– Подожди-ка, ты же хорошо слышал, что говорила Нюра. Клад спрятали для нашего прадеда его родители. Тети Агнессы в то время еще не было на свете, – сказала я и тут же почувствовала толчок в спину.
– О-о-о, а это я совсем упустил из виду. Кажется, Нюра говорила, что в тот купеческий дом во время войны попал снаряд, и он полностью разрушился, – Борис озадачено потер лоб. – Выходит, если клад находился там, он после взрыва мог оказаться глубоко под землей. Ко всему, его случайно могли вывезти вместе с обломками на свалку или еще куда-то… Господи, – он бессильно опустился на стул, прижав руку к сердцу. – Как глупо и бессмысленно.
Мы с Симой сочувственно смотрели на Бориса. Если честно, рассказ Нюры о кладе, мы не восприняли всерьез. Конечно, мы были бы совсем не против, если бы эта красивая сказка оказалась правдой на самом деле. Однако прошло уже слишком много времени, масса всевозможных событий, в том числе и глобально-исторических и было совсем маловероятно, чтобы этот клад, если он и существовал на самом деле, где-то до сих пор нас дожидался.
– Девчонки, – вдруг оживился Борис, – но все может оказаться намного проще. Я вдруг подумал, что клад может находиться совсем в другом месте. По всем законам логики, умный человек, а ваш далекий прапрародитель, я в этом не сомневаюсь нисколько, был очень умным, не пошел бы прятать наследство для сына к соседу в его дом. Правда? – он усмехнулся. – Значит, он спрятал его в таком месте, где сын мог найти и взять его в любое время. А, если не совсем в любое, то, по меньшей мере, ему это должно было быть доступно.
– Твои слова не лишены логики, – улыбнулась я и подумала, что, пожалуй, Борис совершенно не способен долго оставаться в унынии и предаваться длительному огорчению. Это противно его природе.
Он взглядом поблагодарил меня за поддержку и продолжил:
– Выходит, мы все же можем надеяться, что клад существует, и до сих пор его никто не нашел. Но, тогда возникает вопрос: где он?
– Хороший вопрос, – подала голос Сима, – вот это мы и попробуем выяснить. Я так поняла, что ты именно за этим к нам и приехал? Придется хорошенько поразмыслить. Ты как: за?
– О чем разговор? – встрепенулся Борис. – Все, что нужно от меня, помощь или средства… Не стесняйтесь. Я всегда готов оказать содействие при первом же обращении.
– Тогда, знаешь что, купи-ка ты нам сейчас бутылочку хорошего красного вина, а мы его с Сонечкой за ужином и выпьем вдвоем, для вдохновения, – улыбнулась Сима.
– А, если втроем? – спросил Борис, пытаясь понять ход мыслей Симы.
– Втроем никак, тем более что ты за рулем.
Он оглянулся за поддержкой ко мне, но я только пожала плечами и молча развела руками, мол, прости, дорогой, но ничем помочь, не могу, я здесь не хозяйка.
Борис покачал головой и быстро вышел из квартиры.
– Ты ничего не заметила? – тихо спросила я и кивнула на бумаги, лежащие на столе.
– Пока нет. Но я поняла одно: этот родственничек, не знает, что санаторий был нашим домом. Похоже, тетя ему никогда не говорила о своем происхождении. Нюра же свой рассказ о нашей семье начинала, к счастью, не при нем. Но, кто знает, что она ему без нас рассказала? Поди, теперь у него спроси? Так он тебе и ответит. Сейчас поужинаем и помозгуем. Ладно, я на кухню. Давай со мной.
Вскоре появился Борис. Он молча поставил на стол бутылку красного чилийского вина «Маркиз», большую коробку конфет и корзинку с фруктами.
– Спасибо, – скромно поблагодарила я, но Симе этого показалось недостаточно.
– Ого, – воскликнула она, доставая отбивные из микроволновки. – Видно, что ты сбегал чуть подальше, чем гастроном за углом. Раскошелился. Щедрый ты у нас, братец.
– Мне для вас ничего не жалко, – лицо Бориса изобразило покорность. – Девочки, обещаю вести себя хорошо, оставьте меня на ужин. Я голоден, а у вас так вкусно пахнет.
– Борис, – строго сказала Сима, – во-первых, мы на тебя не рассчитывали, во-вторых, уже поздно, а в-третьих, ресторан находится кварталом выше. Там хорошо кормят, и ты сможешь утолить чувство голода, вернее, заморить червячка на дорогу. А уж дома твоя драгоценная супруга своими заботливыми ручками, унизанными старинными перстнями, приготовит тебе сытный ужин, и все вытекающие после него последствия ждут тебя в лоне собственной семьи. Мы же с Сонечкой хотим поужинать тихо и спокойно своей маленькой семьей. Так что не напрягай нас. До свидания.
Бориса нисколько не смутило такое негостеприимство и он, улыбнувшись своей неотразимой улыбкой, бросил на меня томный взгляд и вежливо попрощался.
– Хорошо, созвонимся. Сонечка, буду ждать тебя с нетерпением. Смотри, не забудь о своем обещании, – он шутливо погрозил пальцем.
– Я приеду, – просто ответила я.
После чего Борис ушел.
Мы с Симой проводили его до двери, заперлись и, не сговариваясь, бросились на кухню.
Сундучок стоял на столе и все, что там находилось, представляло для нас большой интерес. Это был настоящий клад – неизвестная нам до сих пор история большой семьи. Ее так долго умалчивали и скрывали, что вполне могли все тайны унести с собой, упаси Господи, навсегда.
Я бережно вынула пакет с бумагами и, водрузив на нос очки, принялась рассматривать его содержимое.
– Может, поужинаем? – робко спросила Сима, сама, сгорая от нетерпения.
– Давай, сначала, хоть одним глазком посмотрим, а потом уже спокойно поедим. Признаться, я при Борисе боялась рассматривать документы. Лишь для приличия бросила небрежный взгляд, чтобы не выдать волнение, так внезапно охватившее меня, – сказала я, не отрывая глаз от пожелтевших от времени бумаг. – Смотри, скорее всего, это и есть наш прапрадед, – я подала ей небольшой портрет в изящной рамочке. Он находился в отдельном свертке.
Строгое и благородное лицо еще не старого мужчины, с лихо закрученными усами. Военная форма безукоризненно сидела на его ладной фигуре.
Сима долго всматривалась в портрет, а потом уверенно заявила:
– Сонечка, а наш прапрадед, оказывается, был самым настоящим генералом. Что там говорила тетя Агнесса перед смертью о наших предках?
– Что они верой и правдой служили еще Петру Первому? – тихо подсказала я.
– Вот-вот. Я думала это полный бред. А теперь, выходит, что мы и на самом деле принадлежим к старинному дворянскому роду?
– А почему ты думаешь, что дворянскому? – невпопад спросила я, занятая изучением других бумаг.
– Потому что на службе у царя генералом не мог быть дворник. Посмотри, какой гордый и независимый взгляд. А? Порода.
– Приятно, – снова невпопад ответила я.
– Сонька, смотри, – теперь Сима уже рассматривала фотографии. – Похоже, это уже другое поколение, но, видно, что все родственники – так похожи между собой. А эти дети… Да брось ты свои бумаги. До них еще дойдет очередь.
