в ее комнату и прошла на кухню. Включила свет, поставила чайник и заперлась в ванной. Царапины на виске и на скуле ерундовые, губа пострадала больше, но все же, придется как-то маме объяснять, где ее так разукрасили. О ребре даже заикаться не стоит.
Сняла блузку и хотела запихнуть ее в корзину с бельем, но вовремя одумалась. Блузка ей больше не понадобиться, она не вернется в казино. Но, если мама увидит залитую кровищей одежду дочери, гипертонический криз ей обеспечен.
Динка достала пятновыводитель, обработала пятна и замочила блузку. Нужно будет сразу все отстирать, не стоит пугать маму. Встала под душ, закрыла глаза. Вдруг все вокруг словно поплыло.
Динка испуганно схватилась за стенки ванной, не хватало еще свалиться в обмороке. Странную штуку уколол ей Домин, наверное, какой-то транквилизатор. Ну да, валерьянку внутримышечно еще никто не колол.
Вода привела ее в чувство. Динка намылилась раза три, словно надеялась смыть даже те обрывочные воспоминания о прикосновениях рук и губ Домина, а если бы можно было смыть вообще все воспоминания о нем, она готова была сидеть в душе сутки напролет.
Одно хорошо, как бы тот не потерял голову, но Динка видела разорванный квадратик фольги возле дивана. Хоть здесь можно не переживать. Наверное, у него там под диваном их целый мешок для таких дур, как она.
Номера Алексея у Динки не было, ну да ничего, позвонит ему перед сменой в казино. Какая разница, когда она ему скажет, что больше там не работает? В душе было пусто и намусорено, как на городской набережной после празднования дня города.
Динка еще долго сидела на кухне, закутавшись в халат, пила травяной чай и пялилась в стену. Мысли куда-то все подевались и ее не беспокоили. Прекрасное состояние, или это еще продолжается действие транквилизатора? Она вымыла чашку, достирала блузку и лишь только опустила голову на подушку, сразу же провалилась в сон.
Когда Динка открыла глаза, солнце заливало комнату. Сегодня выходной, можно никуда не торопиться, а главное, больше не надо выходить в смену. Завтра утром она проснется и поедет на лекции как нормальный человек, а не как сонный красноглазый вампир.
Мамы дома не было, наверное, вышла в магазин. Надо созвониться с Наташкой, давно они не виделись. Из-за этой ночной работы у нее с друзьями никак не совпадали жизненные ритмы.
Теперь можно вернуться к прошлой нормальной жизни и снова ломать голову, где брать деньги… Нет, она не будет об этом думать, в казино она больше не вернется и точка.
Динка пила кофе, когда щелкнул замок и открылась дверь. И хоть на улице вовсю светило солнце, Динка вдруг почувствовала, как на нее пахнуло холодом.
– Мам, – позвала она, – ты где была?
Мама вошла в кухню, и Динка сразу поняла, что что-то случилось.
– Мам? – тревожно повторила она, вглядываясь в ее лицо. Мать как была, в плаще и туфлях, прошла в кухню и села за стол.
– Диночка, доченька, – она всего за одну ночь осунулась и словно постарела, – вчера вечером позвонила Света. Бабушка в больнице, Света сейчас с ней, но ты знаешь, у нее работа, так что я взяла билет, сегодня вечером поезд.
– А с твоей работой как? Возьмешь отпуск?
– Дин… Меня сократили. Я дома с прошлой недели, все не знала, как тебе сказать, – мать прятала глаза, комкая в руках шейный платок.
– А что с бабушкой? – спросила Динка и по лицу матери поняла, что самое страшное. Мама закрыла руками лицо.
– Ей назначили обследование, все так дорого, Диночка, где же мы возьмем столько денег?
Кухня качнулась перед глазами и едва не ушла в крутое пике. Динка схватилась за стол, отчаянно борясь с остаточными действиями транквилизатора. И отчаянно сдерживала слезы. А она уже решила, что свободна, что никогда больше не увидит Домина, не будет засыпать на лентах и забудет казино, как страшный сон. Динка слышала свой голос словно со стороны:
– Мамочка, не волнуйся, все будет хорошо, немного денег у нас есть, я отложила. Бери все, а я заработаю еще. Мы ее обязательно вылечим, тем более, диагноз может и не подтвердиться.
Мама грустно посмотрела на нее.
– Как мне жаль, доченька, что я ничего не могу дать тебе, а только беру.
Динка подошла к ней и обняла.
– Мне ничего не надо, мам, лишь бы ты была.
Тут мама заметила ссадины и обхватила ее лицо руками:
– Откуда у тебя ссадины? И губа разбита.
Динка отмахнулась, сделав беспечное лицо.
– Это в автобусе. Он резко затормозил, я полетела вперед и ударилась о перекладину.
Мама заохала, забегала, начала делать Динке примочки. А Динка думала о том, как хорошо, что блузка уже почти высохла, и как она сегодня упадет замертво при виде пренебрежительного, холодного взгляда Горца.
* * *
Алексей позвонил сам, допытывался, как она и ничего ли плохого с ней не случилось. Динка мямлила, мычала, мекала, пока у Лешки не лопнуло терпение, и он не потребовал встретиться перед работой.
– Только не в казино, – попросила Динка. Она вышла раньше и отправилась в травмпункт.
День был очень теплым. После затяжных раздумий весна вступила в права просто молниеносно. Дина сменила пальто на плащ, а ботинки на туфли. На пальто тоже обнаружились бурые пятна, которые она кое-как затерла, но все равно, его следовало сдать в химчистку.
Врач-хирург лет тридцати принялся сходу ее очаровывать, и Динка пожалела, что сюда вообще явилась. Пока он деловито ощупывал ее ребра, в памяти всплывали другие руки, которые так же ощупывали ее, но почему-то те руки совсем не были ей неприятны. А она надеялась, что все смылось…
Врач заверил, что перелом срастется за три-четыре недели, туго ее перевязал и в четвертый раз пригласил на свидание, нимало не стесняясь своего обручального кольца. Динка в четвертый раз отказалась, положила ему на стол купюру и поспешила на встречу с пит-боссом.
Алексей уже ждал ее в кафе за два квартала от казино, до начала работы оставалось еще полтора часа. Официант принес десерт и кофе, Динка собралась с духом и начала рассказ. Начала с предложения Домина, а затем рассказала все, за исключением известных моментов.
– Что ж, – Алексей задумчиво глотнул остывший кофе и поморщился, – я знал, что ты найдешь приключения на свою задницу, но такие масштабы мне и не снились. И я ничем тебе помочь не могу, мне даже попросить за тебя некого. Надо же, чтобы из них всех это оказался именно Горец!
– Это не все, Леш, – уныло сказала Динка, затем вздохнула и добавила. – Я с ним переспала, с Горцем. То есть это он со мной переспал.
– Блять! – сказал Алексей, грустно подперев голову руками, и Динка была с ним полностью согласна.
– Он мне что-то уколол, сказал
