– Наверное, – Женя почему-то обрадовалась. Ей хотелось хоть какой-то определенности. Хотя бы с авторством письма.
Как же хорошо, что она не одна. Она бы сошла с ума, если бы обнаружила эту бумажку дома. Догадки и страхи извели бы ее.
– Вы извините меня, Илья Игоревич, – вздохнула Женя. – Вы ясно дали понять, что не хотите обсуждать эту историю. Но все время что-то случается…
– Я понимаю, вы не виноваты, – вежливо ответил он, сильно сомневаясь, что это так.
Маша заболела. Лежала дома с температурой 37, 5 и чувствовала себя всеми покинутой. Родители в Москве, туда же уехал и Илья, в командировку.
– Хочешь, я останусь? – спросил он у сестры час назад, присев на край ее кровати и коснувшись губами ее горячего лба.
– И будешь мне родной мамочкой? – улыбнулась Маша.
– Запросто, милая. Хочешь чай с малиновым вареньем?
– Не волнуйся. Я уже выпила какую-то химическую гадость, которая обещает поставить меня на ноги к завтрашнему дню. Ненавижу болеть. Иди и не беспокойся обо мне. Это обычная простуда.
– Я думаю, Сережка тоже справится с ролью какой-нибудь родни, – осторожно заметил брат. – Во всяком случае, он давно с тобой знаком и в курсе, что ты терпеть не можешь молоко с пенкой.
Маше это не понравилось.
– Я привыкла быть сиротой, – резко ответила она.
Илья нахмурился.
– Зачем ты обижаешь нас?
Ее тон сразу смягчился.
– Прости! Вас я люблю. А Сережка мне надоел.
– С чего это вдруг?
– Так получилось.
– Маш, а нельзя проверить все еще раз, чтобы получилось иначе? Он ведь хороший парень.
– Вот пусть и найдет себе хорошую девушку. Могу ему рекомендации написать.
– Из-за чего вы поссорились?
– Мы не ссорились. Надоел и всё.
– Ну, как знаешь, – Илья поднялся. – Выздоравливай.
– Осторожнее там. Не гони, ладно?
– Для твоего спокойствия продам «мерседес» и куплю улитку, – пообещал он.
Илья ушел, а Маша почувствовала себя отвратительно. Она соврала ему. Ни к чему она не привыкла. Она ненавидела одиночество. Ощущение пустоты было невыносимым. Вот и сейчас в бесконечном хороводе кружили вокруг нее головная боль, ломота и тоска. Маше хотелось плакать.
– Мне нужно выяснить, кто написал сей опус, – Илья протянул лист бумаги.
– Как скажешь, шеф, – кивнул Сергей.
– А еще мне хотелось бы понять, почему в воскресенье вечером ты торчишь дома один?
«Мерседес» припарковался во дворе Сергея, а не возле кинотеатра или боулинг-клуба, куда бы он мог сходить с Машей.
– Зато ты меня радуешь. Симпатичная девушка вместо работы, книги и рюмки коньяка, – Турбин кивнул Жене. – Кажется, мы поменялись местами, брат.
– Сереж, я серьезно.
– Я сижу дома, потому что кое-кто не отвечает на мои звонки. И даже не объясняет, с чего вдруг такая немилость.
– Маша простудилась, и ей нужны витамины, – Илья многозначительно посмотрел на друга.
– Ясно. Лимон ей, кроме меня, купить некому.
– В точку!
Но сначала Сергей сделал несколько звонков и заглянул к знакомому эксперту. Вообще-то для проведения почерковедческой экспертизы требуется постановление следователя или суда. Но иногда помогают личные связи…
Цитрусовые Маша дождалась лишь к 8 часам вечера. Температура спала, но она чувствовала такую слабость, что не стала спускать визитера с лестницы.
– Не очень-то ты спешил, – хмыкнула Маша, поправляя подушки на кровати, где она лежала и болела. – Я тут практически при смерти, а тебе хоть бы что…
– Я четыре раза звонил тебе на мобильник. Можно узнать, почему ты не ответила?
– А если я потеряю трубку, мы вообще больше не увидимся?
– Солнышко, это ты меня послала, чтобы остаться наедине с тем братком, – напомнил Сергей.
– А ты и рад, что избавился от меня?
– Я рад видеть тебя.
Он сел рядом и чмокнул ее в щеку. Все-таки с ним лучше, чем одной, – решила Маша и прижалась к его широкой груди. Он обнял ее. Кажется, гроза миновала. Ему стало тепло и спокойно. Но Маша вдруг отстранилась.
– Что это? – холодно поинтересовалась она.
– Что, солнышко? – не сразу понял Сергей.
– Кто наградил тебя этим?
Она ткнула пальцем в воротник его рубашки. След от губной помады. Ярко-красный. Вульгарный.
– Ах, это, – он ничуть не смутился. – Какая разница, важно, что той, другой, досталась только рубашка. Все остальное твое.
– Кто она? – Маше было не до смеха.
– Да просто знакомая. Формальный поцелуй при встрече. Мы давно не виделись.
– Кто она?
– Эксперт-графолог. Илья попросил кое-что проверить. Нужен был неформальный подход.
Маша не поверила ни одному слову.
– Зачем ты пришел, Сергей? Тебя Илья попросил? Мне иногда кажется, что ты ухаживаешь за мной по дружбе с ним. А развлекаешься на стороне.
– Маша, ну хватит. Я люблю тебя. И ты это знаешь.
– Я знаю, что ты изменяешь мне. Не делай из меня дуру. Уходи.
Она отвернулась к стене.
– Хорошо, что ты ревнуешь. Значит, я тебе не безразличен, – попытался обрадоваться Сергей.
– По-твоему, это пустяк? – она злилась все больше и больше. – А, по-моему, предательство. Я не хочу больше тебя видеть. И твои формальные поцелуи тоже.
– Мои поцелуи тебе видеть не надо. Их следует ощущать. На губах, на шее, на груди…
– Замолчи! Это дешевый прием.
– Почему дешевый? Давай пригласим независимую оценочную комиссию.
– Сергей, это не смешно. Это подло!
Она всегда была уверенна: что-то здесь не так. Честные, хорошие отношения бывают так редко. Обязательно случиться какая-то гадость, которая все испортит.
– Не устраивай скандал из-за ерунды. Ты ведешь себя, как ребенок, – у него кончились шутки.
– Отлично, я веду себя, как ребенок, ты, как предатель. Давай на этом и расстанемся…
Он ушел, а она почувствовала одновременно и боль и облегчение. Она хотела бросить его и нашла повод. В последнее время ей все чаще думалось, что любовь – это зависимость. Она словно прикована цепью к этому парню. Все время думает о нем, ждет его, они каждый вечер проводят вместе. Сергей дарит ей иллюзию, что все в ее жизни хорошо. Но она-то знает, что это не так. Он примиряет ее с самой собой и с миром. А вокруг война. Не на жизнь, а на смерть.
Теперь она свободна и тоже может воевать…
Стрелка спидометра застыла на 100 километрах. Но скорости совсем не чувствовалось. Машина шла мягко. Женя прижалась лбом к стеклу, не боясь набить шишку. За окном темнело, выл ветер, накрапывал дождь. А в салоне было тепло и уютно. Отдельный персональный мир. На двоих. Он и она.
Ну почему ей мешают наслаждаться этим мгновением? Почему кто-то ходит за ней, как тень, и пугает? Кто и зачем передает ей послания от погибших людей? Хотя нет, так не бывает. Это всего лишь подделка от их имени.
