– Мозги могут выпасть? Я об этом слышала, Рик.
Бенц улыбнулся:
– Я собирался сказать, что люди, возможно, обвинят вас в том, что вы размазня и не имеете собственного мнения.
– Сомневаюсь, что у вас может возникнуть подобная проблема. – Она покачала головой. – И с каких это пор вам стало небезразлично мнение окружающих?
Он улыбнулся еще шире и подмигнул:
– Не окружающих. Ваше.
– Приберегите это для того, кто в это поверит. Итак, как вы справляетесь с этим делом?
Он вкратце рассказал ей обо всем, начиная с видения и заканчивая видеопленкой, сведениями от «Бенчмарк Риэлти» и рапортами Бринкмана о предыдущих визитах Оливии в полицию.
– Оливия Бенчет знает больше, чем должна, и я задумываюсь почему. – Он поднял руку. – Если только она не медиум и не «видит» убийства.
Мелинда одарила его испепеляющей улыбкой:
– Значит, у леди есть алиби?
– Только ее пес, и он не говорит.
– Серьезно?
– Она была дома в постели. Видение разбудило ее.
Мелинда на секунду задумалась. Казалось, это с трудом укладывается у нее в голове.
– Полагаю, вы ее проверяете.
– Уже проверили.
– Хорошо, держите меня в курсе. Когда вы ознакомитесь с отчетом об уликах и рапортом патологоанатома, дайте мне знать. – Она уже было стала уходить, но вдруг остановилась. – Да, Бенц, не действуйте на свой страх и риск как герой-одиночка. Договорились? Мы должны играть по правилам.
– Я о таком и мечтать не смел.
– Ставлю задницу, что это не так.
– И она хорошенькая, – сказал Бенц.
– Осторожнее. В наши дни существует такая штука, как сексуальное домогательство.
– Вы знаете об этом, и вам нравится, – сказал он. – К тому же вы начальник.
– Не забывайте об этом. Так что давайте окажем нашей свидетельнице, мисс Бенчет, некоторое доверие. Хорошо? Это странно, и она, возможно, морочит нам голову, но вдруг у нее действительно бывают какие-то видения. Займитесь этим. – Джескил похлопала по дверной коробке и затем вышла.
– Ладно, – тихо пробормотал Бенц. Значит, ему нужно верить во все, что ему говорит Оливия Бенчет? Он должен думать, что она обладает телепатическими способностями. И как же они действуют? У нее связь с убийцей? С жертвой? С домом, где все произошло? Почему она «видит» именно этого убийцу? Почему не остальных? Она исповедовалась этому священнику? Или, может, он исповедовался ей. Что же у них за связь такая, черт возьми? Бенц потянулся и почесал подбородок. Раскрыть разум. Черт. Он не знал, способен ли он на это. Поверить в то, что эта женщина на самом деле «видит» убийства на расстоянии.
Это будет непросто.
Значит, Бенц не верит тебе. И что? Это не удивительно, верно?
Въезжая в Гарден-дистрикт на пути в университет, Оливия крепче сжала руль. Она надеялась, что детектив Бенц поверит ей, почувствует ее отчаяние, но, конечно, он оказался таким же, как и все остальные. Мужчины, с отвращением подумала она, останавливаясь перед въездом на территорию университета и пропуская трамвай. Нет, так не годится. Она становилась еще одной скептически настроенной женщиной. Как и ее мать.
День уже клонился к вечеру, и над близлежащими колледжами Тулейна и Лойолы сгущались тени. Она припарковалась в положенном месте, затем бегом направилась на кафедру психологии. Образы детектива Бенца преследовали ее, но она была полна решимости вычеркнуть из памяти его красивое грубоватое лицо и вообще все мысли об убийстве. По крайней мере, на время. Она поднялась по лестнице к кабинету своего преподавателя, доктора Джереми Лидса, который – какая ирония – являлся бывшим мужем доктора Сэм, психолога с радиостанции «Дабл-Ю-Эс-Эл-Джей». Оливии не нравился преподаватель. Он казался довольно самовлюбленным, но, поскольку он был ее научным руководителем, ей придется терпеть его примерно год.
За столом секретаря никого не было, поэтому она прошла по напоминающему лабиринт коридору и постучала в личный кабинет доктора Лидса. Ответа не последовало. Она постучала еще раз, чувствуя, как побаливают костяшки, которые она поранила утром об терку.
– Доктор Лидс? – произнесла она, услышав шаги из-за угла.
– Оливия! Извините, я опоздал. – Он широко улыбался с извиняющимся видом. Лет сорока пяти, с резкими чертами лица, длинным прямым носом и аккуратно подстриженной бородкой. Он открыл дверь и пропустил Оливию вперед. Его туфли были начищены до блеска, а повседневная куртка выглядела так, словно стоила целое состояние. Когда она вспоминала доктора Лидса, на ум ей приходило словосочетание «одетый с иголочки». Что ж, «одетый с иголочки» и «фальшивый»; была в нем какая-то неискренность. Но она просто чувствовала это и ничего конкретного сказать не могла. – Мне нужно было спуститься в холл поймать своего коллегу доктора Саттера, прежде чем он уйдет. У него здесь неполный рабочий день, а сейчас конец недели, понимаете, поэтому мне повезло, что я смог его выловить. – Лидс хлопал себя по карманам в поисках ключей, без умолку при этом болтая. Словно нервничая. – Мы с доктором Саттером проводим весной двухдневный семинар. Возможно, вас это заинтересует. Вы слышали об этом докторе? А! – Лидс наконец нашел кольцо с ключами, в то время как Оливия пожала плечами. О докторе Саттере она не знала ничего, кроме его репутации на редкость строгого и требовательного преподавателя. Лидс вставил ключ в замок. – Как бы то ни было, мы с ним начали разговаривать, и теперь, похоже, я играю роль рассеянного преподавателя.
Оливия так не думала. Джереми Лидс был острым как бритва. В нем было что-то слишком гладкое. И холодное. Она почувствовала это сейчас, находясь рядом с ним.
– Заходите.
Она села на стул возле маленького окна и открыла папку с записями, которые сделала до прошлой ночи. До того, как, она в этом не сомневалась, ее жизнь изменилась навсегда. Доктор Лидс скользнул на свой стул с другой стороны стола. В отличие от стола детектива Бенца на нем царил полный порядок. На одном углу стоял календарь, на другом – коробка для хранения сигар. Комната была маленькой и компактной, на стенах висели дипломы и иллюстративные материалы.
– Итак, что там у вас? – спросил он, указывая на папку. – Наброски диссертации? – Он надел очки в проволочной оправе.
– Пока лишь идея в зародыше.
– О? – Он заинтересованно поднял брови. – Вы хотите, чтобы я это просмотрел?
– Вообще-то пока я хотела поделиться кое-какими мыслями. Этого еще нет на бумаге.
– Конечно. – Он откинулся на спинку стула и в ожидании сложил пальцы домиком.
– Я собираюсь посвятить свою диссертацию аберрантной психологии и ее связи с религией.
– В самом деле? – Его улыбка угасла.
