Ознакомительная версия.
Гаррик медленно растянул губы в улыбке.
– А еще вы работаете на Тома Брэдшоу, – добавил он.
Меррин дернулась. Шампанское капнуло ей на платье, оставив пятнышко чуть темнее самого материала. Раньше они оба фехтовали словами, проверяя друг друга на прочность. Теперь все изменилось. Гаррик почувствовал, что это для нее очень важно.
– Как вы узнали? – резко спросила она.
Гаррик с интересом отметил, что девушка не попыталась отрицать его слова.
Фарн пожал плечами:
– Я, естественно, наводил о вас справки. – Он наклонил голову, разглядывая ее. – Вы же знаете, как работает эта система, леди Меррин. Я заплатил за нужные мне сведения.
Гаррик заметил, как ее пальцы сжали ножку бокала.
– Вы заплатили, чтобы кто-то выполнил за вас грязную работу, – произнесла она с оттенком презрения. – Конечно, а как же иначе.
– Так просто быстрее, – объяснил Гаррик. – Брэдшоу продажный тип, – добавил он. – Но вы же об этом знаете.
Она вскинула на него глаза.
– Ничего подобного! – Подобное очернение ее, кажется, оскорбило. – Том служит правосудию! Он помогает людям… – Меррин осеклась, как будто осознав, что чересчур откровенна.
– Нет, – мягко возразил Гаррик. – Это вы работаете на Брэдшоу ради правосудия. – Он замолчал, понимая, что она живет именно этим. Ее изнутри сжигала эта потребность восстанавливать справедливость. И он побился бы об заклад своим состоянием, что началось это с гибели ее брата, погибшего от его руки. – Разве не так? – настойчиво спросил он. – Вы ведь занимаетесь этим, потому что верите в правосудие, и боретесь за правду, чтобы помочь обездоленным?
– Я занимаюсь этим за деньги, – с вызовом сказала Меррин.
Она вздернула подбородок и воинственно посмотрела на него, призывая поспорить. «Я вторгся в ее личные владения», – подумал Гаррик. До сего момента жизнь Меррин Феннер оставалась тайной для всех, даже для самых близких. А он не только прошел напролом, он еще прямо обратился к болезненной правде, скрывавшейся за ее мотивами. На мгновение Меррин показалась ему маленькой и беззащитной девочкой, и Гаррик испытал неимоверный прилив сострадания. Он совершенно по-хамски с ней обращается, заставляет говорить о сокровенном, лишает ее защиты. И единственное его оправдание состоит в том, что есть другие, еще более беззащитные люди, которые нуждаются в его защите. Двенадцать лет назад он поклялся защищать их. Он не предполагал, что цена окажется столь высока.
– Не важно, какие у меня мотивы, – сказала Меррин, быстро овладев собой. Гаррик видел, что глаза ее подозрительно блестят, но взгляд говорил о том, что приближаться к ней не стоит. Она была явно не из тех женщин, что пускают слезу или падают в обморок, когда хотят добиться своего. – Важно то, – продолжала девушка, – что вы ставите под угрозу мои дела. И делаете это, потому что…
– Потому что вы мне угрожали, – пояснил Гаррик. – Когда кто-то указывает, что хочет меня уничтожить, это заставляет меня как следует об этом задуматься.
– И часто это с вами случалось? – вежливо поинтересовалась Меррин.
Гаррик засмеялся:
– Не единожды.
Она быстро глянула на него:
– Могу себе представить. Жаль только, что никто еще не перешел от слов к делу.
– Все когда-то бывает в первый раз, – сказал Гаррик.
В последний раз, когда угрожали его жизни – в Испании, – это очень плохо кончилось для инициатора. Хотя рассказывать об этом Меррин не стоило. Она наверняка взяла бы это на вооружение и открыла на него охоту.
– Вы собирали улики против меня, – начал Гаррик. – Та выдержка из газеты, которую вы нашли в королевской библиотеке…
Он заметил, как ее глаза вспыхнули.
– Которую вы у меня украли? Это было очень коварно с вашей стороны.
Гаррик засмеялся:
– Я что-то не слышал, чтобы вы в тот момент возражали.
Щеки Меррин расцветились румянцем.
– Я должна была догадаться, что вы неспроста так сильно наклонились, когда целовали меня, – горько произнесла она.
– Да, это было несложно, – согласился Гаррик.
Она яростно глянула на него:
– Вы – распутник.
– Я был им, – поправил он.
– Вы явно путаете грамматические времена. – Меррин посмотрела на него свысока. – Я не верю, что бывают бывшие распутники.
Глядя на ее сияющие светлые волосы, густые и гладкие как шелк, на порозовевшие от праведного гнева щечки и губы, сейчас неодобрительно поджатые, Гаррик испытывал сильное желание доказать ее абсолютную правоту. Ему хотелось схватить ее в охапку и зацеловать до смерти.
– Простите, – сказал он, – но на чем именно… вы основываете это замечание?
Девушка отвернулась.
– На литературе. И собственных наблюдениях.
– Сообщите, если решите заменить их собственным опытом, – сказал Гаррик и заработал еще один негодующий взгляд.
– Мы удалились от темы, – раздраженно заявила Меррин.
– И правда. – Гаррик поменял положение. – По тому листку, что я позаимствовал из вашего кармана, я предположил, что у вас есть и другие находки, маленькие детали, которые, как вы думаете, противоречат официальному заключению о смерти вашего брата…
Меррин отреагировала на это предположение вполне предсказуемо.
– Это не я думаю, что они противоречат, – горячо сказала она. – Они на самом деле противоречат.
– Списки гостей известны своей неточностью, – заметил Гаррик. – Перепутанные имена, неправильные подсчеты в количестве…
– Например, услышанных выстрелов? – с милой улыбкой вставила Меррин. – Или пуль в теле?
Дьявол. Она уже многое обнаружила. Гаррик почувствовал, что покрывается потом. Еще несколько шагов, стоит ей еще чуть-чуть покопаться, и леди Меррин окажется опасно близка к истине. Она узнает, каким отъявленным негодяем был на самом деле ее брат, узнает, какие ужасные вещи творил Стивен Феннер. Это разобьет ей сердце.
Не то чтобы Гаррик сам был безвинен. Он протер лоб. Надо было справиться с этим как-то по-другому, надо было сохранять присутствие духа, а не жертвовать всем – своей жизнью, честью, будущим – в ту отчаянную минуту, когда он убил своего друга. Да, Стивен Феннер был подлецом, но не проходило и дня, чтобы Гаррик не жалел о его смерти.
Меррин наблюдала за ним. Она неверно поняла выражение его лица, что в общем-то было неудивительно. Гаррик знал, что выглядит виноватым. Он ведь действительно был виноват в смерти Стивена, и не только потому, что выпустил пулю.
– Могу ли я попросить вас не вмешиваться в это дело? – спросил он. – Возможно, вам кажется, что я забочусь о себе, но, если вы будете продолжать расследование, могут пострадать невинные люди… – Гаррик осекся, снова заметив, как в ее глазах полыхнула боль, как это уже было во время разговора в библиотеке.
Ознакомительная версия.
