– Детектив Брэди, если у вас есть немного времени, я хотела бы поговорить с вами.
– Конечно. Мы можем пройти в буфет. – Он попытался улыбнуться. – Но кофе пить не рекомендую.
– Нет. В последнее время я воздерживаюсь от кофе.
– Может быть, позвать детектива Хармона?
– Не стоит отрывать от работы вас обоих. – Она прошла в тесную соседнюю комнату. – Честно говоря, я и сама не ожидала, что приду сюда. Дело было нелегкое, – добавила она, подойдя к узкому окну. «Наконец-то окно, – подумала Джейми. – Наконец-то можно спокойно выглянуть наружу». – Вокруг все еще вьются репортеры. Их не так много, но, представляете, они даже разбили лагерь у нашего дома. Я с трудом сбежала от одного малого с четвертого канала.
– Никогда не любил этот канал.
Она оперлась руками о подоконник, засмеялась и поняла, что не может остановиться. Этот булькающий звук пробил брешь в окружавшей ее стене. У нее затряслись плечи, и смех перешел в рыдания. Держась за подоконник, Джейми раскачивалась взад и вперед. Фрэнк бережно усадил ее на стул, придвинул коробку с салфетками, взял за руку и начал молча ждать, пока она выплачется.
– Извините. – Она лихорадочно перебирала салфетки. – Я пришла сюда не за этим.
– Миссис Мелберн, не сердитесь на мои слова, но просто для этого пришло время. Чем больше сдерживаешься, тем сильнее бывает приступ.
– Джулия была очень эмоциональна. Все происходившее вызывало в ней бурю чувств. – Она вытерла нос. – Сестра относилась к тому типу женщин, которым слезы к лицу. – Джейми приложила салфетку к распухшим глазам. – Наверно, вы бы возненавидели ее за это. – Она выпрямилась. – Вчера состоялись похороны. Я пытаюсь убедить себя, что все кончено, но постоянно думаю об этом.
Джейми протяжно вздохнула.
– Мои родители хотят увезти Оливию в штат Вашингтон. Хотят взять над ней полную опеку и забрать отсюда. – Джейми взяла салфетку и начала тщательно складывать ее вчетверо. – Зачем я говорю вам это? Я хотела поговорить с Дэвидом, выплакаться ему в жилетку, а вместо этого пошла в гараж и села в машину. Наверно, мне нужно было поговорить с кем-то другим, кто не втянут в это дело, но все же имеет к нему отношение. Никого другого, кроме вас, я не нашла.
– Миссис Мелберн…
– Может быть, теперь, когда я вам исповедалась, вы будете называть меня Джейми? А мне было бы удобнее называть вас Фрэнком.
– О’кей, Джейми. Вы столкнулись с самым худшим на свете, и все навалилось на вас. Это трудно выдержать.
– Вы думаете, моя мать права?
– Я не могу говорить за ваших родных. – Брэди встал, налил воду в бумажный стаканчик и передал его Джейми. – Но я сам отец. Будь я на вашем месте, мне бы хотелось, чтобы ребенок оказался как можно дальше от этой шумихи. Хотя бы временно.
– Да, умом я понимаю это. – Но ее душа этого не выдерживала. – Вчера утром, еще до отпевания, я вывела Оливию на задний двор. Он скрыт деревьями, и там безопасно. Я хотела поговорить с ней, хотела помочь ей понять. Но сегодня утром наша фотография появилась в газете. Я даже не видела репортера. Не желаю, чтобы с ней так поступали!
Она тяжело вздохнула.
– Я хочу видеть Сэма.
Фрэнк снова опустился на стул.
– Не мучайте себя.
– Я все равно увижу его в здании суда. Во время процесса мне придется день за днем смотреть ему в лицо. Я должна увидеть его сейчас, еще до начала. Должна сделать это до того, как отпущу Оливию с родителями.
– Не знаю, согласится ли он. Адвокаты держат его на коротком поводке.
– Согласится. – Она поднялась. – Сэм не сможет побороть себя. Самолюбие не позволит.
Фрэнк уступил. Он знал, что эта женщина сумеет осуществить задуманное и без его помощи.
Она молчала, пока Брэди договаривался с канцелярией и охраной. Молчала, когда они вошли в помещение для посетителей, разделенное длинными стойками и стеклянными перегородками. Фрэнк показал ей на табуретку.
– Мне нужно уйти. В данный момент я не имею права общаться с ним без его адвоката. Я буду снаружи.
– Все будет в порядке. Спасибо.
Она собралась с силами и не вздрогнула даже тогда, когда хрипло прозвучал зуммер. Дверь открылась, и в отсек вошел Сэм.
Ей хотелось, чтобы он был бледным, измученным, седым и помятым. Но Сэм продолжал оставаться сказочно красивым. «Как он может?» – думала Джейми, сжимая в кулаки лежавшие на коленях руки. Его не портили ни резкое освещение, ни выцветшая, мешковатая тюремная одежда. Как ни странно, все это только добавляло ему привлекательности.
Когда Сэм сел и уставился на Джейми полными боли темно-голубыми глазами, ей показалось, что оператор вот-вот даст команду: «Готовы? Мотор!»
Не сводя с него взгляда, Джейми потянулась к трубке телефона. Сэм повторил ее движение по ту сторону стекла. Она услышала, как Тэннер откашлялся.
– Джейми, я так рад, что ты пришла! Я думал, что сойду с ума. Джулия… – Он закрыл глаза. – О господи, Джулия…
– Ты убил ее.
Его глаза словно распахнулись. В них читались ошеломление и боль. «О да, – подумала она, – ты великий актер, Сэм Тэннер».
– Ты не можешь верить этому, Джейми, ты лучше всех на свете знаешь, как мы любили друг друга. Я бы никогда не причинил ей зла. Никогда.
– Последний год ты только и делал, что причинял ей зло. Своей ревностью, своими обвинениями и наркотиками.
– Я пойду лечиться. Я знаю, что виноват. Если бы я послушался ее, если бы только послушался, в тот вечер я был бы там и она бы осталась жива.
– Ты был там в тот вечер, и поэтому она умерла.
– Нет. Нет. – Сэм прижал руку к стеклу, словно мог преодолеть преграду и дотянуться до нее. – Я нашел ее. Джейми, ты должна выслушать меня. Я…
– Нет, не должна. – Она чувствовала, как внутри разливалось спокойствие. – Нет, Сэм, не должна. Это ты должен выслушать меня. Я молюсь каждый день, каждый час, каждую минуту, чтобы ты заплатил за содеянное. Какую бы меру тебе ни определили, этого будет мало. Слишком мало. Сэм, я бы хотела, чтобы ты сидел за решеткой до конца жизни. Только так я смогу справиться с этим.
– Меня выпустят. – У него горело в горле от страха и тошноты. – У копов нет доказательств, им нужна только газетная шумиха. А когда я выйду, то заберу Ливи и начну все сначала.
– Ливи для тебя так же мертва, как и Джулия. Ты никогда ее не увидишь.
– Ты не можешь отнять у меня дочь! – В его глазах сверкнула ненависть. – Я заберу ее и все, что принадлежит мне! Ты всегда завидовала Джулии. Всегда чувствовала себя второй. Ты хотела иметь то же, что она, но тебе это не удастся!
Она молчала, не мешая ему изливать желчь. Его голос отдавался в ушах Джейми уродливым эхом. Она не сводила глаз с его лица и не вздрогнула ни от агрессивного тона Сэма, ни от оскорблений, которыми он ее осыпал.
