Ознакомительная версия.
Ох, мамочка, что же ты делаешь, с ним так нельзя, ты только всё испортила, понимаю я.
– Хватит!!! – рявкает Саша и встаёт из-за стола. Он со своим ростом и телосложением и так, кажется, занимает полкомнаты, но теперь он переполнен яростью: кулаки сжаты, глаза напоминают холодную сталь. Я внутренне содрогаюсь, кажется, что кроме него в комнате никого нет.
– К сожалению, вы находитесь не в моём доме, из которого я бы вас уже вышвырнул, но, к счастью, и не в своём, поэтому я не уйду, как бы вы меня ни оскорбляли. Это дом Оксаны, это её судьба, и ей решать, кто здесь останется. Если она скажет мне уйти – я уйду, а если нет, то уйдёте вы.
Все смотрят на меня. Я сижу в уголке дивана, за весь разговор не произнеся почти ни слова, и сердце разрывается на части. Что сказать? Нет, в своих чувствах к нему не сомневаюсь, и его страшные признания не уменьшают их, а делают ещё острее. Теперь я понимаю, откуда те ужасные шрамы на спине и плечах, откуда грубость и жестокость, откуда амбалы-друзья. Но в то же время мне так хочется, чтобы с родителями всё вышло по-другому, чтобы они поняли меня, приняли Александра. Я стою между двумя сильными личностями, не желающими уступать меня друг другу. Может потом, со временем. Все ждут, мне нужно делать выбор. И я его делаю.
– Ма, па, мне очень жаль, что так получилось, – я тоже встаю и подхожу к Александру. Теперь все, кроме отца, на ногах. – Я надеюсь, что позже вы узнаете друг друга лучше, и не будете испытывать такую неприязнь. А пока просто поверьте мне. Я хочу быть с ним!
– Свадьба через неделю. Почему спешка? Ты беременна? – резко выдаёт мать.
– Нет! То есть, я ещё не знаю. Может быть. Свадьба не поэтому… – теряюсь я в объяснениях.
– Ты немедленно должна обследоваться и сделать аборт! – выносит вердикт маман.
Я охаю, чувствую, как напряглось тело Александра. Стоя рядом с ним, не вижу лица, но подозреваю: его выражение не предвещает ничего хорошего. Оно отражается в испуганном взгляде матери.
– Я прошу вас уйти. Я не хочу сделать вам ничего плохого, ради Оксаны. Но не искушайте меня. Любое терпение имеет границы! – зловеще-спокойно произносит он.
– Я умоляю, мама, прекрати! Если ты не настроена на диалог, то лучше уйти, – мои робкие попытки усмирить импульсивность этой женщины только подливают масла в огонь.
– Не понимаю и не верю! Оксана, ты делаешь необдуманный шаг, ты молода, наивна, ты сама не понимаешь, что делаешь. Я не могу допустить, чтобы ты добровольно выбрасывала свою жизнь на помойку!!! Я не могу всё это оставить так! – чуть ли не срывая голос, кричит мать.
Александр решительно делает шаг вперёд, я висну у него на руке. В дело вступает отец. Он поднимается и, чуть ли не силой, выводит маму из комнаты, горячо убеждая её в том, что «они сами разберутся, это её жизнь, всё будет хорошо, ещё ничего неизвестно», и так далее. Я с трудом различаю его слова сквозь шум в ушах.
Родители уходят, не попрощавшись. Яростно хлопает дверь, я вздрагиваю, чувствую, как закипавшие слёзы непрерывным потоком льют из глаз.
– Я не хочу, чтобы так было! Что мне делать? – всхлипываю на груди у Саши.
– Когда они увидят, как ты счастлива, поймут, что ошибались.
Я поднимаю на него заплаканные глаза.
– Я клянусь: ты будешь со мной самой счастливой, – он нежно целует мои мокрые от слёз ресницы.
Следующая неделя проносится быстро и сглаживает в душе неприятный осадок, оставшийся после прихода родителей. Ещё бы, происходит столько событий, что мне просто некогда переживать и беспокоиться. Я сдала последний экзамен, получила диплом, был выпускной бал. Мы объездили, кажется, сотни магазинов, выбирая сначала вечернее платье для выпускного, потом побывали в нескольких свадебных салонах, подыскивая платье и другую полагающуюся к свадьбе ерунду. Однажды мы даже съездили в загородный дом, и я с удивлением заново узнавала, что это не кошмарный тёмный замок с длинными коридорами и мрачной мебелью, а прекрасный двухэтажный особняк вполне современного стиля, обставленный так же, как и квартира – просто, дорого, без излишеств.
Я не спорю с ним по поводу своей работы, не выпытываю о его занятиях, тем более он как-то сказал, что объяснит мне всё во Франции. Шучу:
– Боишься, если узнаю до свадьбы – сбегу, а за границей у меня не будет такой возможности?
Он вскользь бросает странный двусмысленный взгляд и удивлённо приподнимает брови.
– Нет, не боюсь. Если хочешь уйти, конечно, это лучше сделать до регистрации, но и потом держать силой не буду, поверь.
Верю, обещания он держать умеет, в этом я убедилась. Поэтому эти дни я просто счастлива. Счастлива, что такой сильный независимый мужчина думает обо мне, заботится, советуется со мной, выбирая мебель для спальни или костюм для свадебного торжества, счастлива, что имею особую власть над ним, заставляя стонать в моменты близости и желать большего. Счастлива предвкушением того, с какой любовью буду заботиться о нашей квартире, какой порядок наведу на так называемой даче, предвкушением романтических вечеров у камина. Я думаю о том, какую радость нам принесут дети и каким заботливым отцом он будет.
Вот только отношения с родителями омрачают моё счастье. Я пытаюсь отогнать мысли о них, но боль в душе постоянно напоминает о себе, не даёт покоя.
В конце недели, в пятницу, я решаюсь позвонить и сообщить, что не выйду на работу в министерство, что завтра регистрация и я буду рада, если родители смогут присутствовать. Мать молча выслушивает, говорит «поздравляю» и бросает трубку.
Но через десять минут звонок раздаётся снова. Срывающимся голосом мать сообщает, что отцу плохо с сердцем, и просит срочно приехать.
У меня самой сердце едва не останавливается от этих слов. Зная о болезни отца и о том, что в любую минуту мы можем потерять его, больше всего боюсь стать причиной очередного приступа. Быстро выбегаю из квартиры. Как хорошо было бы, если бы Саша был дома, он за минуту довёз бы меня. А теперь придётся ловить такси, и одному Богу известно, как скоро я доберусь. Уже выйдя на улицу, понимаю, что не оставила Саше даже записку. Но возвращаться поздно, да и примета плохая…
Через час я у родителей. Дверь открывает мать. «Где?» – коротко спрашиваю я. Мама молча указывает на спальню. Не раздеваясь, вбегаю и… останавливаюсь в недоумении. Спальня пуста. Оборачиваюсь и вижу, как быстро захлопывается дверь. Слышится щелчок замка.
Подбегаю к двери, дёргаю. Действительно заперта.
– Мама, что это значит?
– Я думаю, потом ты простишь меня и даже будешь благодарна.
– Что ты задумала, ма, где отец?
– Он уже пять дней как в санатории, вернётся только завтра. А ты посидишь здесь вместо этой безумной свадьбы. Надеюсь, он быстро забудет тебя, когда поймёт, что его невеста сбежала из-под венца.
Ознакомительная версия.
