Интересно, а Джилли тоже будет легко приручить? Главное, подобраться к ней настолько близко, чтобы найти уязвимое местечко. Остальное — дело техники.
Он снова постучал. Руфус завыл еще жалобней и отчаянно заскребся в дверь. Колтрейн услышал скрип пружин и шорох постельного белья. Он представил себе, как заспанная и недовольная Джилли шаткой походкой идет к двери, чтобы угостить его парочкой теплых слов.
Она приоткрыла дверь и посмотрела на Колтрейна в щелочку. Густые темно-каштановые волосы свесились по обе стороны лица Джилли, придавая ей трогательно детский вид. Она не носила пижаму. В сумраке узкой щели он рассмотрел ее длинные ноги без всякого намека на пижамные штаны.
— Уходи, Колтрейн, — сонным голосом сказала она.
Он понимал, что Джилли на него сердится, но не собирался отступать.
— Может, у тебя есть запасное полотенце и постельное белье? Этот старый матрас никуда не годится.
— А не слишком ли ты привередливый? — она понемногу приходила в себя, хотя и весьма неохотно. — Сам виноват. Это тебе не Хилтон. И не смей говорить, что я тебя не предупреждала. Подожди здесь, сейчас я что-нибудь найду.
Она хотела закрыть дверь перед его носом, но Руфус оказался настоящим другом. Впрочем, Колтрейн с самого начала рассчитывал на его помощь. Огромный пес выскочил из-за двери, радостно приветствуя ночного гостя. Руфус обладал собственной, собачьей шкалой ценностей, и ему было безразлично, что хозяйка предстала перед чужим мужчиной в легкой маечке и шортах.
Колтрейн нагнулся к Руфусу, делая вид, что полностью занят собакой, но в то же время с удовольствием разглядывал длинные ноги Джилли.
— Не понимаю, за что он тебя любит, — раздраженно призналась она. — До сих пор он прекрасно разбирался в людях. Наверное, ветеринар что-то сделал с его мозгами.
Скользнув взглядом вверх по длинным ногам Джилли, Колтрейн посмотрел ей в глаза и весело рассмеялся.
— Может, он разбирается в людях лучше тебя, дорогая, — заметил он. — Что касается меня, то я больше доверяю псам, чем людям.
Джилли выглядела озадаченной, словно взвешивала в уме новую возможность, о существовании которой до сих пор не догадывалась.
— Я тоже, — сказала она, пристально глядя на Колтрейна, потом покачала головой. — Но даже собаки порой ошибаются.
— А упрямые молодые женщины тем более, — ответил Колтрейн.
Какие у нее длинные волосы, удивился он. Густая грива каштановых волос каскадом струилась по спине до пояса. Интересно, что он почувствует, когда они укутают его в свой мягкий шелковый кокон? Скоро он об этом узнает.
— Постельное белье, — напомнил Колтрейн.
Конечно, ему нравилось смотреть на Джилли, но он уже понял, что сегодня ночью она его к себе не подпустит. И завтра, наверное, тоже.
— Ах, да, — спохватилась она. Потом в нерешительности взглянула в сторону своей темной спальни.
— Я пришел не вовремя? — спросил Колтрейн. Он поднялся на ноги, рассеянно гладя Руфуса по голове. — Не знал, что ты не одна.
— Я одна, черт возьми, — сказала Джилли сквозь зубы.
— Не нужно расстраиваться по этому поводу. Я с удовольствием составлю тебе компанию.
— После дождичка в четверг, — угрюмо сказала она. — Я просто задумалась, где бы здесь найти халат.
— Клянусь, что не буду на тебя бросаться. К тому же на тебе больше одежды, чем ты носишь на пляже. Найди мне постельное белье, и я от тебя отстану.
