и размашисто трахаю её в рот. Она не сопротивляется. Вид покорной Софии, с удивлёнными глазами в половину лица, срывает мне башню. Такое ощущение, что эту девушку имеют орально впервые. Офигенный оргазм накрывает быстрее, чем я ожидал. В голове творится безумный фестиваль. Взрываются салюты, петарды, пороховые бочки. Круто. Очень круто! Фантастически просто.
– Надеюсь, на мою сперму у тебя не будет аллергии, – произношу, глядя как по распухшим женским губам стекает семя и капает на грудь. Это так развратно, что снова чувствую некоторое возбуждение. Писец. Только кончил. Именно такой я и хотел видеть Софию. Оттраханную до отключки. Перемазанную моей спермой. Смотрю на трясущуюся мелкой дрожью девчонку и понимаю: третьего раунда бедолага не выдержит. Точно тронется рассудком или потеряет сознание. Надо оставить Софи в покое. Ухожу в ванную, чтобы принять душ.
***
Груз в Белфаст придёт через пять дней. Всего пять дней, и я могу отпустить русскую с чистой совестью. Скользнув взглядом по спящей девушке, понимаю, что не готов отказаться так быстро от удовольствия в лице Софии. Надо постараться, чтобы она сама не захотела уезжать.
Утренний секс приходится пропустить. Во-первых, потому что в десять утра у меня назначена встреча с Тассони. А во-вторых, Софи нужна небольшая передышка. Вечером наверстаю упущенное.
Не без сожаления встаю с кровати. Улыбаюсь, глядя на ангельское выражение личика, на разметавшиеся по подушке золотые волосы. Вымоталась за ночь девочка. Ладно, пусть поспит.
София
Когда я просыпаюсь, Лоренцо уже нет в постели. Тело приятно ломит. Между ног слегка саднит. Ночью гормоны удовольствия настолько зашкаливали, что дискомфорта не чувствовалось. Картинки вчерашнего секса вспыхивают в голове яркой феерией. Да… Так меня ещё никто никогда не трахал. От воспоминаний снова возбуждаюсь. Понимаю, что не отказалась бы сейчас от порции итальянской страсти. Но объект моего вожделения, видимо, отправился творить свои мафиозные дела. Сладко потягиваюсь. Иду в ванную. Стоя под тёплыми струями воды, с удивлением понимаю, что не рефлексирую на тему: «как я могла», не чувствую угрызений совести. Мне просто хорошо. До лёгкого мандража в теле. До головокружительной эйфории.
Около одиннадцати утра приходит врач. Синьор Леоне деловито осматривает меня, делая вид, что не замечает засосы на шее.
– Я Вам поставлю капельницу с глюкозой. От приёма пищи лучше воздержаться до вечера. Потом рекомендуется щадящая диета. Ничего острого, солёного, копчёного. Пару дней по возможности соблюдайте постельный режим. Вы очень бледная.
На фразе про «постельный режим» еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться в голос. Знал бы доктор, какой режим меня ждёт. Ни на секунду не сомневаюсь, что вернувшись домой, Энцо захочет продолжения безумной сексуальной вакханалии. Судя по прошедшей ночи, аппетиты у итальянца огромные.
Днём ко мне заходит Энрико. Садовник несмело топчется на пороге, сжимая в руке букетик цветов.
– Привет, Софи! – робко улыбается красавчик. – Я слышал, что вчера Вам было плохо.
– Да, немного приболела, – откладываю в сторону альбом с эскизами.
– Это Вам, – парень протягивает цветы.
– Спасибо, Энрико. Очень мило, – мне приятна вежливость молодого человека. Вот какое ему, по сути, до меня дело? Но нет, пришёл проведать.
– Как Вы себя чувствуете? – спрашивает садовник.
– Уже лучше. Спасибо.
– Если что-то нужно, только скажите. Я к Вашим услугам.
– Спасибо! Бруна обо мне хорошо заботится, – вспоминаю с умилением, как пожилая итальянка причитала, что врач запретил мне есть. Слова я не понимала, разумеется, но по тону и мимике было ясно: повариха в корне не согласна с решением доктора. Несмотря на запрет, притащила мне овощной бульон с сухариками, а потом травяной чай.
– Ну… Я пойду. Скорейшего выздоровления, синьорина София, – откланивается садовник.
– Хорошего дня, Энрико.
«Какой трогательный, милый парень. Внимательный, заботливый. Повезёт же кому-то с мужем», – думаю про себя, пока ищу вазу, чтобы поставить цветы.
Лоренцо
Весь день думаю только о ней. О порочном ангеле, что действует на меня, как опиат. Я работать должен: решить, наконец, вопрос с фирмой Тассони, заглянуть в ночной клуб Дарио, там какая-то стриптизёрша то ли сама передознулась, то ли ей помогли. Одним словом, девка оказалась в реанимации, а полиции только дай повод сунуть свой нос в дела семьи Спада. Брат сейчас за пределами Италии, наслаждается медовым месяцем, поэтому за его частью бизнеса приглядываю я. А ещё надо бы мотануться в Геную. Проконтролировать там порт. Но не могу сконцентрироваться ни на чём. Всё перебивает желание быть с Софи. Голубоглазая ведьма заколдовала меня всего за одну ночь. Однако я знаю волшебный эликсир, что снимет чары. Называется он – секс. Долгий, бурный, с многочисленными оргазмами. Её и моими.
Пока адвокат что-то втирает Гвидо Тассони, я, как желторотый юнец, представляю позы, в которых возьму Софи сегодня ночью. Как девчонка будет стонать, ластиться ко мне и просить ещё.
– Энцо, ты хоть сделай вид, что тебе интересно, – шепчет на ухо Массимо, прерывая калейдоскоп развратных картинок в моей голове.
Нет, это совершенно невозможно то, что сотворила со мной русская. Я не испытывал такого неуправляемого влечения лет так с… Да никогда не испытывал. Любил да, но в той истории не задалось с сексом. А чтобы вот на грани эстетики и похоти, чтобы гремучая смесь из нежности и страсти, не припомню такого.
Десять лет назад, когда я переехал в Милан, на каком-то благотворительном вечере мне понравилась девушка. Скрипачка. К тому времени наша семья уже имела вес в определённых кругах. Познакомиться с красавицей, самозабвенно игравшей Вивальди, сложности не составило. Но проблема нарисовалась в другом месте. Там, где не ждал. Девчонка меня боялась. Тряслась, как заяц, и бледнела каждый раз, когда я к ней подходил. Италия – небольшая страна. Благодаря разветвлённым родственным связям, всегда можно узнать, кто чем дышит. Вот и скрипачке, донесли, что род моей деятельности далёк от романтических этюдов.
Девушка избегала меня. Не реагировала на охапки цветов и подарки. Я тогда половину ювелирных магазинов скупил. Только, чтобы синьорина снизошла до калабрийца, коим я являюсь по крови. Ведь она была северянкой. А они, как известно, относятся с нескрываемым презрением к южанам.
Чем больше скрипачка меня отпихивала, тем больше я влюблялся. Дурел прямо на глазах. Синьорина мне пела в уши, что мы из разных миров и у нас нет ничего общего. Я – жестокий мафиози, а она вся такая неземная, живёт среди гамм и фиалок.
Я хотел уйти из семейного бизнеса. Завязать с криминалом. Остановил меня тогда Дарио. Сказал: "Назад пути не будет. Уходя – уходи. Но прежде
