– Ну ладно, ладно, – сварливо отозвался он только потому, что этого требовала справедливость. – Но я бы предпочел, чтобы телевизор у нас был общий.
– Тогда половину времени мы смотрели бы передачи по моему выбору.
А это была бы уже катастрофа. Мы оба прекрасно понимали это. Пораскинув мозгами, Уайатт отмел идею как невыполнимую и сдался.
– И какую же комнату ты займешь? Одну из верхних спален?
– Нет, потому что не хочу снова заморачиваться ремонтом через несколько лет, когда дети подрастут и им понадобятся отдельные спальни.
Его лицо ничуть не смягчилось, но на нем отразилась мысль «раздеть бы тебя сейчас!», против чего я не возражала.
– В доме четыре спальни, – напомнил Уайатт, явно представляя себе процесс изготовления маленьких хозяев для каждой.
– Помню. Самую большую займем мы, детей у нас будет двое – не исключено, что и трое, но я бы остановилась на двоих, – и последнюю спальню оставим для гостей. Так что я возьму себе гостиную. Кому она вообще нужна, эта отдельная гостиная? Да, кстати, все шторы тоже придется сменить. Не обижайся, но шторы ты выбрал уродские.
Уайатт подбоченился.
– А еще что? – безнадежным тоном спросил он.
Странно. Как-то подозрительно быстро и легко он сдается. Даже неинтересно.
– Еще перекрашу стены. Нет, нейтральные цвета, которые ты выбрал, тоже смотрятся симпатично, хотя интерьеры не твоя стихия, – поспешно добавила я. – Дизайн интерьеров – мое дело, так что расслабься и предоставь его мне. Вот увидишь, понадобится совсем немного ярких красок, чтобы дом преобразился. И еще цветы… – В доме Уайатта комнатные растения отсутствуют как таковые. Разве может нормальный человек жить без цветов?
– Я же купил тебе цветок.
– Ты купил куст, который пришлось посадить возле дома, где ему самое место. Не волнуйся, цветы не твоя забота, будешь только переставлять их с места на место, когда я скажу, вот и все.
– А почему бы сразу не найти им постоянное место и больше не трогать?
Вот он, чисто мужской взгляд!
– С некоторыми цветами мы так и поступим. А другие я буду выносить на веранду в теплую погоду и заносить в дом на зиму. Во всем, что касается цветов, доверься мне, ладно?
Уайатт так и не додумался, чем могут грозить ему домашние цветы, и нехотя кивнул:
– Ладно, будет у нас пара горшков с цветами.
Значит, пара горшков? Плохо же он меня знает. Но я его все равно обожаю.
– И ковры.
– Есть же ковровое покрытие.
– А ковры расстелем сверху.
Жестом острого раздражения Уайатт провел пятерней по волосам.
– Какого черта стелить ковер поверх коврового покрытия?
– Для красоты, глупый. Да, еще нужен ковер под стол для завтрака – в уголке кухни, где мы завтракаем, пол выложен такой же плиткой, как в кухне, а плитка холодная. Первым же делом куплю туда коврик. – Я улыбнулась Уайатту – улыбка не повредит. – Вот и все.
А там поглядим.
Он вдруг усмехнулся:
– Я думал, будет хуже.
В мое сердце закралось страшное подозрение. Неужели меня перехитрили? Может, Уайатт смеется надо мной? До сих пор я только тем и занималась, что пыталась раззадорить его и вывести из себя, иначе общаться с альфа-самцом попросту скучно. Я-то знаю. Дразнить Вуди Аллена не так увлекательно, как, скажем, Хью Джекмена.[3]
Но если мне по душе эта невинная забава, это еще не значит, что я готова поменяться ролями.
– Ты с папой разговаривал? – решила проверить подозрения я.
– Само собой. Женитьба на тебе – испытание не из легких, вот я и решил обратиться за советом к профессионалу. А он посоветовал не ссориться по мелочам и не лезть в драку за территорию без особой необходимости. Если мое кресло и телевизор останутся на месте, я на все согласен.
Ну и что прикажете делать – дуться или вздыхать с облегчением? С одной стороны, папуля плохому не научит, а мне будет легче, если не придется самостоятельно заниматься дрессировкой Уайатта. С другой стороны… люблю смотреть, как пляшут под мою дудку.
– Для начала можешь выписать мне чек, – жизнерадостно отозвалась я. – Если не хватит, я тебе сразу сообщу. У меня есть знакомый мастер, только придется подождать, когда он освободится, но я уже на следующей неделе встречусь с ним и объясню, что мне нужно, – пусть пока планирует работу.
Уайатт снова насторожился:
– Чек? Мастер? Какую еще работу?
Вот что значит одна большая, вовремя нажатая кнопка! Жизнь хороша!
– Разве ты забыл, с чего мы начали?
– Вы с Шоной обсуждали мой член.
– Да я про другой разговор! Насчет ремонта.
– А-а. Кстати, я так и не понял, какая связь между моим членом и шторами, – криво усмехнулся он. – Ну и шут с ними. Так что там насчет ремонта?
– Мы начали с кладовки. У тебя ее нет. А мне она нужна.
Он недоверчиво вытаращил глаза.
– Ты выселяешь меня из кабинета? Да еще ждешь, что я оплачу ремонт?
– От тебя я жду только львиную долю оплаты. У тебя же больше денег, чем у меня.
Он фыркнул.
– Я езжу на «шевроле», а ты – на «мерседесе». Что за манера заострять внимание на мелочах!
– Я не выселяю тебя, а переселяю в новый кабинет. Мы отгородим часть гостиной – комната просторная, мне для домашнего офиса столько места не нужно. Да, я возьму себе большую часть, но не всю. В прежнем кабинете тебе давно уже тесно – ты втиснул в кладовку столько барахла, что там повернуться негде.
Между прочим, это чистая правда. Ума не приложу, почему он не обустроил себе отдельный кабинет, когда ремонтировал дом сразу после покупки. Единственное возможное объяснение – он мужчина. Хорошо еще, ванных комнат в доме хватает, но, думаю, это заслуга строителей.
Уайатту в голову не пришло бы пристраивать к кухне кладовку.
Я наблюдала, как он свыкается с мыслью о кабинете попросторнее, и понимает, что я права: ему не хватает места, а мне – кладовки.
– Ладно, ладно, делай как знаешь, я все оплачу. – Он ущипнул себя за нос, – Надо же, зашел поговорить о записях камер наблюдения, а в итоге потратил самое малое двадцать тысяч, – пробормотал он себе под нос.
Двадцать? Размечтался! Но я промолчала: зачем опережать события? И так все скоро узнает.
– Записи камер со стоянки у тебя? – Я не поверила своим ушам. – Но ведь меня же не сбили. С какой стати торговый центр отдал записи?
– А что им оставалось? Я так или иначе получил бы их.
– Без санкции? Ведь преступление не было совершено.
– Угроза жизни – тоже преступление, дорогая.
– Вчера вечером про угрозу ты не заикался.
Уайатт пожал плечами. Расследования – его дело, точно так же как правильное хлорирование бассейна в «Фанатах тела» – мое: я ведь не обсуждаю с Уайаттом все подробности этого занятия, и он почти не делится со мной полицейскими проблемами. Меня такое положение не устраивает, так как расследования гораздо интереснее хлорирования бассейнов, потому я иногда сую нос в бумаги Уайатта. Точнее, всякий раз, когда они мне попадаются.
