Ознакомительная версия.
— Добрый вечер, Нина.
— Добрый вечер. Я целый день пытаюсь вам дозвониться.
— Дима был в гараже, а я сегодня ездила на работу. У нас цейтнот.
— Да боже мой, какой еще цейтнот в аптеке! Ты видела этого? Которого привезла твоя дочь? Мы все в ужасе.
— Я все слышу, — предупредил Кирилл с лужайки. Выглянула Настя, у нее было расстроенное лицо.
— Не обращай внимания, — сказал он, тоже чтобы все слышали, — так принято. Когда к даме приезжает кавалер, его принято обсуждать. Он должен всем не нравиться. Это залог успеха.
— Кирилл, на самом деле они вовсе ничего такого не имеют в виду.
— Я не понимаю, почему ты должна еще и оправдываться! — поддала пару Нина Павловна. — Юля, нам надо серьезно поговорить!
— Хорошо, — издалека обреченно согласилась Юлия Витальевна, — давай поговорим. Только не надо Насте действовать на нервы, ей и так трудно со всеми нами.
— Понятия не имею, как нужно жарить мясо на этой идиотской решетке, — пожаловался Сергей, появляясь на лужайке, — по-моему, чем больше я его жарю, тем больше оно сыреет.
— Это противоречит закону сохранения энергии, — сказал Кирилл, не поднимаясь с места. Отсюда ему было все видно и более или менее слышно, и он не хотел уходить, даже ради жареного мяса.
Сергей улыбнулся.
— Вы физик?
— Нет, — сказал Кирилл, насторожившись.
— А закон сохранения откуда?
— Из школы.
— А в какой школе вы учились?
Кирилл учился в 186-й школе города Москвы.
— Я учился в интернате на улице Савушкина, — быстро соврал он.
Там и вправду учился один из его многочисленных братьев, которого в восьмом классе неожиданно признали талантливым, и родители моментально определили его в физматинтернат. Брат без потерь окончил интернат и потом еще высоконаучный и очень сложный институт, и теперь прозябал в подмосковном НИИ в должности старшего научного сотрудника, клял проклятых капиталистов, отнявших у него науку и веру в светлое будущее, на работе бывал с двух до пяти, кропал статейки в авиационные журнальчики — играл сам с собой в гения, обойденного судьбой и задавленного жизненными обстоятельствами.
Кирилл был убежден, что он тунеядец.
— Это ведь специализированная школа, если я не ошибаюсь?
— Да-а! — согласился Кирилл. — Исключительно специализированная. В смысле, для талантливых, а не для даунов.
— Я это и имел в виду, — пробормотал смешавшийся Сергей, — значит, вы все-таки физик?
Очевидно, упорство в достижении цели было у них фамильной чертой, унаследованной от матери.
— Все-таки я не физик, — признался Кирилл, — наше мясо не сгорит?
— Оно даже не жарится! — заявил Сергей с некоторой гордостью, как будто хвастался тем, что не может справиться с мясом. — Наверное, его нужно куда-то сложить и нажечь еще углей. Я иду за миской.
По террасе пролетели чьи-то шаги, и с крыльца скатилась Муся.
— Сереж, где ключи от гаража?
— Не знаю. А что, должен знать?
— Конечно, — Муся подошла поближе и улыбнулась, — ты же брал барбекюшницу. Ключи у тебя.
— Да нет, — он похлопал себя по карманам, — нету.
— Мне нужно в погреб, — объявила Муся, — а ключей нет. Ты гараж запирал?
Сергей улыбался доброй бессмысленной улыбкой, делавшей его похожим на большого пса.
— Не знаю. Не помню. Пойду посмотрю. Муся, пошли посмотрим!
— А миска для мяса? — спросил Кирилл ему в спину, но Сергей его не услышал. Как привязанный невидимой веревочкой, он шел за Мусей вдоль дома, смотрел ей в затылок и улыбался.
Ну-ну.
Кирилл поднялся с низкой лавочки, отряхнул джинсы и тоже пошел вдоль дома в сторону гаража. Он чуть-чуть не дошел, присел и стал завязывать развязавшийся шнурок на ботинке.
— …я чуть с ума не сошел, — произнес за георгинами Сергей, — ты за весь день ни разу со мной не поговорила.
— Нина Павловна бы от инфаркта умерла!
— Она и так и так умрет от инфаркта. Я все равно ей скажу. Так больше невозможно.
Муся пискнула что-то невразумительное, и воцарилась тишина, из которой явственно следовало, что за георгинами целуются.
Это и есть «роман» многоумного автора брошюры «Арабская скоропись»?
Настя знает, потому и не стала рассказывать. Бабушка знала? Если знала, может, именно поэтому Сергей ее и беспокоил? Она пришла в ужас от внучкиного любовника, ничего о нем не зная, значит, если она знала о романе внука с прислугой, ее гнев мог бы быть ужасен.
Так или не так?
Сидя на корточках, Кирилл задумчиво смотрел, как по носку ботинка ползет муравей. Обыкновенный, ничем не примечательный муравей, разве что живет в знаменитом Петергофе.
Кирилл сильно дунул, сдул муравья, выпрямился и оказался лицом к лицу с толстой женщиной в шали.
Секунду они смотрели друг на друга, а потом она завопила так, что у Кирилла что-то лопнуло в мозгу:
— Помоги-и-ите! Убива-а-а-ают! Воры-ы-ы-ы!!!
* * *
Пока тетю Александру откачивали на террасе, пока подносили ей валокордин, воду, лед в носовом платке, чтобы приложить к виску, Кирилл маялся в отдалении, не решаясь подойти.
Куда он попал? Это не семья, а зверинец какой-то!
— Как у меня не разорвалось сердце, — бормотала тетя Александра как бы в забытьи, — я шла по дорожке, и вспоминала, вспоминала… Как все были живы, и Павел, и Яков, и Галочка, как машина привозила гостей, как я играла среди георгинов, и вдруг!.. Из кустов!.. Прямо на меня!.. Боже, как я осталась жива!..
— Мама, не волнуйся. Мама, успокойся. Мама, выпей, — уговаривала ее бледная анемичная девица в точно таком же платье, как и у туши, распростертой на диване. — Мама, тебе вредно, не думай об этом. Мама, так нельзя.
— Тетя, это приятель нашей Насти, — с мстительным видом сообщила Нина Павловна, — Настя его пригласила на целую неделю.
— Боже, но почему?.. Почему он сидел в кустах? Как он там оказался? Он подстерегал меня?
— Маньяк подстерег свою жертву среди георгинов, — объявил Кирилл, которому хотелось посмотреть на представление из партера, а не с галерки, где он пребывал все это время, и по ступенькам вошел на террасу. — Приятель — это я. Меня зовут Кирилл. Прошу прощения, если напугал вас. Я не хотел. У меня шнурок развязался. Я не знал, что вы поблизости, иначе ни за что не стал бы завязывать.
Тетя Александра с дивана смотрела на него, изобразив на лице панический ужас. Кирилл был уверен, что ужас она именно изображает, а вовсе не испытывает.
— Сонь, как вы оказались в георгинах? — сердито спрашивала Настя, накладывая в платок следующую порцию льда. — Родители приехали, вас нет, я решила, что за вами завтра нужно будет поехать.
Ознакомительная версия.
