Ознакомительная версия.
— Отчим? Как же так…
— Вот так. Пользовался моей детской незащищённостью. Мать вечно напьётся и спит так, что никто не разбудит, а этот скот делал со мной грязное дело. Он-то и приучил меня к активной сексуальной жизни.
— Ужас какой, — прошептала я.
— Я выросла, сбежала из дома и поняла, что никто, кроме меня самой, не решит мои материальные проблемы. Кроме молодости и красоты, у меня ничего не было. Вот я и решила использовать их подобным образом. Стала заниматься проституцией ещё несовершеннолетней. У нас тут одна девочка работает, так она провела в турецком борделе два года. У неё отобрали паспорт и использовали как дешёвый живой товар. Она была самой настоящей секс-рабыней, а это ой как страшно! Там же её и подсадили на наркоту. За дозу героина девочка была готова выполнить любые приказы хозяина борделя или клиента. Она такие страсти про работу в Турции рассказывала, просто жуть. Её там постоянно лупили пластиковыми бутылками, наполненными водой.
— А почему именно пластиковыми бутылками, да ещё и с водой?
— Следов от побоев не остаётся. Но, по слухам, жутко больно.
— Неужели из турецкого отеля нельзя сбежать?
— Их всех пугали смертью. Мол, если найдут, прикончат самым изощрённым способом.
— По мне, так пусть лучше убьют, чем такая жизнь.
— Это ты сейчас так говоришь, а поработаешь, втянешься и всё начнёшь воспринимать в порядке вещей. Так что в нашей работе как на войне. У нас тут ещё терпимо. Мне вот постоянно дебилы встречаются, которые любят ролевые игры. Один требует от меня одеваться маленькой девочкой и называть его папой. Другой вечно рисует на моём теле черепа или странные знаки. А один придурок, в полном смысле этого слова, получает удовольствие, если унижает меня морально. Заставляет сидеть и слушать, как обзывает меня дыркой для члена. Рассказывает, как ненавидит шалав, как ими брезгует.
— Если брезгует, зачем сюда приходит?
— Это у него нужно спросить. Мол, такие, как я, после себя оставляют только грязь и разврат… Для нас нужно строить лагеря и сжигать на кострах, как ведьм, вешать за волосы и бить палками. Любит заниматься морализаторством и при этом читать нотации о том, что сначала человек предает друга, затем близкого родственника, затем родителей, затем себя. Каждый человек как болт с резьбой. Чем глубже резьба и крепче сталь, тем больше человек может выдержать. Предательство — это когда резьба срывается и человек уже не держит нагрузки. Как в механике, так и в жизни. Сорванную резьбу не восстановишь. Он называет проституток женщинами с сорванной резьбой. Мол, они предали себя, то есть самое дорогое на свете. И можно быть уверенным: если они предали себя, то остальное для них уже не существует. Дальше он говорит, что надо просто обходить их стороной, как прокажённых. Это больные, слабые и ущербные существа, от которых, кроме проблем, ничего не получишь. Чудак-человек. И при этом он приезжает к нам стабильно раз в две недели, и по его поступкам не скажешь, что он особо брезгует. Один раз требовал переспать с ним без резины. Спрашивал, какова цена вопроса.
— Да уж, мужики сами себе противоречат.
— Меня они бесят, когда начинают читать мораль. Если вы все такие правильные, какого лешего едете в бордель снимать проституток и при этом считаете нас переносчицами заразы? По их мнению, быть работницей с маленькой зарплатой лучше, чем обеспеченной проституткой. Целее здоровье будет и морального падения никакого. Неужели они думают, что всем проституткам нравится их занятие, что на другое они не способны? Способны, если бы за наши другие способности платили достойные деньги. Это же какой-то мазохизм — снять проститутку и начинать говорить ей о том, что у неё низкая культура, низкие нравы. Рассказывать о том, что мы ущербные, бесхарактерные создания, не уважающие ни себя, ни окружающих, что мы грязные, отвратительные животные. Что проститутка — не человек, только опустившееся чмо может жениться на такой «девушке». Как говорит Марк Дрисколл: «Со свиньёй принято валяться в грязи, а не знакомить её с родителями и жениться на ней».
