— Значит, ты тоже в этом участвовала!
— Как же иначе? Ограбление прошло без сучка, без задоринки, но у Фрэнка был чересчур длинный язык, так что скоро он начал болтать о том, какие огребет деньги, когда камни будут проданы (по взаимному согласию Дейл припрятал добычу на полгода).
— Но до продажи так и не дошло?
— Потому что кто-то донес в полицию насчет болтовни Фрэнка. Его задержали для дознания, он не выдержал и частично раскололся: выдал им Ларри. Правда, ни Дейла, ни меня он выдать не решился, а может, просто придерживал наши имена, пока не предложат более выгодные условия. Перед арестом Ларри успел нас предупредить, и мы скрылись из города еще до облавы. Сам он тоже пытался ускользнуть, но не вышло. Завязалась перестрелка, Ларри подстрелил полицейского, а потом и сам был убит.
Джилли снова расплакалась, и пришлось какое-то время утешать ее. — Камни так и остались припрятанными?
— До камней мне тогда дела не было. Важно было вернуть дочь, и Дейл обещал помочь мне в этом за то, что помогала ему с ограблением (теперь ты понимаешь, почему я на это пошла?). Мы поехали в Шелдон-Бич и ночью уже были перед домом моей матери. В моих глазах это было не похищение, а воссоединение. Я приехала за тем, что, как я думала, принадлежит мне по праву. Тогда я еще не знала, что Кэрри заставила мать обратиться в суд и получила опекунские права. Боже милостивый! Я уже больше не была законной матерью Эвери! Моя завистливая, злобная сестрица стала ей матерью. Она лишила меня самого дорогого, Монк, самого дорогого!
— Я знаю, это разбило тебе сердце, любовь моя…
— Позже Дейл пробрался в дом за Эвери, но она, тогда еще совсем крошка, уже была отравлена ложью. Ее приучили бояться меня. Дейл пытался объяснить малышке, как я люблю ее, как по ней скучаю, что со мной ей будет гораздо лучше, чем в этом холодном доме, но она только раскричалась. Уж не знаю, чего ей наговорили, но она даже пыталась расцарапать ему лицо! Дейлу пришлось связать ей руки ремнем и дать пару затрещин, чтобы хоть немного унять…
Монк со вздохом протянул Джилли коробку салфеток.
— Продолжай. Высказаться — это лучшее противоядие.
— Ты прав, милый. — Она слабо улыбнулась. — Крики Эвери разбудили мать, и она примчалась с револьвером в руке (тот самый шеф полиции ссудил ей оружие после нашего первого разговора как бы в целях самозащиты). Она выстрелила в Дейла, который как раз отступал к дверям, увлекая за собой Эвери. Пуля попала в мою дочь, Монк! Бабушка по ошибке чуть не убила внучку! — Джилли содрогнулась всем телом. — Я узнала об этом только гораздо позже и потому даже не пробовала навестить ее в больнице…
— А твоя мать?
— Когда она поняла, что натворила, то страшно закричала, схватилась за грудь и упала. Дейл говорит, что она умерла еще до того, как оказалась на полу, — мгновенно.
— Сердечный приступ?
— Да. Я не оплакивала ее смерть. Мать повернулась ко мне спиной так давно, что и я в конце концов поступила так же, хотя по натуре склонна прощать почти до бесконечности.
— Конечно, ты не плакала по ней, — сказал Монк с пониманием.
— Дейл сделал все, чтобы сдержать обещание. Когда сестра забрала Эвери в Калифорнию, он выследил их там, нашел школу, куда ее определили, и стал ждать подходящего момента. Он думал, что рано или поздно сумеет похитить Эвери, не зная, что ее охраняют. Ума не приложу, как и когда Кэрри спелась с ФБР, но ей это удалось. Она неглупа, моя сестрица! — заметила Джилли со злостью. — Наверняка пошла тем же путем, что когда-то и мать. Так или иначе, поблизости всегда болтался агент ФБР, и когда Дейл попытался умыкнуть мою дочь, на него набросились, повалили и защелкнули на нем наручники. Он не был вооружен, но это никого не занимало. Дейла отправили в колонию строгого режима, отбывать срок за смерть моей матери.
— Но ведь он ее не убивал.
— Конечно, нет! Вскрытие показало смерть от сердечного приступа, но беднягу все равно приговорили. Судья счел его виновным.
— А ты? Нет?
— Мне все равно, был он виновен или нет. В любом случае мать бы долго не зажилась — сердце у нее было никудышное. — Джилли опустила взгляд, помолчала и робко произнесла: — Милый, я должна тебе кое в чем признаться… обещай, что не рассердишься, хотя бы до тех пор, пока не выслушаешь до конца!
— Ты знаешь, что я не могу на тебя сердиться. Конечно, обещаю!
— Помнишь, ты дал мне денег, чтобы расплатиться с долгами?
— Те тридцать тысяч?
— Нуда…
Это прозвучало тихо, как дуновение ветерка. Рука Джилли скользнула под покровы и начала поглаживать Монка.
— Большая часть пошла на задаток адвокату.
— А что, тебе нужен адвокат?
— Не мне, а Дейлу. Я всегда чувствовала вину за то, что он в тюрьме, и сейчас, когда забрезжила надежда на избавление, просто не могу остаться в стороне. Адвокат, о котором идет речь, поднял вещественные доказательства и наткнулся на счет от кардиолога из Саванны. На суде ни о каком кардиологе и речи не шло, поэтому он сразу отправился по адресу. По словам доктора, состояние матери было критическим, и она могла умереть в любой момент, от любого потрясения. Более того, он утверждал, что уведомил об этом прокурора и что тот сознательно утаил эту информацию от защитника.
Внезапно Монку показалось, что земля под ним колеблется. Только многолетняя выдержка позволила ему сохранить спокойствие.
— Продолжай!
— Шансы Дейла теперь несравненно более велики. Дело будет пересмотрено в самом скором времени. Узнав, что его обвели вокруг пальца, судья пришел в ярость. Такое никому не по душе, а эти двое к тому же не слишком ладят. Можно сказать, это была последняя капля. Адвокат говорит, что судья отложил ради пересмотра какое-то срочное дело. Нужно сделать так, чтобы Кэрри и Эвери не явились на слушание, и тогда Дейл точно выйдет на свободу.
— А прошение о досрочном освобождении? Что с ним?
— Ничего. Дело будет пересмотрено раньше. Если Дейл останется в тюрьме, бриллиантов мне не видать. После всего, что пришлось пережить, разве я не заслуживаю небольшого вознаграждения? Это и мои бриллианты… наши, Монк! Все мое принадлежит тебе! Но быть может, ты считаешь меня алчной?
— Нисколько. У меня совсем другое на уме, Джилли. Будь честна со мной до конца! Тебя все еще тянет к Дейлу?
— Как ты можешь говорить такое?! Меня никогда не тянуло к нему! Я его ненавидела всем сердцем и могу тебе это доказать!
— Доказать? — воскликнул Монк, заинтригованный лукавой улыбкой, от которой его сердце неизменно сладко сжималось.
— Разумеется! Только мы получим камни, я прикончу Дейла. А ты, если хочешь, можешь наблюдать.
И Монк снова обрел почву под ногами. Мимолетные подозрения рассеялись.
