Стрикленд.
– За воротами полицейский автомобиль.
– Я счастлив. Если бы сами детективы не додумались, мне бы пришлось настоять. – Дент взглянул на небо сквозь ветровое стекло. – К тому же, кажется, собирается дождь.
Может быть, мне подождать здесь, пока ты там с ними поболтаешь…
– Не нужно, Дент. Хватит с тебя и тех испытаний, через которые ты ради меня прошел сегодня в полиции. Я должна поблагодарить тебя за то, что ты согласился присутствовать, несмотря на то неудобство, которое испытывал там.
Они обменялись на прощание поцелуем. Беллами помахала ему рукой, поднимаясь по ступенькам в дом. На нижнем этаже ее никто не встретил, что было странно, так как она предупредила Стивена о своем приходе.
Она позвала вначале его, потом Оливию, но вместо них со стороны кухни появилась Хелена.
– Извините, мисс Прайс. Я собиралась уходить и не слышала, как вы вошли.