— Так я тебе и поверила, — проворчала она и, обойдя Колтрейна, пошла по коридору в сторону его комнаты. Руфус побежал следом за ней. Колтрейн на минуту предался мечтам, задумчиво провожая Джилли взглядом. Он представил себе, как она заправляет постель, раздевается, ложится на прохладные простыни и ждет, когда к ней придет Колтрейн. А почему бы и нет? Ведь такое случается сплошь и рядом.
Но только не с такой особой, как Джилли Мейер. Жаль, конечно, что сегодня ночью ему ничего не обломится. А ведь он надеялся, что ему не придется тратить время, чтобы соблазнить девицу, тем более что от этого он ничего не выиграет. Если бы у него было больше ума, то он поискал бы себе обычную женщину где-нибудь в другом месте, а не в этом трухлявом доме. Но он привык рисковать, ему нравилась жизнь, полная тайн и опасностей. А еще ему нравилось представлять себе, как Джилли обовьет его талию стройными ногами, а ее длинные волосы рассыплются на подушке…
Она скрылась за дверью, которой он раньше не заметил, и вскоре вышла с целой кипой белья и полотенец.
— Джилли, там только одна кровать, — напомнил ей удивленный Колтрейн, когда она вручила ему этот ворох.
— Все в этом доме рассыпается в прах. Белье покупали в сороковых-пятидесятых годах. Тебе повезет, если простыни не расползутся у тебя руках.
— А чем ты застилаешь свою кровать?
— Самым дорогим бельем из египетского хлопка, — отрезала она. — Но даже не мечтай, что я стану с тобой делиться! Если это белье тебе не подходит, можешь идти и купить себе другое. Здесь ты задержишься недолго, но тебе все равно понадобится новое белье, когда ты вернешься в свою квартиру.
Колтрейн не возразил ей, а просто улыбнулся. Когда придет пора оставить La Casa, он уберется как можно дальше от Лос-Анджелеса, не думая о постельном белье.
— Пойдем, Руфус, — позвала Джилли, щелкнув пальцами. Пес с тоской посмотрел на Колтрейна, затем повернул огромную голову в сторону хозяйки. Судя по всему, он не знал, как поступить.
— Ему тяжело выбирать между нами, — заметил Колтрейн, но не предложил очевидного в этой ситуации выхода.
— Предатель, — прошипела Джилли. — Руфус! К ноге!
В конце концов, победа осталась за ней. И кто мог винить бедного пса? Колтрейн подумал, что если бы Джилли точно так же щелкнула пальцами для него, он тоже послушно побежал бы за ней. Особенно, если бы знал, что она впустит его в свою постель.
Он ожидал, что она громко хлопнет дверью, но Джилли закрыла ее тихо. Он не слышал, чтобы она заперла дверь на ключ. Может, замок был сломан. А может, она сама толком не знала, оставлять Колтрейна за дверью или нет.
Его комната выглядела еще мрачней, чем раньше. Он думал, что сойдет с ума, пока заправит матрас в пододеяльник. Джилли оказалась права: белье оказалось таким ветхим, что расползалось у него в руках. Наконец, он кое-как справился со своей задачей, разделся до трусов и растянулся на тощей, твердой подстилке. Подушки не было, но он мог без нее обойтись. Ему приходилось спать в местах, намного хуже, чем это. К тому же, ему нравилось увядающее величие La Casa de Sombras. Дома Теней.
Он лег на спину и заложил руки за голову. В воздухе чувствовался легкий, дразнящий аромат, вытеснявший запах пыли и плесени. Наверное, его принес с собой легкий ветерок, проникший сквозь открытую дверь на балкон. Колтрейн хорошо помнил этот запах, запах хорошего турецкого табака. Очень странный, совсем не похожий на едкий сигаретный дым, который липнет к человеку, въедается в одежду и волосы. У него был свежий, довольно приятный запах. Совсем не похожий на запах сигарет, которые выпускают в наши дни. Он отличался от запаха сигары и, тем более, от кисло-сладкого аромата марихуаны.