— И что, много таких любителей читать мораль?
— Полно. Вчерашний клиент вообще вывел меня из себя. Никаких нервов не хватит. Вместо того чтобы сделать своё дело и уйти, он прочитал мне лекцию о том, как ненавидит проституток, потому что они создают проблемы как для себя, так и для окружающих, ведут себя неподобающе, портят жизнь себе. А если бы учились, многого бы добились, и не пришлось бы унижаться перед прихотями мужиков и нагибаться за чужим кошельком. Что у него отношение к проститутке не как к человеку, а как к вещи, которую выбросили на помойку. Мол, нелёгкая профессия внесла необратимые изменения в мозг, во внешность. Таких, как я, сложно назвать женщинами. Мы все прогнили от СПИДа. Это просто товар, причём низкого качества. Потом он вообще выдал, что ему даже противно мне вставить…
— Ну и как, вставил? — Я потянулась за сигаретой и подумала, что и сама не заметила, как опустилась на самое дно. Даже жаргон у меня появился, даже разговариваю как проститутка…
— И не раз. При этом читал мне мораль, даже когда меня трахал. Говорил, что у меня в глазах баксы, в башке шмотки, дальше пустота. Начал рассказывать про то, что мир был бы прекрасен, если бы на свете не было проституток, которые подставляют свои задницы под каждый похотливый член. Что это низшая степень морального падения. Проститутка способна даже на убийство, мошенничество и ограбление, что же у неё может быть святого? Ничего. Мол, даже у серийных убийц моральный облик на высоте. Представляешь?
Валя вновь сделала паузу, приложилась к рюмке. Я повторила её маневр. Молча. А что говорить? Валя вздохнула и заговорила с тоской в голосе:
— Если б ты знала, как я устала от подобных персонажей. Уж лучше тупо отработать и трахнуться, чем подобную ересь выслушивать. Нет же, придёт очередной урод и начинает размахивать шашкой, как Чапай: «Ты — кусок мяса», «Секс за деньги — это безнравственно»! А ведь многие серьёзные философы писали, что женщина по своей природе склонна к продаже себя. Только у некоторых это выражено сильнее, у других слабее, у кого-то есть что продавать, а у кого-то с этим дела обстоят хуже. Например, в Таиланде и других подобных странах проституция — нормальная и весьма массовая профессия. Так сложилось исторически. Считается, что тамошние женщины одни из лучших в любви. Девочки уже с девяти лет начинают обучаться тонкостям секса. Так что нет смысла рассуждать о нравственности. Не вижу я здесь никакой проблемы. Каждый занимается тем, чем считает нужным. Наш моральный облик — наша проблема. — Валя вновь помолчала. А когда заговорила, в её голосе появились нотки отчаяния. — Так что, подружка, работа у нас не из лёгких. Бывают такие садисты и маньяки, что не передать словами. Вон, одну нашу девочку всю ножом истыкали. А лично об меня один урод просто тушил окурки. Мы, конечно, таких клиентов в чёрный список вносим, но они всё равно умудряются нас заказывать. Вот однажды в сауну заказали два бизнесмена. Позвонили и говорят, мол, развлечься хотим. На двоих нам бы хотелось четверых девочек. По две на каждого. Наши сутенёры их телефоны пробили. В чёрном списке нет. Выделили четырёх лучших девочек. Охранник огляделся, ничего подозрительного не нашёл. Сидят два ботаника в очках, очень вежливые и худенькие. Девчонки остались, сутенёр уехал. Так вот, только он уехал, как из парилки выскочили человек двадцать возбужденных мордоворотов и с дикими криками накинулись на девчонок. Что они с ними делали, не передать словами! Девочки после этого неделю работать не могли: пластом лежали да мазью от побоев мазались. Им бы по-хорошему в больничку лечь, а они, дурные, твердят, что заживет всё, как на собаках. Главное, живы! А сколько девочек остаются инвалидами…
Ознакомительная версия.
