Это Харпер решил пока не затрагивать. Если он пойдет против местной полиции, ему придется сделать официальное заявление, а он сейчас к этому не готов.
Билл почти спокойно заметил: странно, мол, что Майк вдруг пошел работать среди ночи.
— Как он попал внутрь? У него был ключ?
Билл пожал плечами.
— Да, конечно. Они с Беном Карпенте — ром по очереди открывали магазин по субботам. Так что ключ у него был.
Во время своих поисков Харпер заметил одну особенность Кроу-Крик, которая раньше ускользала от его внимания. Конечно, кое-что изменилось: новые дома, новые лавки и конторы, — но в основном все осталось по-прежнему. И старые друзья Харпера вели себя так, словно они не виделись не десять лет, а самое большее неделю.
Даже Косоглазый Уиллард приветствовал его так, как будто Харпер и не уезжал из города. Харпер подошел к нему в кафе и несколько минут посидел за его столиком. Короткий разговор напомнил Харперу, что не только они с Майком различались, как день и ночь. Уиллард и Билл были спокойные вежливые люди, держались мило и естественно. Чего не скажешь об их братце Фрэнке. Ну, да Харпер и без него обойдется.
Но все вместе — город, приветливость старых друзей, ярко-зеленые всходы озими, стаи ворон, из-за которых город и округ получили свое название, — все это вместе пробуждало в нем необъяснимые чувства.
А тут еще ферма. И Анни. И Джейсон. Все вместе было единым цельным отрезком его жизни. Если он думал об Анни, на ум немедленно приходил и Джейсон. И Харперу было приятно знать, что он теперь не одинок на свете. Очень просто и необъяснимо.
Пока Харпер был занят своими поисками, жизнь на ферме текла обычным порядком. Каждый день начинался с сытного завтрака, приготовленного Анни. Харпер давно забыл, каковы на вкус свежие, только снесенные курицей яйца. Яйца из маленького курятника Анни казались ему самыми вкусными на свете.
После завтрака Джейсон торопился к школьному автобусу, на развилку в миле к югу от дома.
Джейсон не был особенно приветлив с Харпером, но напряжение, которое раньше появлялось между ними, как только они оказывались в одной комнате, уже исчезло. Джейсон прекратил украдкой следить за Анни, чтобы та не находилась слишком близко к Харперу. Он больше не смотрел сквозь Харпера, словно сквозь стекло. И не огрызался по любому поводу. Можно было не опасаться, что Джейсон вдруг нагрубит или взорвется. И в душе Харпера теплилась надежда, что все еще наладится.
Он с удивлением осознал, что начинает привыкать к такой жизни. За последние годы он не помышлял о том, что женится и обзаведется семьей, но здесь, на ферме, с Анни и Джейсоном, он вдруг понял, как хорошо иметь настоящий дом, жену, ребенка…
Впрочем, жизнь есть жизнь, что там ни придумывай. Вот кончится его отпуск, уедет он домой, посмотрит действительности в глаза и поймет, что все его желания — только фантазии.
Хлопала входная дверь — Джейсон убегал в школу, — и Харпер мог лишь воображать, что было бы, если бы он вернулся домой десять лет назад, как собирался. Если бы между ним и Анни не встал Майк со своими измышлениями и ложью. Если бы у Анни хватило мужества дождаться его.
Если бы все было иначе, Харпер сидел бы на своем законном месте хозяина — за обеденным столом. И Анни все эти десять лет была бы его женой. Их сын ходил бы в школу. Может быть, у них были бы еще дети.
Обычная, нормальная жизнь. Именно этого он хотел для себя и для Анни десять лет назад.
То, что происходило сейчас, было совершенно непохоже на его прежние мечты, и все же возможность каждый день видеть Анни, быть с нею рядом привлекала Харпера гораздо больше, чем одинокое существование в неуютном холостяцком коттедже.
Каждый день после ухода Джейсона дом казался пустым, пока Анни не включала сушилку или посудомоечную машину.
Если Харпер возвращался к ланчу, они обедали вместе, и тогда он почти физически ощущал, как Анни старается держать его на расстоянии. Как только он делает шаг к сближению, она моментально замыкается в себе.
В четверг, после посещения кафе Уил-ларда Кольера, Харпер решил проверить, так ли это. Анни, в зеленом домашнем костюме и красных махровых носках, стояла у кухонной раковины, соскребая металлической мочалкой жирный нагар с кастрюли. Шумела вода, гудела газовая плита, так что она не слышала, как вошел Харпер. Он оперся левой рукой о стол, а правой поставил рядом с раковиной грязную кофейную чашку.
Анни с испугу вскрикнула и с грохотом уронила кастрюлю в раковину вместе с мочалкой.
— Не бойся, это я, — сказал Харпер, положив руку ей на плечо.
Она прижала мокрую ладонь к груди и попыталась отстраниться.
— Ты меня до смерти напугал.
— Прости.
Он извинился, но руку с ее плеча не снял. Его теория насчет того, что Анни нервничает в его присутствии, подтвердилась, но не совсем. Она, конечно, нервничала, и в этом не было ничего странного, но вот его реакция на прикосновение к ней оказалась для самого Харпера абсолютно неожиданной. Его будто обдало огнем. Или ударило током. Ничего себе ощущение. Харпер постоял так несколько мгновений, чувствуя, как Анни трепещет от его прикосновения, потом наконец заставил себя убрать руку с ее плеча.
Тихо выругавшись, Харпер, не помня себя, выскочил в столовую и стоял там у окна, глядя на поля, пока туман в голове не рассеялся окончательно.
Она хочет его. Он сразу почувствовал это, дотронувшись до ее плеча. Ладно, в конце концов, это всего лишь его домыслы. Может, он и ошибается. Может, Анни вообще не желает, чтобы он ее трогал. Может, он просто вообразил, что она отзывается на его чувства, как в ту ночь, когда он поцеловал ее. Может, она каждый раз вспоминает, как Майк ее бил, и ей неприятно любое мужское прикосновение. Черт побери, он ведь не знает, что творится у нее в голове. Все, что ему точно известно, — так это то, что у него кровь в голову бросается при ее приближении, а ей приходится спасаться бегством.
Но Харпер хотел ее так, как никого и никогда. Чистое безумие. Прошлое вернуть невозможно. Анни уже один раз жестоко обошлась с ним. Да и сейчас он, скорее всего, нужен ей лишь потому, что Джейсон — его сын. Он не должен верить ей. И, наверное, он и с желанием своим мог бы справиться. Должен был справиться.
«Слишком поздно, Харп, старина. Слишком, слишком поздно. И вопрос совсем в другом: что ты будешь делать со всей этой ерундой?»
Анни закрыла глаза и боролась с дрожью желания, грозящего захлестнуть ее рассудок. Он знает. Харпер так сжал ее плечо — он знает, что происходит с ней от его прикосновения!
А ведь она так хорошо держалась всю неделю, занималась обычными делами, улыбалась, болтала с ним. Прятала от Харпера свои чувства. Уходила, чтобы Харпер и Джейсон могли побыть вдвоем, без нее. Именно на этом ей следовало сосредоточиться — оставлять их вдвоем, чтобы Джейсон мог примириться с тем, что его отец — не Майк, а Джейсон.
