Действительно, по сравнению с их прошлым приездом чувство подавленности стало еще сильнее. Даже Джонатан ощущал его. Она поняла это, когда Стаффорд заботливо обнял ее за талию и принялся шарить глазами по темным углам.
— Ты уверена, что выдержишь? — спросил он уже в четвертый раз.
Девон боролась с чувством гнетущего страха. Грудь сдавило, ладони были влажными, но она не затем приехала издалека, чтобы отступать в последний момент.
— Уверена.
Ровно в девять заунывно прозвонил старый колокольчик, и в вестибюль вошла Сара Стоун. Под плотным коричневым шерстяным пальто на ней было простое бежевое платье, на ногах — поношенные коричневые ботинки со шнурками. Джонатан и Девон радушно улыбнулись, и она ответила им тем же.
— Спасибо, что приехали, — сказала Девон.
— Да, мы чрезвычайно рады, что вы здесь.
— Я сама ждала этого с нетерпением. Случай очень необычный. Никто не знает, что из этого выйдет, так что мне может понадобиться ваша помощь… — Сара осеклась и внимательно осмотрела комнату, уделив особое внимание вытертому восточному ковру и старинному латунному торшеру с выгоревшим красным бахромчатым абажуром. Затем она шагнула в сторону и медленно пошла вдоль стены. Ее золотые глаза прочесывали пространство, видя то, чего не видел никто иной.
— Вы были правы, — негромко сказала она. — Тут определенно что-то есть…
У Девон подскочил пульс. Девушка молилась, чтобы Сара почувствовала то же, что и она. Когда Девон поняла, что происшедшее не было плодом ее воображения, у нее пересохло во рту. Она ужасно нервничала, чувствовала себя слабой и разбитой, в жилах стыла кровь…
— Я тоже чувствую это. Даже сильнее, чем раньше.
Сара сняла пальто, перекинула его через ручку кресла и вновь начала кружить по комнате. Она притронулась к набитому конским волосом дивану с обивкой винного цвета, подняла маленькую латунную табакерку, а затем книгу в кожаном переплете с золотым обрезом, лежавшую на столике работы Хепплуайта.
Выйдя в коридор, Сара внимательно осмотрела старинные картины в рамках красного дерева, которые Девон видела во время своего первого приезда, а потом устремила взгляд на девушку, стоявшую рядом с Джонатаном у двери салона.
— Вы ощущаете присутствие Флориана, — кивнула она. — Он чувствует угрозу. Он знает, что вы пришли за остальными.
— Он внизу? — негромко спросил Джонатан. — Здесь, с нами?
Всезнающие глаза Сары остановились на его лице.
— Он всюду.
Девон застыла на месте. По спине побежали мурашки.
— Что нужно делать?
— Не пройти ли нам в желтую комнату? Может быть, там его присутствие чувствуется еще сильнее?
Джонатан взял Девон за руку и повел на лестницу. Возглавляя шествие, он добрался до площадки второго этажа, а затем по узким ступенькам поднялся к спальням, располагавшимся в мансарде. Дверь в желтую комнату была открыта; в проем просачивался свет, но в углах комнаты стояла кромешная тьма. Джонатан потянулся к выключателю, чтобы зажечь верхний свет, но Сара схватила его за руку.
— Дайте мне как следует познакомиться с ним… — Она медленно шагнула во мглу. Девон двинулась следом, а Джонатан на этот раз оказался замыкающим. Сара была абсолютно права: присутствие Флориана ощущалось здесь острее и сильнее, чем внизу. Подавленность становилась невыносимой. Тусклый желтый свет, проникавший сквозь дверной проем, озарял высокую фигуру Джонатана, и это добавляло Девон храбрости. Одной рукой он держал девушку за талию, другой бережно касался ее щеки.
И тут Девон вздрогнула, неожиданно поняв, что это вовсе не рука Джонатана…
— Тут кто-то еще, — сказала она, судорожно проглотив слюну. Ее пульс участился при мысли о том, кто нежно дотронулся до нее. — Другой мужчина, совсем не похожий на Флориана.
— Да… — Сара продолжала красться по комнате, как и раньше, прикасаясь к одному предмету за другим. Нож для разрезания бумаги с рукояткой из оленьего рога, лежавший на поцарапанном письменном столе; крошечная серебряная коробочка; картинка в овальной рамке… — Он охраняет ее… Энни. Вы напоминаете ему любимую женщину.
— Кто он? — спросил Джонатан.
Сара, стоя в луче света, покачала головой.
— Не знаю. Он ее защитник. Он любит ее… и ненавидит Флориана.
— Да… — Девон начала острее ощущать присутствие того, второго.
— А другие тоже здесь? — поинтересовался Джонатан. Энни и маленький Бернард?
— Тут их нет. Во всяком случае, в этой комнате. — Сара молча двинулась вперед. — Он бы не позволил им. Они тянутся к нам, но у них слишком мало сил, чтобы бороться с ним… не в пример этому защитнику. Тот очень силен. Но Берни и Энни ждут где-то неподалеку.
— Откуда у Флориана такая мощь? — задал вопрос Джонатан.
Сара ответила не сразу. Когда она все же сделала это, ее голос звучал глухо и странно.
— Здесь пахнет насилием… и безумием… Это случилось после смерти мальчика. Скорбь Флориана была слишком велика… Одно усугубляется другим.
Джонатан крепче сжал талию Девон.
— Из огня да в полымя… — прошептал он. В голосе его звучал едва ли не священный трепет.
— Вот почему он так злобен… и так силен.
— А что теперь? — спросил Джонатан.
Вместо ответа Сара опустилась на край кровати, расслабила руки и опустила их на колени. Затем она сделала несколько глубоких вдохов и задержала дыхание. Тишина в комнате стала такой плотной, что ее можно было резать ножом. У Девон опять увлажнились ладони. Сара продолжала глубоко дышать, и это наконец сделало свое дело. Голова ее склонилась вперед, плечи слегка ссутулились: она достигла состояния глубокого расслабления, которое помогало вступить в контакт с Флорианом.
Сара была спокойна. Что же касается Девон, то ее нервы были хрупкими, как старый свечной воск. Тело напряглось, как струна; казалось, достаточно было раздаться малейшему звуку, чтобы оно хрустнуло. Но Девон понимала, что ее состояние — это оборотная сторона Сариного спокойствия, другое проявление той самой сверхчувствительности, которой Девон отличалась и прежде.
— Флориан, — воззвала Сара во тьму. — Я знаю, что ты здесь.
Прозвучал слабый шорох. Это мог быть треск ветки, сломанной ветром, или шуршание мыши в чулане, но Девон знала: ничего подобного…
— Мы пришли. Теперь ты можешь уйти. — Задребезжали стекла; на сей раз в этом действительно мог быть виноват ветер. — Ты должен слушать. Ты должен знать: все, что мы говорим тебе, истинная правда.
— Становится холодно, — пробормотал стоявший рядом Джонатан. Его мышцы внезапно напряглись. — Как и в прошлый раз. Минуту назад было тепло, а сейчас пробирает до костей.
