«Я знаю, каково это, — пробормотала девушка, глядя ему вслед. — В мире столько страшного, что иногда приходится убегать».
Она сунула фотоаппарат в карман и только тут поняла, что больше не слышит ни лая собаки, ни шума машин, время от времени проезжавших по главной улице города. Только шорох ветра, качавшего верхушки деревьев, да потрескивание льдинок в ручье.
«Пожалуй, мне стоило бы поселиться в лесу. В каком-нибудь маленьком, уединенном домике. Я могла бы стать вегетарианкой, выращивала бы здесь овощи, — размышляла Рис, перебравшись на ту сторону ручейка. — Или же нет. Я бы научилась ловить рыбу. А что? В город выбиралась бы раз в месяц — за припасами».
Почему бы и нет? Маленький домик не слишком далеко от озера — и не в самой глуши. И побольше окон — чтобы казалось, будто ты живешь не внутри, а прямо на природе.
«Тут можно начать свое дело. Готовила бы весь день, а потом продавала свои изделия — можно и по Интернету. В этом случае мне даже не пришлось бы покидать своего жилья… И в результате список моих болезней пополнится еще и агорафобией».
Нет-нет, она будет жить в лесу — эта часть плана нравилась ей все больше. Но работать станет в городе — у той же Джоани, например.
«Подожду еще несколько недель — посмотрю, как оно все пойдет. Вот только из гостиницы уеду, там мне точно не по себе. Вопрос лишь — куда? Пожалуй, имеет смысл…»
Вскрикнув, она отшатнулась назад и чуть не приземлилась на задницу.
Одно дело — наткнуться в лесу на оленя, и совсем другое — едва не врезаться в мужчину, небрежно развалившегося в гамаке. На груди у него лежал детектив в мягкой обложке.
О ее приближении он узнал заранее. Да и как могло быть иначе, если она о чем-то рассуждала сама с собой вслух? Просто он думал, что женщина повернет к озеру, но она вместо этого шагнула в сторону его гамака, так и не подняв глаз от своих новеньких сапог. Тогда-то он и опустил книгу, чтобы понаблюдать за ней.
Городская дамочка, в кои-то веки выбравшаяся на природу. Изящный рюкзачок, сапоги — сразу видно, что пользовались ими не часто. Только джинсы на ней были слегка поношенными.
А что это торчит у нее из кармана? Уж не телефон ли? И кому, черт возьми, она собирается звонить?
Волосы у нее были зачесаны в хвостик, который она пропустила в прорезь на тыльной стороне кепки. На бледном лице выделялись большие испуганные глаза — того красивого карего оттенка, который бывает обычно у испанцев.
— Заблудились?
— Нет. То есть да. Нет, — девушка беспомощно оглянулась, словно бы не понимая, как она сюда попала. — Я просто гуляла и немного задумалась. Должно быть, я нечаянно влезла на ваш участок. Вторглась в ваше частное владение.
— Должно быть. Если хотите, я могу сходить за ружьем.
— Да нет, зачем же. А это, стало быть, ваш дом?
— Угадали.
— А здесь здорово, — она окинула взглядом простое бревенчатое здание с прижавшейся к нему крытой верандой. На веранде стояли столик и один-единственный стул. И правда, здорово. — Частное владение, — повторила она. — Мне очень жаль.
— А мне нет. Мне так даже нравится.
— Я хотела сказать… ладно, вы знаете, что я хотела сказать, — она вздохнула, нервно покручивая крышку на бутылке с водой. Впрочем, общаться с незнакомцами ей было легче. Если она чего и не выносила, так это жалостливых взглядов друзей и знакомых.
— А вы снова разглядываете меня. Это невежливо, — заметила девушка.
Он поднял одну бровь. Рис всегда восхищалась теми, кто умел это делать, — такое чувство, будто они владели секретами мимики, которые ей самой были недоступны. Затем мужчина потянулся вниз, безошибочно ухватив бутылку с пивом.
— Что есть вежливо и что нет в рамках той или иной культуры? Кто вправе это определять?
— ОПГ.
На мгновение в глазах его мелькнуло замешательство, однако он тут же нашелся:
— Общество по Предотвращению Грубости? Я думал, они самораспустились.
— Нет, они переместились в тайные убежища и продолжают свою благородную миссию.
— Мой прапрадед был членом этого общества, но мне бы не хотелось особо распространяться на эту тему — уж очень это был неприятный тип.
— Как говорится, в семье не без урода. Ладно, не буду больше отрывать вас от чтения.
«Может, стоит предложить ей пива?» — размышлял Броуди, наблюдая за нежданной гостьей. С другой стороны, к чему это напускное радушие? Рис уже сделала шаг назад, как вдруг тишину разорвал резкий хлопок.
Она упала на землю, закрыв голову руками.
В первый момент его это даже позабавило — горожанка, черт возьми. Но затем, присмотревшись к неподвижной фигуре, он понял, что дело здесь в чем-то другом. Выбравшись из гамака, Броуди склонился над девушкой.
— Всего лишь выхлоп, — заметил он. — Это грузовик Карла Сэмпсона. Не машина, а гроб на колесах.
— Выхлоп. Выхлоп.
Она бормотала это слово, как заклинание.
— Все правильно, выхлоп, — он сжал ее руку, чтобы немного успокоить, но Рис тут же напряглась:
— Не надо. Не трогайте меня. Не прикасайтесь. Сейчас все пройдет.
— Хорошо. — Он подобрал с земли бутылку с водой, которая выпала у нее из рук. — Как насчет воды? Не хотите выпить?
— Спасибо, — она попыталась открутить крышку трясущимися пальцами. Безрезультатно. Не сказав ни слова, Броуди проделал это за нее, после чего снова вернул ей бутылку. — Я в порядке. Просто немного испугалась.
Ну надо же — немного испугалась!
— Мне показалось, что это выстрел.
— Выстрелы здесь тоже не редкость. Особенно в охотничий сезон. Это же настоящая глушь — Дикий Запад.
— Ну конечно, как же иначе. Придется к этому привыкать.
— Решите в следующий раз прогуляться по лесам или холмам, не забудьте надеть что-нибудь яркое — красное, например, или оранжевое.
— Вы правы. Конечно. Конечно, я так и сделаю.
На щеках ее проступила легкая краска, но это, на взгляд Броуди, объяснялось чистым замешательством. Она наконец-то поднялась, но дышала по-прежнему тяжело. Впрочем, она еще попыталась сохранить лицо:
— Что ж, рада была нашей встрече. Желаю вам приятно провести остаток дня.
— Да неплохо бы.
Воспитанный парень, подумал он, наверняка предложил бы ей присесть, а то и проводить до города. Но он не был воспитанным парнем.
Она зашагала прочь, затем оглянулась:
— Кстати, меня зовут Рис.
— Я знаю.
— Что ж, чудесно. Тогда до встречи.
Некоторое время он наблюдал за тем, как она шла по тропинке — быстрым шагом, не глядя по сторонам. Нервно-боязливая, с насмерть перепуганными глазами. Хотя внешность у нее очень даже ничего. Прибавь она фунтов десять, и ее вполне можно будет назвать сексуальной.
