С тихой злобой Уитни выдохнула дым прямо ему в лицо:
– Что ж, давай.
Различив в ее голосе боль. Дуг подождал еще минуту. Теперь он говорил ровно и категорично:
– Это правила игры. – Он взял сигарету из ее рук и закурил. – Правила всегда таковы, и, начиная ее, ты должна знать, что бывают и издержки.
Уитни пристально посмотрела на него:
– Ты имеешь в виду Хуана? Ты его смерть называешь издержками?
– Он оказался не там и не тогда, где надо, – сказал Дуг. Не ведая того, он дословно повторил слова Бутрейна. Но Уитни услышала в этой фразе еще что-то. Сожаление? Раскаяние? Хотя она и не была полностью уверена, это уже было кое-что. За это она и зацепилась. – Мы не можем вернуться и исправить то, что произошло, Уитни. Так что пойдем вперед.
Она подняла свой забытый стакан.
– Ты так и поступаешь? Идешь вперед?
– Так надо, если хочешь победить. Тот, кто решил победить, не должен часто оглядываться назад. Оттого, что будешь себя всем этим мучить, ничего не изменится. Мы опережаем Димитри всего на шаг, ну может быть, на два. Нам надо так действовать и дальше, потому что таковы правила игры. Но в этой игре ты рискуешь головой. Если мы не будем впереди, то погибнем. – Говоря это, он положил ладонь на ее руку – не для того, чтобы успокоить, а чтобы проверить, не дрожит ли она. – У нас впереди еще дьявольски долгий путь. Если ты не сможешь этого выдержать, то лучше подумай, как отступить.
Она не отступит. Она просто не умеет отступать. Не позволит гордость, а может быть, надежда на счастье, думала Уитни. Но вот что происходит с ним? Что заставляет Дугласа Лорда бежать вперед?
– Почему ты это делаешь?
Дугу понравилось такое любопытство. Он откинулся в кресле, довольный тем, что настроение у нее потихоньку улучшалось.
– Знаешь, Уитни, гораздо приятнее сорвать ставку в покере с двумя двойками, чем с хорошими картами. – Он выдохнул дым и усмехнулся:
– Это чертовски приятно.
Уитни решила, что поняла, и принялась внимательно рассматривать его.
– Тебе нравится, когда обстоятельства против тебя.
– Рискованные предприятия приносят больше выгоды.
Уитни откинулась назад, закрыла глаза и молчала так долго, что он решил, что она заснула. Но Уитни восстанавливала в памяти все пережитое – шаг за шагом.
– Ресторан, – вдруг сказала она. – Как тебе это удалось?
– Какой ресторан? – Он читал про мадагаскарские племена и даже не стал отрывать глаз от книги.
– В Вашингтоне, когда мы спасались бегством, на кухне тебе загородил дорогу тот огромны и человек в белом.
– В таком случае надо просто говорить первое, что приходит в голову, – легко сказал Дуг. – Обычно это самое лучшее.
– Но у тебя все не так. – Уитни недовольно повернулась на кресле. – То ты как бешеный бежишь по улице, а через минуту ты уже высокомерный ресторанный критик, который говорит все как надо.
– Детка, если на карту поставлена твоя жизнь, ты поневоле что-то сможешь. – Он посмотрел на нее и усмехнулся. – Если ты чего-нибудь очень сильно желаешь, то сможешь. Обычно я предпочитаю выполнять работу без взлома. Главное, что требуется решить, – входить через парадную дверь или через вход для слуг.
Заинтересовавшись, Уитни подала знак стюарду, чтобы им принесли еще выпить.
– Место действия?
– Ладно, пусть будет Калифорния. Беверли-Хиллз.
– Нет, спасибо!
Игнорируя эти слова, Дуг начал вспоминать:
– Сначала нужно решить, какой из этих стильных домов ты хочешь взять. Нужно немного походить, задать несколько осторожных вопросов – и вот уже цель ясна. Потом – парадная дверь или задняя?
Это уже может зависеть от собственного настроения. Но через парадную дверь обычно легче войти.
– Почему?
– Потому что богатые требуют рекомендаций от слуг, а не от гостей. Но нужен первоначальный капитал – несколько тысяч, чтобы остановиться в «Уилшир Ройял», арендовать «мерседес». Назови будто невзначай несколько имен – тех людей, о которых ты знаешь, что их нет в городе. Как только тебя пригласили на первую вечеринку, дело в шляпе. – Со вздохом Дуг сделал глоток. – Дружище, они там, в Хиллз, ведут себя так, что разве только не вешают себе на шею чековые книжки.
– И ты просто приходишь к ним и очищаешь дом?
– Более или менее. Самое сложное – не быть слишком алчным и знать, кто носит бриллианты, а кто – стекляшки. В Калифорнии много всякого дерьма. В основном надо просто уметь хорошо имитировать. Богатые – это скорее люди привычки, чем воображения.
– Спасибо.
– Оденься как надо, старайся, чтобы тебя видели в нужных местах и с несколькими нужными людьми – и никто не станет задавать вопросов о том, кто ты и откуда. Последний раз, когда я использовал этот вариант, я остановился в «Уилшире» с тремя тысячами, а уехал с тридцатью. Мне нравилась Калифорния.
– Это звучит так, как будто ты в ближайшее время не сможешь туда вернуться.
– Я уже возвращался. Слегка подкрасил волосы, отрастил небольшие усы и надел джинсы. Я обрезал розы у Кэсси Лоуренс.
– Кэсси Лоуренс? Это та пиранья, которая выдает себя за покровителя искусств?
– Точное определение. Вы встречались?
– К сожалению. На сколько ты ее нагрел? По тону Уитни Дуг понял, что она была бы довольна, если бы его улов оказался порядочным. Он решил не говорить ей, почему так легко проник в дом Кэсси. Это было очень просто – той очень нравилось смотреть, как он пропалывает ее азалии по пояс голый. В постели она чуть не съела его живьем. Взамен Дуг взял рубиновое ожерелье и пару бриллиантовых серег размером с шарики от пинг-понга.
– Прилично, – наконец ответил он. – Я так понял, что ты ее недолюбливаешь.
– Она не первый сорт. – Это было сказано запросто женщиной, которая сама, несомненно, первый сорт. – Ты спал с ней?
Дуг поперхнулся, затем осторожно поставил стакан.
– Я не думаю, что…
– Значит, спал. – Слегка разочарованная, Уитни снова принялась его разглядывать. – Меня удивляет, что я не вижу шрамов. – Она задумчиво смотрела на него еще некоторое время. – Ты не находишь, что это унизительно?
Дугу хотелось задушить ее, и он бы не испытал угрызений совести. Действительно, бывало, что он спал с объектом и наслаждался этим, и он был уверен, что объект тоже наслаждается. Услуга за услугу.
Но как правило, в этих случаях секс ему был неприятен.
– Работа есть работа, – коротко сказал Дуг, – Не говори мне, что никогда не спала с клиентом.
Уитни подняла брови, как это делают женщины, когда их что-то забавляет.
– Я сплю только с тем, кого сама выбираю, – сказала она таким тоном, как будто этот выбор был всегда хорош.
– Некоторые из нас рождаются, не имея выбора. – Снова открыв свою книгу, он уткнулся в нее и замолчал.
