- Мы пришли, - останавливается Михаил около кабинета. Одного из многих.
- Мы будем сидеть здесь? Оба в одном кабинете?
- Нет, у меня свой кабинет.
Хоть какая-то хорошая новость на сегодня. С другой стороны, я же хотела изменить жизнь на сто восемьдесят градусов. Чем не резкий поворот? Правильно говорят: «бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться». И не так, как оно того хочется.
Мы с Михаилом заходит внутрь кабинета. И меня вовсе не удивляет, что у него вот чисто случайно оказываются ключи от двери. Как раз это самое не странное на сегодня. Человек в черном костюме пускает меня первой зайти внутрь.
Нейтральные стены около белых тонов с горизонтальной золотой полосой чуть ниже середины, панорамные окна, стол цвета «венге» … Пока все прекрасно. Тут же небольшой оливковый диванчик, видимо, для отдыха на перерыве, шкаф для папок и книг … Вот все прекрасно ровно до того момента, пока я не замечаю странную стеклянную стену, по другую сторону которой находится чей-то другой кабинет.
- А это что? – Хмурюсь я, заранее негодуя. Но, разумеется, про себя.
- Стена. – Поражает меня гениальным ответом Михаил.
- Я вижу, что стена. Там другой кабинет? Почему нельзя было поставить обычную стену?
- Обычную только недавно снесли, поставили эту.
- Хорошо, зачем?
Вот я никак не пойму, он специально это делает? Что за поразительные ответы на вопросы? Я будто экзаменую его, вытягивая ответ побуквенно.
- Чтобы видеть коллегу.
- Зачем мне его видеть?
- Анна Александровна, вы задаете слишком много глупых вопросов. У вас есть образование?
- А вы, Михаил, не можете ответить нормально ни на один из моих вопросов. – Я громко выдыхаю и закатываю глаза. Три … Два … Один … Милая улыбка возникает у меня на лице перед тем, как я планирую вновь задать очередной вопрос Михаилу. - Чей там кабинет?
- Мой.
- Теперь все понятно … А не могли вы сразу сказать об этом?
- Вы не спрашивали, - пожимает плечами Михаил, как будто все хорошо.
Но все нифига не хорошо! Вряд ли он такой … глупый. Специально выводит меня из себя! Хочет увидеть мои эмоции? Фиг ему! Не дождется! Если он хочет общаться так, хорошо … Будет ему война, которой он так жаждет.
- Нужно позвать рабочих, чтобы передвинули стол.
- Нельзя ничего переставлять.
- Я не хочу работать и смотреть на вас. – Так и хочется добавить «дома насмотрюсь», но до последнего надеюсь, что настолько гениальная мысль, как поселить нас вместе, не придет в голову отца.
- Тогда вы будете думать обо мне, а это куда больше станет мешать рабочему процессу.
- А вам ничего мешать не будет? Например, мои случайные взгляды на вас? …
- Нет. Я профессионал. Мне ничего не мешает работать.
Вот ведь! Так и хочется положить руки ему на плечи … плавно перейти к шее … и придушить! Зато нежно и с улыбкой на лице.
- К вам обращаться Михаил Алексеевич? Или можно просто Михаил? – Меняю я тему на более нейтральную, чтобы хоть немного остыть.
- Рабочая субординация требует обращения по имени и отчеству. Вас этому не учили?
К рукам на шее добавляются еще и мысли о лопате. Ненавижу огороды и копание в земле, но с удовольствием выкопала бы ямку в такой компании.
- Я спрашиваю, как будет комфортнее вам. – Не отступаю я, не желая отдавать ему победу в диалоге.
- Обращайтесь ко мне – Михаил Алексеевич, Анна Александровна. Если вы не против, то я провожу вас. Вы торопились, а я, как ответственный человек, должен работать, а не обсуждать школьную программу с со-директором.
- Не переживайте, Михаил … Алексеевич, память у меня хорошая, дойду на выхода сама. А вас не смею больше отвлекать.
Я разворачиваюсь и дерзко выхожу из кабинета, не оборачиваясь и не дожидаясь ответа. И лишь каблуки моих сапог разносятся по коридору.
Это только первый день … И то не рабочий. Ой, то ли еще будет. А ведь мне с этим прид … мужчиной свадьбу «пообещали». Вот бы случайно все кто-нибудь испортил. И я ни при чем, и помолвка расторгнута.
