Дейк подавил яростный протест, поднявшийся в нем при этих словах. Боже, в какую же историю он влип! И знал ведь, что нельзя поддаваться эмоциям, глупо было даже приезжать сюда, а вот поди ж ты. Он понимал, что надо просто встать и выйти. Но не мог. Глядя на лицо Рэнсома, он вспоминал, каким бледным, безжизненным было это лицо, когда окровавленного Рэнсома уносили с арены после того, как он бросился между Дейком и разъяренным быком. Нет, он не мог уйти. Но не мог, да и не хотел давать опрометчивых обещаний.
— Я постараюсь, — пробормотал он. Однако, увидев, как поникли плечи Рэнсома, поспешно прибавил: — А что ты сам думаешь по поводу случившегося у вас на ранчо?
Рэнсом откинулся на спинку кресла и потянул себя за ус таким знакомым и привычным для Дейка жестом. Правда, прошло уже добрых пять лет с тех пор, как Дейк видел этот жест в последний раз.
— Ну, в этом-то и состоит вся проблема, — протянул он.
— То есть?
— Слишком много всяких предположений.
Дейк поднял бровь.
— Например?
— Может, действовал какой-то ненормальный, маньяк. Бог свидетель, в наши дни их развелось предостаточно. А может, это сделал кто-то из мести…
— Мести? — Дейк снова поглядел на дверь, хотя Памелы уже видно не было. Ему что-то не верилось, чтобы она могла так сильно кому-нибудь насолить. — За что?
— Да нет, не Памеле. — Рэнсом без труда угадал его мысли. — Эта девочка и мухи не обидит. Она частенько сама из-за этого страдает.
Дейк повернулся к нему как ужаленный. Это что — предупреждение? Или слова Рэнсома ничего особенного и не значат, а всему виной его собственное чувство вины? Но Рэнсом продолжал смотреть на него все с тем же задумчивым выражением.
— Тогда месть кому? — окончательно растерялся Дальтон. — И за что?
— Мне.
Дейк ошарашенно заморгал.
— Тебе?!
— Ну да.
— Рэнсом, да ведь ты спас жизней больше, чем иной доктор, в том числе спас и мою. Неужели есть люди, которые против тебя что-нибудь имеют.
— У меня ведь были и неудачи, — возразил Рэнсом. — Несколько раз я не успевал вовремя подбежать к наезднику, а бывало и так, что бык оказывался злым и никак не хотел менять мишень.
— Дьявольщина! Никто не станет обвинять тебя в этом…
— Райли Милтон, к примеру, именно так и делает.
— Райли… Ты имеешь в виду сына Джефа?
Рэнсом кивнул. Дейк нахмурился. Он прекрасно помнил то родео в Пендлтоне, проходившее пятнадцать лет назад. Он только что завершил свой заезд, с трудом умудрившись оседлать быка и не успев еще перевести дух после своего приземления. Именно в это время на арену вышел Джеф Милтон. Сам Дейк, правда, ничего не видел, но слышал потрясенный вздох, прокатившийся по толпе зрителей, и нависшую затем зловещую тишину. Попав под копыта и рога разъяренного быка по кличке Брахма, ковбой умер на глазах у испуганной публики и своего десятилетнего сына.
— Того быка никто не смог бы остановить. Он же вконец обезумел. Поэтому его больше и не выпускали в родео.
Рэнсом пожал плечами.
— Райли так не считает.
— Но ведь он тогда был совсем мальчишкой…
— Теперь ему двадцать пять. Но он все помнит, словно это было вчера. Детские впечатления очень сильные.
— Но винить тебя…
— Я видел его на аукционе скота пару лет назад. — Рэнсом потер подбородок. — Он на меня так набросился, что едва не сломал мне челюсть. И никак не мог уняться. Если бы ребята не оттащили его от меня…
Дейк в изумлении потряс головой.
— Но это же безумие.
Рэнсом снова пожал плечами.
— Потом еще Кен Барлоу, не забывай…
У Дейка глаза на лоб полезли.
— Кен Барлоу? Да он же вышел на арену навеселе. Разве ты в этом виноват?
— Когда остаток жизни проводишь в инвалидной коляске, думаю, такому человеку не до логики. Он постоянно звонит мне, чтобы напомнить, что считает меня в ответе за свое увечье, потому что я не сумел отвлечь быка.
Дейк покачал головой.
— Они что, совсем спятили? Ты рисковал жизнью за нас каждый раз, как выходил в круг. Это все знают. Не могу поверить, что они и впрямь способны обвинять тебя.
Рэнсом поднял косматые седые брови.
— Гм. Ты говоришь так, словно вчера на свет появился.
Дейк совсем поник. Уголки его губ изогнулись в невеселой полуулыбке.
— Ты хочешь сказать, что у каждого из нас имеются свои уязвимые точки?
— Ну да, что-то вроде этого.
Дейк тяжело вздохнул.
— Полагаю, мне следует извиниться перед Памелой.
— Пожалуй, — отозвался Малкольм. — Хотя скажу тебе, Памела долго зла не держит. Она мгновенно забывает обиду, если ты не причинил вреда тем, кого она любит. Так что твоя задача не такая уж трудная.
Дейк промолчал. Слова не шли ему на ум. Сняв свою шляпу с вешалки на двери, он шагнул за дверь. В голове эхом звучали слова Рэнсома: «Если ты не причинил вреда тем, кого она любит».
Если бы Памела только знала, какой зловещий рекорд установил он, Дейк, на этом поприще, она ни за что не позвала бы его на помощь…
Стоило Дейку войти в седельную, как он подвергся атаке с воздуха. Выругавшись, покосился на свое плечо, на котором отчаянно пытался сохранить равновесие дымчатый кот с бандитской мордочкой. По-видимому, он притаился на полке и оттуда спрыгнул на хозяина.
— Чертов кот!
Когти кота немилосердно впились в его плечо. Дейк уже поднял было руку, чтобы, ухватив проклятое животное за шкирку, сбросить на пол, но не сделал этого, подумав, что коту придется падать с довольно большой высоты. Дейк, правда, слышал, что кошки всегда опускаются на четыре лапы, но ему вовсе не улыбалось, чтобы Идол переломал себе лапы.
Когти вонзились глубже. Внезапно за дверью послышались легкие шаги. Дейк догадался, что это Памела. Спустя секунду она и впрямь показалась на пороге.
Похоже, девушка удивилась, застав его здесь, да еще с Идолом, восседавшим на его плече. Увидев такую картину, она улыбнулась, но ее улыбка сразу же исчезла, едва Памела перевела взгляд на лицо Дейка.
Девушка набрала полную грудь воздуха, словно собираясь прыгать в воду, и совершенно неожиданно для Дейка выпалила:
— Простите, мне очень стыдно.
Брови Дальтона поползли вверх.
— За что?
— Я знаю, вы приехали сюда, чтобы помочь. И, конечно, с вашей точки зрения, разумеется, в первую очередь на подозрении стоят именно наши клиенты. Мне не следовало… реагировать подобным образом.
— Я… ну… я, в общем, тоже весьма сожалею, — растерянно выговорил он, передергивая плечами, поскольку кот все еще сидел на одном из них. — Я должен был бы сообразить, что нелегко смириться с тем, что кто-то из ваших знакомых может оказаться таким…
