Но его лицо вспыхнуло на экране, пронзительно-синие глаза вопросительно взглянули на нее.
— Лейтенант, рад вас видеть и слышать.
Эти невероятные глаза в сочетании с напевным голосом, в котором чувствовались вольные просторы его родной Ирландии, могли бы превратить женщину послабее в студенистую жижу. Даже Ева при всей своей твердости не смогла сдержать учащенного сердцебиения.
— Извини, что прерываю, что там у тебя.
— Я как раз возвращаюсь со встречи за ланчем, так что ты меня поймала в удачный момент.
Глаза Евы подозрительно сощурились:
— Где ты был?
— Во Флоренции. Спагетти были исключительные. Чем я могу тебе помочь?
— На меня свалилось дело.
— С тобой это частенько случается.
«Лучше сразу, — решила Ева. — Лучше не тянуть». Почему-то в таких случаях всегда выходило чем быстрее, тем лучше.
— Это Барт Миннок.
Все сразу изменилось: беспечное веселье, легкая дружеская подначка исчезли. Прекрасное лицо, оставаясь неотразимым, нахмурилось, стало грозным.
— Что с ним случилось?
— Не могу сейчас углубляться в детали, но я только что установила, что ты его знал. Не хотела, чтобы ты услышал в новостях по телику.
— Это имеет отношение к его работе? Или это личное?
— Точно сказать не могу, еще слишком мало времени прошло. Но работа замешана.
— Где ты?
— В «Играй».
— Я приземлюсь минут через двадцать. Буду там через сорок.
— Рорк…
— Если это имеет отношение к его работе, я могу быть полезен. Если нет… посмотрим. Он был славным парнем, Ева. Славным, гениально одаренным и безобидным. Я сделаю для него все, что могу.
Ничего другого она и не ждала.
— Найди Фини, когда приедешь сюда. Мне очень жаль, Рорк.
— Мне тоже. Как он умер?
Ева не ответила, и на лице Рорка гнев уступил место печали.
— Все так плохо?
— Давай поговорим, когда доберешься сюда. Все очень сложно.
— Ладно. Хорошо, что у него есть ты. Я сейчас приеду.
Ева перевела дух. «Рорк поможет, — твердила она себе, глядя на почерневший экран видеотелефона. — Не только с электронной работой, но и по бизнесу. Фини со своей командой в электронике, конечно, секут, но не в бизнесе. А вот Рорк на высоте».
Она проверила время и наудачу позвонила Моррису.
— Даллас?
— Дай мне, что можешь, — попросила Ева. — Не знаю, когда успею к тебе выбраться.
— Мой дом для тебя всегда открыт. Могу сказать, что в его организме не было наркотиков. Твой убитый был здоровым двадцатидевятилетним парнем, несмотря на слабость к картофельным чипсам с сыром и луком и апельсиновой шипучке. Есть небольшие гематомы, есть более серьезная рана в плечевой части — безусловно, прижизненная. Голова была отрублена одним ударом, широким острым клинком. — Моррис показал ребром ладони, как был нанесен удар.
— Похоже на топор?
— Да нет, я бы не сказал. Топор обычно бывает толще, особенно к задней части. Он клиновидной формы. Я бы сказал, меч — очень большой, очень мощный меч. Удар нанесен с большой силой и, я бы сказал, чуть-чуть сверху. Чистый удар. — Опять он показал: сжал кулаками невидимую рукоятку, размахнулся, как подающий в бейсболе, и нанес воображаемый удар, подавшись всем корпусом вперед. — Но есть аномалия…
— Помимо того, что парню снесли голову мечом?
— Да, помимо этого. Все раны слегка обожжены. Я над этим еще работаю, но моя гипотеза — ожоги электрические. Даже на синяках видны легкие ожоги.
— Электрический меч?
Взгляд Морриса вспыхнул.
— На нашей работе не соскучишься, верно? Я с ним еще поработаю. Очень интересный молодой человек.
— Да уж. Я с тобой позже свяжусь.
Ева сунула рацию в карман и принялась расхаживать по комнате.
Убитый остался один, заперся у себя в голографической комнате и был обезглавлен мечом, возможно, с электрическими свойствами.
Это не имело смысла.
Он не мог быть один, для такого требовались двое — жертва и убийца. Значит, замкнутый контур безопасности в голографической комнате был нарушен. Или он остановил игру, открыл дверь и впустил убийцу. Это был кто-то, кому он доверил свой большой секрет.
А это, в свою очередь, означает, что трое его друзей-партнеров возглавляют список подозреваемых. У всех троих было алиби, размышляла Ева, но разве трудно первоклассному электронщику проскользнуть через охрану здания, проникнуть в квартиру и попросить старого доброго друга Барта впустить его и дать поиграть?
Правда, это еще не объясняет, как им удалось протащить в комнату меч, но, вероятно, такое тоже осуществимо.
Кто-то же это осуществил!
Потом вновь загрузил все программы и вернулся к своей работе.
Займет меньше часа, даже с учетом подчистки.
Кто-то в фирме «Играй» или кто-то со стороны, завоевавший доверие убитого.
Возможно, еще одна любовница. Кто-то, кого он сам впустил, предварительно отключив робота. Он любил хвастаться. Мужчины любят хвастаться перед женщинами ради секса — особенно тайного, незаконного секса.
Убийство не имело отношения к сексу, но секс мог быть средством. Частью средства.
Еве пришлось прервать свои размышления: раздался робкий стук в стеклянную дверь. Появилась девица в комбинезоне, как окрестила ее Ева. К своему костюму она добавила красные зареванные глаза.
— Они сказали, что я должна сюда прийти и поговорить с вами, потому что кто-то убил Барта. Я хочу домой.
— Да, я тоже. Сядьте.
Где-то на середине своего списка опрашиваемых Ева почувствовала первый звоночек.
Двадцатитрехлетний Роланд Чедвик места себе не находил, хотя само по себе это еще ничего не значило: психи-электронщики вечно дергаются, это всем известно. Его светло-карие глаза упорно избегали ее взгляда. Но это был тяжелый день, а некоторые психи-электронщики совершенно не умеют общаться с людьми.
И все-таки от большинства из них не исходит паническими волнами чувство вины. И в большинстве своем они так не потеют.
— Сколько вы здесь работаете, Роланд?
Он почесал свой длинный нос, согнул и разогнул колени.
— Ну, я же уже сказал, я стажировался два лета, пока учился в колледже, а когда получил диплом, пришел на штатную работу. Так что год в штате и еще два лета стажировки. В общем и целом.
— А чем именно вы занимаетесь?
— В основном изысканиями, как Бенни. Ну, типа, что на рынке есть, какие идеи носятся, как это использовать, усовершенствовать… Или, например, если у кого-то что-то есть, как нам это обойти, чтобы не получилось, что мы вмешались в чужую сделку.
— Значит, вы в курсе всех разработок и того, что намечено к разработке.
