с её дочкой я знала, что та не посмеет на меня жаловаться. Ну разве что мамочке. Наши общие знакомые не простили бы ей стукачество ментам.
А мамашка использует любую возможность, чтобы меня закопать. И я не хотела давать ей лишний повод.
Не удивилась бы появлению на моём пороге главы их семейства. Того самого, что заработал на должность жене и цацки дочке. Удачливый гопник, оказавшийся в нужное время в нужном месте. Видела я его в школе. Чесал яйца прямо на линейке.
Воображение рисует, как он вызывает меня на разговор. Объясняя, как чёткий мужик, чтобы не трогала его баб. Ещё и брательников своих позовёт. Для пущей убедительности.
Я молчала. Чуяла, что она исполнит сказанное в любом случае. Значит, всё впустую. Могла бы попробовать поунижаться. Наверняка она рассчитывала, что я примусь ползать у неё в ногах. Но разве это помогло бы удержать её от звонка в опеку? Только ей удовольствие бы доставила.
Хлопнув дверью, я покинула её кабинет и наткнулась на стоявшую, прислонившись к стене, Аню.
Опускаюсь на колени и обнимаю её что есть мочи. Розовый пуховик сдувается от моего натиска, а девочка пищит, но не дёргается. Я не хочу её терять. Она всё, что у меня есть. Мой самый близкий человек. Губы кривятся от подступающих слёз, и я не разжимаю объятий, чтобы она не видела их.
– Спичка, я сейчас задохнусь, – сдавленно произносит, имитируя нехватку воздуха.
– Прости, Пирожочек.
Я быстро поднимаюсь на ноги и отворачиваюсь. Украдкой вытирая уголки глаз.
– Спичка, всё так плохо? Что случилось? Что ведьма тебе сказала?
– Ерунда, Нют, ничего такого, с чем бы я не смогла справиться.
Тёплые пальчики касаются моей ладони, и я сжимаю их, вливая в неё крупицы уверенности, которых у меня так ничтожно мало.
Не Сабуровым единым. Но я обязательно что-нибудь придумаю.
После тренировки я долго вертела в руках визитку. Ту самую. Золотую. Как намёк на золотые горы, которые обещает женщина позвонившей ей дурочке.
В моём запасе нет иных активов кроме красоты. Мой ум без диплома и опыта никому не нужен. Мои спортивные достижения пока не олимпийского масштаба, чтобы находились доброхоты с тугими кошельками.
Прежде чем совершить ещё один шаг, я продумывала разные варианты. Бросить спорт, устроиться на работу. Уничтожить свою мечту. Только кем бы я устроилась? Баристой в кафе? Посудомойкой на кухне? Официанткой в ресторане?
Угробить долгие годы адского труда ради весьма сомнительной перспективы работы за небольшие деньги.
Набрала номер. Гудки тянулись долго. Так долго, что хотелось положить трубку. Будто в ад звоню заключать сделку с дьяволом.
– Я вас слушаю, – ответил резкий и в то же время приятный женский голос.
Во рту пересохло.
– Ваш телефон мне дала Анжела Селивёрстова, – быстро тараторю, проглатывая буквы, – она сказала, что вы можете помочь.
Ничего подобного она, конечно, не говорила.
– Ты тоже гимнастка?
– Да.
Позднее выяснилось, что именно мои спортивные достижения способствовали нашей встрече. Простые девочки её не интересовали. Какими бы красивыми они ни были.
Глава 7
Офис, куда меня пригласили на «собеседование», больше подходил для какой-то крупной компании. Место, где занимаются серьезным бизнесом.
Расположенный в одной из башен Москва-сити, он намеренно кричал об успехе его руководительницы.
Дорогой ремонт, со вкусом выбранная мебель. До мелочей продуманные детали интерьера. Запах элитного парфюма витал в воздухе, смешиваясь с ароматом свежеприготовленного кофе.
