иррационально захотелось сделать все так, как он скажет. Я не знала, чем вызвана эта внезапная покорность во мне, но она как будто была частью моей сущности.
Клим внимательно посмотрел на Алану, сидящую на пятках и склонившую голову. Ее ладони лежали перевернутыми вверх на коленях. Вся ее поза кричала о покорности. Ноги были широко разведены, она сидела к нам спиной. Клим слегка склонил голову набок, подошел к Алане и легонько погладил ее по волосам. Не отрывая взгляда от своей рабыни, он произнес низким голосом:
– Ника, садись в кресло.
Не «присаживайся», нет. Садись. Короткий приказ, который не подразумевал сопротивления. Я молча проследовала к дальнему креслу в углу комнаты, из которого меня вряд ли было хорошо видно. Комната была погружена в полумрак, и в ней как будто висел густой, плотный туман. Я хорошо видела, что происходит, но как будто дышала не чистым воздухом, а чем-то вязким, облепляющим мое горло и затрудняющим дыхание. Я как коршун следила за каждым движением Клима и его рабыни. Быстро сбросив куртку себе за спину, а сумку на пол, я сложила руки на коленях и погрузилась в созерцание процесса.
– Как ты себя чувствуешь сегодня, Алана?
– Спасибо, Мастер, ваша рабыня чувствует себя хорошо.
– Рад это слышать.
Клим взял что-то с комода, стоящего рядом с Аланой, и подошел к ней. Наклонился и пристегнул к ее ошейнику поводок. Бросив его на пол, Клим стащил куртку и отбросил ее в сторону, за ней последовала черная футболка. Я едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Его тело было безупречным. Я жадно ощупывала взглядом каждую скульптурную мышцу на его теле. Клим наклонился и подхватил поводок. Слегка натянул его так, что рабыне пришлось немного выше поднять голову.
– К цепям, Алана. На коленях.
Алана молча начала двигаться. Она изящно встала на четвереньки и поползла к нарисованному на столе кресту. В прошлый раз я была пристегнута в том же месте, куда теперь перемещалась Алана. Клим совсем не смотрел на меня, он был целиком погружен в процесс, а я как завороженная наблюдала за разворачивающейся передо мной сценой. Алана достигла креста на полу и приняла прежнюю позу.
– Поднимайся, – произнес Клим, и Алана тут же выполнила его. Как только она оказалась на ногах с опущенной головой, он отпустил ее поводок. – Подними руки.
Клим приковал руки Аланы и натянул цепь, удерживающую кожаные наручники так, что рабыня оказалась стоящей буквально на цыпочках. Я могла себе только представить, насколько это было неудобно, но перед входом в приватную комнату Клим предупредил меня, чтобы я и рта не смела открывать, пока он не задаст мне вопрос.
– Не комментировать, не говорить, не стонать.
– Стонать? – усмехнулась я. – Полагаю, стонать здесь должна буду не я.
Он посмотрел на меня с наглой улыбкой.
– Посмотрим. Держи рот на замке, Ника. Если будет совсем тяжело, молча выйди.
Я не собиралась покидать помещение до конца сессии. В конце концов, у меня был проект, который нужно было заканчивать, так что я была настроена решительно выдержать все, что здесь произойдет. Знала бы, чего мне это будет стоить…
Клим отстегнул поводок от ошейника и положил его на столик справа от себя. Там уже были разложены различные игрушки, от вида некоторых из них у меня на затылке зашевелились волосы. Как можно получать удовольствие от такого? Клим взял что-то со столика и подошел к Алане, повернул ее так, чтобы она стояла боком ко мне. Я видела, как Клим погладил щеку рабыни, наклонился к ней и легонько коснулся губ своими, а она так и продолжала держать взгляд опущенным в пол.
– Готова? – негромко произнес он.
– Да, Мастер, – отозвалась Алана.
Он наклонился к ее груди, а в следующее мгновение мое сознание поплыло. Я жадно ловила взглядом каждое движение Клима, потому что он облизывал соски Аланы, и делал это так, что мне пришлось проглотить скопившуюся во рту слюну. Медленно, как будто издевался, но чертовски сильно наслаждался процессом. Алана висела на цепях и тяжело дышала, но не издала ни звука. Клим оторвался от ее груди и осмотрел острые пики сосков. Надо сказать, выглядело это великолепно: то, как блестела кожа от его слюны, как было выгнуто тело рабыни, натянутое кандалами. Клим закрепил на одном соске Аланы зажим, и она выгнулась, закатив глаза. Второй сосок постигла та же участь, и из Аланы вырвался негромкий стон.
– Закроем тебе рот, – жестко произнес Клим. – Можешь стонать. Но никаких криков. Поняла?
– Да, Мастер, – выдохнула рабыня ровно за секунду до того, как ее рот был заткнут черным шариком кляпа.
Именно в тот момент я осознала, что это не была игра. Не та, к которой я так легко относилась. До этого момента мне казалось, что я как будто просто смотрю лайтовый эротический фильм. Но когда Клим взял в руку флоггер, я поняла, что просто не будет. Все началось так, как было со мной: легкие шлепки, флоггер сменился паддлом. В перерывах между шлепками Клим блуждал руками по покрасневшей коже Аланы, шептал ей что-то на ухо, одновременно с этим легонько касаясь набухших от зажимов сосков. Рабыня закатывала глаза и откидывала голову в сторону, позволяя своему Мастеру облизывать и кусать ее шею, пока его пальцы пробирались между влажными складочками в развилке ее ног, чтобы еще сильнее завести ее.
– Готова перейти на следующий уровень? – спросил Клим, взяв в руки… плетку. Нет, не такую, которая с тонкими кисточками, способная разве что гладить. Настоящую, которая состояла из толстого жгута, сплетенного из тонких кожаных ремешков.
Алана кивнула, сжав руки в кулаки. Клим резко поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я сцепила руки на коленях, переплетя пальцы и крепко сжав ноги, потому что там уже нарастала пульсация. Совсем не от вида обнаженной Аланы и не от ее стонов, всему виной был Клим, за которым я наблюдала, не отрываясь. Сосредоточенный, мощный, угрожающий. Он впился в меня взглядом, со скрипом сжимая тяжелую плеть, проследил взглядом всю от макушки и до пят. Видимо, удовлетворившись увиденным, он снова перевел взгляд на рабыню.
Я как в замедленной съемке наблюдала за тем, как Клим
