Ознакомительная версия.
Но что поделаешь, если ему удалось взлететь так высоко? Императрица слушается его беспрекословно, а кто принимает решения во всей империи, когда император находится в ставке? Она, а значит, Григорий.
Евгения, ты себе представить не можешь, какие деньги проходят мимо него. Такие ослепительные возможности, такие перспективы… Он делает мечты реальностью.
— Все это закончится кровью, — заметила Евгения. — Держись от этого подальше, Надюша. Зачем тебе вся эта мерзость? Мечты, ставшие реальностью, часто приносят страдания и разочарования.
Надежда в ответ рассмеялась и сверкнула уникальным рубиновым ожерельем:
— Ты думаешь, откуда у меня эти вещи? Это манто из шиншиллы… Я буду с теми, у кого есть деньги. Моя мать, и тебе это известно, потратит все состояние за несколько лет. Мне ничего не достанется. А я не хочу влачить жизнь в нищете.
Евгения охнула:
— Надюша, но зачем же так, я всегда помогу тебе…
— Не надо, — отрезала Надежда. — Занимайся тем, чем занимаешься. Помогай колченогим, сирым и убогим. Я сама позабочусь о себе.
Практически каждый разговор завершался на повышенных тонах. Любая безобидная тема приводила к ссоре. Сестры жили в одном доме и почти не общались, изредка сталкиваясь в пустой гостиной или столовой. Надежда завтракала, когда Евгения обедала, но даже за длинным столом, сервированным, несмотря на взлетевшие цены, крайне изысканно, они молчали или обменивались колкостями.
Верная Ляша переживала и пыталась помирить «девочек», как она про себя называла Надежду и Евгению.
Сергей был в Петрограде всего два раза. Он так и не мог открыть жене тайну своего местоположения на фронте. Он стал важным человеком, ему вверялись секреты военных укреплений. Евгения была до смерти рада каждому посещению мужа. Письма от него доставлялись крайне нерегулярно, проходили множество рук, читались множеством глаз, некоторые вообще исчезали, как выяснялось впоследствии.
Несколько недель спустя после того, как он отбыл на фронт, она обратилась к семейному врачу, жалуясь на легкое недомогание. Тот обследовал Евгению и, покачав головой, заметил:
— Евгения Владимировна, вы в недалеком будущем станете матерью.
— Я… я беременна, — еле сумела вымолвить это слово Евгения.
Она не могла поверить — у нее будет ребенок от любимого мужа. Новость о беременности Евгении несколько смягчила напряженные отношения между сестрами. Надежда судорожно стала скупать детские принадлежности, заказывая все у самых дорогих поставщиков.
Евгения страшно боялась того, что когда-то случилось с ее матерью. Она знала, что до крайности на нее похожа. А что, если страшная сердечная болезнь передалась по наследству и ей? Она только что вкусила запретный плод семейного счастья с любимым человеком, ей не хотелось умирать, как, впрочем, и терять долгожданного и уже заранее обожаемого малыша.
Она разродилась в сентябре 1915 года крупным, здоровым и горластым мальчиком, которого нарекли Павлушей. Все опасения оказались напрасными, она совершенно не мучилась во время родов. Никаких осложнений, все прошло великолепно. Сергей, который сумел получить пятидневный отпуск, находился все время с женой, опекая ее и выражая при каждом удобном случае свою любовь.
Надежда оказалась сказочной теткой, она возилась с малышом, как будто это был ее ребенок. Она попрежнему общалась с подозрительными личностями, тратила безумные суммы на наряды и драгоценности.
Ее имя несколько раз оказалось замешанным в ряде скандалов, связанных с поставками на фронт амуниции и продовольствия. Но поскольку в числе прочих в крайне неблаговидных делах фигурировали некоторые представители августейшей фамилии, все спустили на тормозах. За всем, как шептались в Петрограде, стояла черная тень Распутина, который благословлял подобные аферы, приносившие и ему некоторые проценты.
Впрочем, после рождения сына Евгения переключила все внимание на малыша и забыла о проблемах сестры, которые когда-то принимала так близко к сердцу.
Павлуша оказался настоящим ангелочком; он был исключением из правил, ему удалось унаследовать красоту отца и ум матери. Евгения не могла нарадоваться на темно-русого малыша, который поражал ее своими не по-детски взрослыми повадками. Он заговорил, не достигнув и года, а в два уже умел по складам читать. Кажется, провидение сжалилось над потомками семейства Корф, и щедро расплатилось за все страдания. Евгения была счастлива и, несмотря на то что она была атеисткой по убеждению, она даже начала по вечерам втайне от всех молиться, прося Всевышнего ниспослать благодать на мужа и сына.
1916 год принес множество неурядиц в, казалось бы, размеренную жизнь Евгении и Надежды. В апреле из Рима пришло ошеломляющее известие — Модестина Циламбелли в возрасте сорока двух лет была застрелена своим любовником.
Состоялся грандиозный процесс, в ходе которого выяснялись скандальные подробности. Модестина, получив пулю в предсердие, скончалась в апартаментах роскошной виллы. Виновник произошедшего, молодой итальянский жиголо, настаивал на несчастном случае, однако его признали виновным в намеренном убийстве и приговорили к смерти.
Надежда, давно оборвавшая связи с матерью и получавшая от Модестины два раза в год красочные открытки из Европы, не особо печалилась. Ее больше заботил вопрос о наследстве. Сбылись ее самые мрачные прогнозы.
Госпожа Модестина Арбенина всего за два года смогла с удивительной резвостью промотать миллионы мужа. Оставшиеся драгоценности, редкостная антикварная мебель пошли с аукциона на уплату долгов. Надежде практически ничего не досталось, но даже и эти крохи она могла получить только по достижении двадцати пяти лет, как гласило завещание ее матери, прочитанное ей петербургскими адвокатами.
— Июль 23-го года, как долго ждать, и всего лишь сто пятьдесят тысяч, и это с учетом дикой инфляции, которая начинает набирать обороты, — простонала Надежда. — Теперь, Женечка, ты понимаешь, почему я добываю сама себе деньги?
Смерть мачехи практически не затронула чувства Евгении. Модестина умерла — ну и что с того? Она никогда не относилась к падчерице с любовью или хотя бы с должным уважением.
То, что по-настоящему испугало Евгению, случилось в декабре, когда год подходил к завершению.
Сергея ранило. Узнав об этом, она едва не впала в истерику, Надежде даже пришлось успокаивать сестру. V — С ним все в порядке, — уверяла она Евгению. — Ты видишь, ему дают отпуск до полного выздоровления, он будет дома с тобой и Павлушей.
Евгения была почему-то уверена, что с Сергеем произошло несчастье, возможно, ему оторвало руку или ногу, но от нее это скрывают. Когда же он, улыбающийся и немного бледный, появился на пороге их особняка на Фонтанке, то она облегченно вздохнула — бинты облегали плечо и предплечье. Ранение на самом деле оказалось не таким уж и серьезным.
Ознакомительная версия.