Как если бы я пришла устраиваться на обычную работу, на входе меня встретила приветливая секретарша. По её картонной улыбке невозможно прочитать ни одной эмоции. Словно голограмма из фантастического фильма про будущее. Предъявите мультипаспорт.
Айла вышла на встречу со мной, тут же создав впечатление, что я для неё важная персона. Но это обманчивое чувство вскоре бесследно исчезло.
Женщина почти сразу заставила меня раздеться до трусов. И рассматривала меня, как товар на полке под лучами палящего солнца, пробивавшегося сквозь панорамные окна. Я стояла и сгорала от стыда в своих белых трусиках в горошек. Таких же, как я покупала для Ани. Только размером побольше.
Вздрагиваю, когда холодные пальцы дотрагиваются до кожи ягодиц и пробираются под резинку, оттягивая ткань вверх. Для большего обзора тела. Изучает товар.
– У тебя божественная кожа.
Слова вовсе не звучат, как комплемент. Скорее, как описание качества товара. Ведь скоро я буду принадлежать ей.
– На какую сумму ты рассчитываешь и что умеешь?
Мне позволили одеться и посадили на стул, подключив к полиграфу. Каждое моё слово проверялось. Взвешивалось. Оценивалось.
– Это необходимая формальность. Мои клиенты очень богатые люди, – поясняет.
Я видела подобный аппарат только в кино. Не могла даже помыслить, что и меня к нему подключат. Оттого и казалось, что сижу на допросе. С пристрастием.
Заметно нервничаю. Меня напрягает вся эта ситуация. И одновременно успокаивает. Ведь Айла избавит меня от ошибок, которые я совершила с Сабуровым. С ней я не нарвусь на мужчину, который меня использует и выставит за дверь.
– Мне нужна большая сумма денег. Сразу, – мну в руках салфетку, – а из умений разве что начальные знания минета.
Айла фиксирует каждое моё слово, делая пометки в телефоне.
– Сколько было половых партнёров?
Теряюсь. Сабурова можно считать половым партнёром?
– Ни одного. Наверное. Я девственница.
Айла резко поднимает голову от гаджета и смотрит на меня будто заметила только что. Придвигается ближе. Хочет поближе рассмотреть последнюю девственницу Москвы.
– Тогда у меня есть для тебя предложение, – улыбается, – мы выставим твою девственность на аукцион.
С Айлой всё завертелось так стремительно, что у меня едва не закружилась голова.
И вот спустя пару дней я стою в коротких шортах, открывающих вид на складку ягодиц и длинные ноги. Топе, сквозь который можно рассмотреть напряжённые соски. Не от возбуждения. Просто мне холодно.
На дворе ноябрь, а московская элита приглашена на вечеринку у бассейна.
Айла сказала, что моему личику следует как можно чаще светиться на вечеринках. И она с лёгкостью устроила пропуск на них.
Мне по-прежнему о ней известно не более того, что было написано на той золотой визитке. Ни фамилии. Ни настоящего имени.
– Ты очень красивая девочка, – по-матерински нежно погладила по щеке Айла и заправила прядь волос за ухо, – не будем искажать твою красоту косметикой.
Меня это расстроило. Без косметики я выглядела совсем юной. Боялась, что это может лишь отпугнуть. А ещё косметика защищала. За тональным кремом, ресницами и тенями не видно, как стыдно мне торговать собой. Своим телом. Своим достоинством.
Повсюду, куда ни плюнь, богачи. Не только мужчины, но и женщины.
Здесь я впервые ощутила на себе заинтересованные взгляды обеспеченных дам. Это отозвалось во мне странным и малоприятным чувством. Так хотелось сбежать отсюда. Скрыться от раздевающих глаз и вымыться в хлоргексидине.
– Мы быстро найдём тебе спонсора, если всё сделаешь правильно, – вкрадчиво объясняла она хрипловатым от постоянного курения голосом.
Спонсоры – так она называла мужчин, готовых платить за секс. Он может быть один
