К ним шел навстречу улыбающийся Хэнк.
— Здравствуйте, Линдси.
— Добрый вечер, Хэнк.
Он повернулся к Брейди:
— Рад видеть, что наш почетный гость тоже здесь.
— Если вы будете так со мной обращаться, я удеру. Не переношу веселящуюся толпу!
Старик в ответ улыбнулся:
— Ты плохо знаешь наших женщин. Идите со мной, и вы сразу со всеми познакомитесь.
Они вошли в большой зал со столами, накрытыми скатертями. Было очень шумно, кроме всего прочего и потому, что дети с радостным визгом гонялись друг за другом.
Линдси знала всех кузенов Брейди, однако далеко не всех их жен. Ченс представил ее и Брейди своей жене. Линдси нашла взглядом остальных сыновей Джека. Как было бы хорошо, если б Джек увидел их всех!
Хэнк, теперь уже с женой, снова подошел к ним:
— Добро пожаловать в твою семью, Брейди. Мы рады вам, Линдси.
— Благодарю, что пригласили меня на ваш семейный праздник, — отозвалась она.
Хэнк нахмурился.
— Не обязательно быть в кровном родстве, чтобы стать членом нашей большой семьи, дорогая.
Ей бы так этого хотелось, но она не знала, как все сложится с Джеком…
— Спасибо за доброе предложение, я обдумаю его. — Она увидела, что Тесс накрывает на стол. — Пойду помогу Тесс.
Брейди смотрел вслед Линдси. Его удивило, что она так уклончиво ответила Хэнку.
— Привет, дядя Брейди! — к нему подбежала Ливи с девочками.
— Здравствуй, принцесса. — Он шутливо поклонился. — Это мои кузины. Здравствуйте, милые леди, какие вы хорошенькие!
Девочки хихикнули, они явно стеснялись. Тут же подбежали и мальчики, самому меньшему из них было семь лет. Первым заговорил четырнадцатилетний Джефф:
— Это правда, что вы летчик?
— Да. Я пилот Ф-15 и Ф-16.
— Тогда какой у вас позывной?
— Мой позывной «Бунтарь Рэнделл».
— Это круто! — сказал другой мальчик.
— У вас еще болит нога? — спросила другая девочка, по имени Касси.
Он присел на стул.
— Иногда. Но не сейчас.
Ливи приблизилась к нему совсем близко и объявила:
— А дядя Брейди на мне женится, когда я вырасту!
— Это правда? — спросила одна из девочек.
В этот момент к ним подошла Линдси, и у Брейди чаще забилось сердце.
— Да, она моя будущая женушка. Она будет обо мне заботиться, когда я состарюсь. — Он встал, нагнулся к Линдси и шепнул ей на ухо: — Только что мне предложили руку и сердце.
В половине одиннадцатого вечера Брейди припарковал машину на холме. Сегодня Линдси позволила ему проводить себя до ее домика. Они медленно спускались к коттеджу.
— Сегодня можно к тебе зайти?
— Если у тебя не болит нога, то нет.
— С ногой все в порядке.
Линдси нервничала больше обычного. Она уже понимала, что у них роман. И раз их так сильно тянет друг к другу, было бы лучше проститься прямо сейчас.
Но сегодня она увидела Брейди с другой стороны. Он был учтив с кузинами и мягко и тактично отвечал на расспросы детей. Этот храбрый летчик совсем не такой грубиян, как ей казалось раньше. Ну как ей без конца отталкивать его?
Линде отперла дверь, обернулась к нему и встретила его жаждущий взгляд. А затем пропустила в слабоосвещенную комнату. В его темных глазах горело желание. Ей хотелось впитать в себя красоту этого человека. Теперь она поняла, какая внутренняя мощь и одновременно нежность скрывались под его маской нахала.
Его губы легко коснулись ее губ. У него дернулся угол рта.
От легкого прикосновения в ней вспыхнуло желание. Брейди коснулся губами ее уха.
— Твои ушки такие сексуальные, — выдохнул он. — Но твой рот еще лучше.
Его пальцы нащупали ее сосок. Она застонала. О, как она его хотела! И он не разочаровал ее. Его губы прижались к ее губам, и язык скользнул в ее приоткрытый рот. Линдси обняла его и крепко к нему прижалась. Брейди снял с нее куртку и бросил к дверям. За ней полетела его куртка. Он кинул на пол ее свитер и рубашку…
Когда он раздел Линдси, то сказал, не отрывая от нее взгляда:
— Я хочу тебя. Но оставаться мне или нет, решать тебе.
Она не смогла сказать «нет».
— Останься, — прошептала она.
Они вошли в спальню. Он целовал ее снова и снова. Потом сел на кровать и снял ботинки, а затем гипсовую повязку.
Линдси сбросила туфли. Брюки он снял с нее сам. Она осталась в трусиках и лифчике.
— Какая ты красавица! — прошептал он, припав к ее губам.
Они упали на постель. Он снял с нее лифчик и стал водить языком вокруг ее соска. Ее напряжение росло, тело изогнулось. Мужские руки нежно ласкали ее нежную кожу, мощное тело нависло над ней.
Ему было все труднее и труднее себя сдерживать, да и Линдси чувствовала, что совсем утратила самоконтроль.
Пусть будет что будет, решила она и закрыла глаза.
Линдси вздрогнула и проснулась. Она сонно заморгала. Комнату заливал солнечный свет. Она услышала шум душа. Перед ее мысленным взором стоял Брейди Рэнделл, который занимался с ней любовью этой ночью снова и снова.
Вздохнув, она зарылась в подушку и натянула на себя одеяло, чтобы прикрыть наготу.
Она ощущала его запах. Никогда еще Линдси не испытывала ничего подобного. И этого больше не будет! Она скажет ему всю правду. Брейди вошел в комнату, вокруг бедер полотенце. По его широкой груди и мускулистому прессу стекали капли воды.
Она решительно посмотрела ему в глаза. Черт, он опять усмехается!
— Доброе утро, дорогая, — он склонился к ней и легко поцеловал в губы.
— Я должна быть в клинике в восемь тридцать. — Она взглянула на часы. Было половина восьмого утра.
— А ты не можешь туда опоздать? — На его губах появилась нахальная улыбка.
— Нет, — сказала она охрипшим голосом. — У меня прием.
— Тогда мы встретимся сегодня позже.
Его бесцеремонность заходит слишком далеко, подумала Линдси.
— Да. А сейчас мне нужно принять душ.
— Конечно, я пока приготовлю нам завтрак. Он сгреб свою одежду и направился к дверям.
— Я могу принести тебе кофе в душ.
— Не надо, — принужденно улыбнулась она.
— Ну, позови меня, если что-то будет нужно Она продолжала лежать на кровати, не шевелясь. Брейди хотелось повернуться, чтобы убедиться, что она покраснела. Линдси утром вела себя слишком скованно. Он бы сейчас с удовольствием принял бы ее приглашение посетить душ вместе. Но настаивать не стал.
— Я поставлю кофе.
— Спасибо, — пробормотала она. Ей хотелось побыть в одиночестве.
* * *
Вчера Брейди понял, что Линдси не из тех, кто водит к себе мужчин. Его это обрадовало. Господи, как же она ему нравилась!
