— Глупо так говорить. Из-за того, что я нашла дом…
— Не только дом, Зоя. Сама идея, предвидение, вера. — Мэлори положила руку ей на плечо и слегка встряхнула. — Ты все это затеяла. Не в последнюю очередь поэтому я уверена, что, когда ты поймешь, чего хочешь, непременно найдешь способ получить это.
Зое чем-то нужно было заняться. Она взяла нож и стала вскрывать коробку с книгами.
— Скажи, ты когда-нибудь была влюблена — по-настоящему — до Флинна?
— Нет… Нет. У меня были увлечения, желание, даже страсть, но я никогда никого не любила так, как люблю Флинна.
Зоя кивнула.
— А для тебя, Дана, никогда не существовало никого, кроме Джордана.
— Да, причем независимо от моих увлечений, желания и страсти.
— А я любила, — Зоя сказала это очень тихо, не прекращая работу. — Я любила отца Саймона. Всем своим существом. Кое-кто утверждает, что в шестнадцать лет это невозможно, но меня просто переполняла любовь. И я отдала ее всю. Не думала, не сомневалась — просто отдала.
Она положила картон на другие куски, немного помолчала и продолжила:
— Потом у меня были мужчины. И хорошие, и, как оказалось, не очень. Но ни один из них не волновал меня так, как тот мальчик, которого я любила в шестнадцать. Джеймс был для меня дороже жизни, но мы расстались. Он любил — я верю, — но недостаточно сильно, чтобы остаться. Недостаточно сильно, чтобы остаться со мной или хотя бы признать чувства, которые нас связали. Просто ушел, вернулся к привычной жизни, а от моей жизни остались осколки…
Старой обиде нужен был выход, и Зоя с силой воткнула нож в картон.
— Он обручился несколько месяцев назад. Сестра прислала мне вырезку из газеты. Следующей весной будет пышная свадьба. Я здорово разозлилась, узнав об этом. Устраивает шикарное торжество, но при этом ни разу не видел своего сына.
— Тем хуже для него, — пожала плечами Мэлори.
— Да, верно. Тем хуже для него. Но я любила Джеймса, хотела быть с ним. А он этого не хотел… Я тогда почти сломалась. — Зоя тяжело вздохнула и прижалась лбом к стеллажу. — Я не хочу возвращаться к несбыточным мечтам. Я боюсь Брэдли потому, что за прошедшие десять лет он единственный заставил меня вспомнить — хотя бы чуть-чуть, — как это было в шестнадцать лет.
Главное — помнить, что она взрослая женщина, а взрослые женщины часто приглашают мужчин на обед. Это не повод для того, чтобы влюбиться и потерять голову.
Всего лишь небольшой шаг в сторону от рутины наступившей недели. Кстати, нужно заставить Саймона сесть за уроки пораньше. То есть ей предстоит жаркий спор — возможно, с обещанием, что на обед придет его приятель Брэдли.
По дороге Зоя купила свежие овощи для салата. Придя домой, она первым делом приготовила побольше соуса.
Нужно было привести себя и дом в порядок. Она два раза переоделась и подправила макияж. Зажгла ароматические свечи, чтобы избавиться от запаха Мо.
Потом надо было сделать салат, накрыть на стол, проверить у Саймона арифметику и грамматику, покормить собаку, и все это до половины седьмого.
«Наверное, Брэд не привык обедать так рано», — в который уже раз подумала Зоя. Чем богаче люди, тем позже они обедают. Но в девять часов Саймон должен уже лежать в постели — ему завтра в школу. Таковы правила в этом доме, и Брэдли Уэйну придется с ними считаться. В противном случае он может есть спагетти в другом месте.
Зоя несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула. Наверное, она сама себе придумывает проблемы.
— Саймон, пора заканчивать.
— Ненавижу дроби, — он ударил пятками по ножкам стула и хмуро посмотрел на домашнее задание по математике. — Меня от них тошнит.
— Далеко не все вещи на свете целые. Ты должен знать, из каких частей они состоят.
— Зачем?
Зоя достала салфетки, которые сшила сама.
— Чтобы собирать и разбирать их, понимать, как они устроены.
— Зачем?
Она сложила салфетки треугольниками.
— Ты специально пытаешься меня разозлить или у тебя это врожденный дар?
— Не знаю. А зачем ты кладешь эти штуковины?
— Затем, что у нас гость.
— Это всего лишь Брэд.
— Мне прекрасно известно, кто он. Саймон, осталось всего три примера. Заканчивай, чтобы я могла накрыть на стол.
— А почему я не могу закончить после обеда? Почему я всегда должен делать домашнее задание так рано? Почему мне нельзя взять Мо и поиграть с ним на улице?
— Потому что я хочу, чтобы ты доделал уроки сейчас. Потому что это твоя работа. Потому что я так сказала.
Они обменялись раздраженными взглядами.
— Это нечестно.
— Сообщение для Саймона: жизнь не всегда честная. А теперь заканчивай, если не хочешь сегодня лишиться телевизора и видеоигр. И перестань пинать стул.
Зоя достала разделочную доску, чтобы резать овощи для салата.
— А если будешь строить рожи у меня за спиной, — сказала она уже поспокойнее, — то не подойдешь к телевизору до конца недели.
Саймон не понимал, откуда мама может знать, что он делает у нее за спиной, но она никогда не ошибалась. В знак протеста он потратил на следующий пример в три раза больше времени, чем требовалось.
Как он ненавидит домашние задания! Саймон покосился на мать, проверяя, не читает ли она его мысли.
В школе он себя чувствовал неплохо, но не понимал, почему каждый вечер школа приходит к нему домой. Саймон собрался еще раз пнуть стул, чтобы проверить реакцию матери, но в этот момент в комнату влетел Мо и отвлек его.
— Привет, Мо! Что это у тебя?
Зоя оглянулась, и нож впал из ее руки.
— О господи!
Мо стоял посреди кухни, виляя хвостом и извиваясь всем телом, и держал в зубах остатки рулона туалетной бумаги.
Зоя бросилась к нему, но пес воспринял это как сигнал к началу игры. Он прыгнул влево, обогнул стол и выбежал из кухни.
— Прекрати! Черт! Саймон, помоги мне поймать эту несносную собаку!
Мо уже сделал свое дело. На полу валялись клочки и длинные полосы туалетной бумаги. Зоя бросилась за Мо в гостиную, а пес игриво рычал, не выпуская из пасти изжеванный рулон. Заливаясь смехом, Саймон проскользнул в гостиную вслед за матерью и прыгнул.
Собака и мальчик покатились по ковру.
— Саймон, это не игра! — Зое удалось схватить мокрый рулон, но чем сильнее она тянула, тем ярче горели глаза Мо.
Пес упирался, радостно рыча.
— Мо думает, что ты с ним играешь. Он любит, когда у него что-нибудь отбирают.
Зоя раздраженно взглянула на сына. Он стоял на коленях рядом с Мо, одной рукой обнимая собаку. Обрывки бумаги прилипли к чистым брюкам Саймона и шерсти пса.