Глава 28
Глава 28
Последний день, когда я оказываюсь на своей самой любимой работе, оказывается самым приятным из всех рабочих дней, проведенных здесь. Птички поют, теплый ветерок слегка подувает … Даже воздух как будто иначе пахнет. Более свежий что ли … И весь мир кажется немного светлее. Все меня встречают с улыбками, чему причин я не нахожу. Вместо этого я поднимаюсь наверх к кабинету кадровички, которая должна мне отдать трудовую книжку.
- Добрый день! – Из уважения стучусь я и захожу внутрь.
- Ой. – Передергивает женщину. – Анна, я так скоро вас не ждала.
- Я пришла за трудовой. Могу забрать?
- Ц, - цокает она недовольно. – Всего девять утра, а вы уже явились! Ну как не стыдно! Я еще ничего не успела подготовить! Вы почему так рано? Предупреждать надо было.
Чтобы лишний раз ни с кем не ругаться, особенно напоследок, оставляя о себе впечатление, которое останется еще надолго, я прикусываю язык. Но так и хочется ответить, что все документы делаются заранее, а в день увольнения трудовая книжка выдается в любое время, если у работника в этот день выходной. Был бы рабочий, тогда скорее под конец можно было забрать. Но … не мне учить ученого. Все равно ничего не поделать с тем, что никакие документы не готовы. Приходится выйти из кабинета и немного прогуляться, пока знающие люди составляют приказ о моем увольнении.
Подготовка бумаг и небольшая запись в трудовой занимают больше часа. Но даже это не омрачает дня. Я успеваю со всеми, кого встречаю по дороге, попрощаться. К детям идти не хочу, поэтому сворачиваю раньше, чем начинается тропинка, ведущая к домам. Еще вчера я успела поговорить со всеми детьми. Так что можно считать, что точка поставлена. И возвращаться вновь я к этому не хочу. Они упрашивали меня остаться, некоторые всплакнули. Особенно удивительно было, когда самая неприступная и откровенно вредная девочка подбежала ко мне, крепко сжала мои ноги и заплакала.
«Вы у нас такая одна. Мы вас очень любим. Вы самая хорошая здесь» - Говорили дети, пока я пыталась держать все эмоции при себе. Конечно, очень трогает, когда дети, по сути являющиеся тебе чужими, так отзываются. И сразу становится понятно, что все усилия и труды были ненапрасными. Когда я поддерживала любые их идеи, оправдывала перед начальством и даже иногда брала вину на себя. Мне то все равно, если пара лестных слов полетят в мой адрес, а детям здесь еще жить. Так что все свое время работы я пыталась сделать так, чтобы и так многострадальным детям стало чуточку приятнее жить. Их и так мало кто любит, а мне не сложно поделиться добротой и заботой.
Ну так что … Вернемся к настоящему, чтобы вновь не проливать слез. Приходит смс и я забираю свою трудовую. Век рабства окончен! И я еду домой навстречу свободе. Свободе, которая закончится же завтра. А пока я не хочу вспоминать, что мое будущее уже решено. Но раздается звонок отца. Не к добру это. Посреди рабочего дня, чтобы вот так просто он позвонил … просто поболтать … Такое категорически исключено.
- Доброе утро, дочь. Как дела?
- Привет, все хорошо. Вот еду домой, забрала документы с уже прошлой работы.
- Это прекрасно. Значит так, завтра выходишь на работу. Все уже подготовлено. Только не опозорь меня. Нам этот союз очень нужен …
- Пап, - перебиваю я его. – Может я лучше вечером домой заеду? Вот как раз и поговорим.
- Мне нравится твоя идея. Приезжай к восьми. И главное, зачем я звоню. Я тебе перевел деньги, сходи в магазины и подбери себе приличную одежду. Все, пока. Люблю.
- Пока.
Вот в этом и весь мой отец. Лишь бы я выглядела презентабельно, как будто должна оправдываться перед тем выскочкой, что не такую уж и плохую пару ему подобрали. Главное ведь картинка!
Но идти поперек отца я не хочу. Приходится развернуться и припарковаться у первого приличного ТЦ. Подобрать одежду оказывается слишком сложно. То ли я отвыкла от этого занятия, то ли магазины перестали завозить нормальные вещи. Но что-то неплохое отыскать все-таки получается. Трикотажное платье бежевого цвета почти до щиколоток, джемпер с квадратным вырезом, серое платье с ремнем … И не могу удержаться от соблазна, видя кожаную юбку экстра короткой длины. Ну это же просто идеально, если нужно будет позлить одного конкретного человека. Он же с ума сойдет, видя как начальница, а по совместительству его невеста, пришла на работу в этом. Прекрасный выбор!
