Что-то ему подсказывало, что Ким придет в ярость. У нее была своя гордость, которую он уважал, хотя временами это и допекало его. Кавена изучал ее янтарные волосы, которые она забрала наверх, выпустив в обманчивом беспорядке копну кудрей. Мысли о том, что позже он запустит пальцы в это замысловатое сооружение, вызвало уже знакомое сильно причиняющее неудобство ощущение в теле.
Он изгнал этот образ из головы. Есть дела, которые нужно закончить, прежде чем снова затащить Ким в постель. Или, во всяком случае, он так себя убеждал. Кавена глотнул еще превосходного мерло и позволил себе пофантазировать, чем они займутся с Ким в постели после того, как разойдутся гости. Он был беспощадно строг к себе после единственной ночи, проведенной с ней.
Между ними все еще было много неясного. Разговор с адвокатом из Лос-Анджелеса это показал. Кавена полагал, что Кимберли просто подумала, будто он держался подальше от ее постели из джентльменских соображений. Он позволил ей верить в это, поскольку еще не придумал, как сообщить ей, что все гораздо сложнее. Становится все труднее держать руки от нее подальше. Скоро, пообещал себе Кавена, он со всем разберется, и Кимберли освободится от груза прошлого. Он позволил себе предаться мыслям о будущем, когда рядом с ним словно из-под земли бесшумно появился Старки.
— Она прекрасно справляется, — озвучил свое наблюдение Старки, глядя на Кимберли.
— Особенно для той, что привыкла быть в одиночестве, — согласился Кавена.
Старки пожал плечами.
— Все одиноки, так или иначе.
— Почему после пары стаканов виски тебя всегда тянет пофилософствовать, Старки?
— Пробуждается интеллектуальная сторона моей натуры. Кимберли тебе хорошо подходит, Дэр. Мне она нравится.
Кавена слегка скривил рот.
— Зная, как ты разборчив по отношению к людям, эти слова что-то да значат. Так уж выходит, что я с тобой согласен.
Старки все еще не сводил с Кимберли глаз.
— Так когда ты собираешься расчистить дорогу и прекратить играть в игры?
— Я назначил встречу на послезавтра.
— На нейтральной территории?
Кавена утвердительно кивнул.
— В вестибюле отеля в Сан-Франциско.
— Ты уверен, что правильно поступаешь?
— А у тебя есть идея получше? — мрачно бросил вызов Кавена.
Старки вздохнул.
— Нет.
— Я хочу, чтобы над ней не довлело прошлое, Старки. Единственный способ это сделать — взглянуть ему в лицо. Кроме того, родственники будут преследовать ее, пока не достанут. Они в отчаянии. Лучше устроить встречу на наших условиях, чем на их.
— Ты собираешься сообщить все Ким?
— Она никогда не согласится встретиться со своими родными.
— Ты не понимаешь, Дэр. Женщины таких сюрпризов не любят.
— Ким поймет, почему я так сделал. Когда все закончится, она увидит, что иного выхода не было.
В противоположном конце зала Ким извинилась перед людьми, стоящими вокруг нее кружком, и направилась к выходу в патио. Там было прохладно, но после душной жаркой атмосферы вечеринки, это только принесло ей облегчение.
У Кимберли было впечатление, что ее снова загнали в ловушку. Не осталось никаких сомнений, что думали люди, глядя на нее. Они рассматривали ее как новоиспеченную невесту Кавены, и никто из семейства Кавены не предпринял ничего, чтобы развеять заблуждение. Даже сам Дариус Кавена.
Что творится сегодня в его голове, удивлялась Кимберли, прогуливаясь по краю патио. Бывали моменты, когда она могла сказать точно, о чем он думает. Но в иных случаях он оставался для нее непостижимым. Кавена не возвращался в ее комнату с тех самых пор, как они провели вместе ту единственную ночь. Сотни раз Кимберли размышляла над этим. Он в самом деле строил из себя джентльмена или за этим крылось нечто большее? Возможно, в физическом плане она не настолько его удовлетворяла, как он ее. Кимберли судорожно сжимала пальцами шест, поддерживающий навес, и всматривалась в темноту. Перед ней расстилался уголок темного сада, а вдали виднелась та каменная изгородь, за которую ей запрещено выходить. Вдалеке в темноте выступали очертания здания, где содержались цистерны, в которых бродило вино. Во все стороны простирались акры виноградников, покрывая тихие холмы под бледной луной. Это была красивая и мирная картина процветания. Кимберли предалась раздумьям, как это отличается от того образа жизни, который вел Кавена, прежде чем вернулся домой.
— Разве здесь не прохладно, Ким?
Она обернулась на звук знакомого хрипловатого голоса Старки и улыбнулась ему. Кимберли уже решила, что ей нравится этот странный отчужденный тип, хотя она не совсем понимала его.
— Мне нужен свежий воздух. Я вернусь через несколько минут, — оправдывалась она. — Хорошо проводите время, Старки?
— Не очень-то я жалую коктейльные вечеринки, — любезно пробормотал он
— Я тоже. А Кавена?
— Вы еще многого о нем не знаете, верно?
Удивленная его вопросом, Кимберли покачала головой.
— Временами я думаю, что знаю его. А иной раз… — она не закончила предложение.
— Думаю, он то же самое чувствует относительно вас. Это все природа человеческая.
Кимберли скользнула по нему изумленным взглядом.
— Вы что, изучаете человеческую природу?
Старки поднял вверх стакан.
— Это все виски. Пробуждает интеллектуальные способности, как я только что объяснял Кавене.
— Очаровательно. Какие еще выводы вы сделали, изучая сей предмет?
— Насчет вас и Кавены? Думаю, только самые очевидные.
— То есть?
— Что вы подходите друг другу, — пояснил Старки. — Он нуждается в вас, Ким.
— Прямо не знаю, Старки, — тихо отозвалась она. — У него другая жизнь, и все эти люди рядом с ним, винодельня опять же, долг по отношению к семье. Всего с избытком. Зачем ему еще я вдобавок?
— Вы можете держать эти вещи в узде, чтобы они не подмяли под себя всю его жизнь. Сможете подарить ему обособленный мир, где он мог бы расслабляться и оставаться наедине с той, которая поставит его на первое место.
Она беспокойно пошевелилась.
— Может, это то, о чем мечтаю и я, Старки. Чтобы кто-то ставил меня на первое место.
— Вы думаете, что Кавена не способен на это?
— Как может любой человек на его месте быть на это способным? — безнадежно спросила она.
— Вы его еще хорошо не знаете. Дайте ему шанс, Ким. И… — Старки заколебался, а затем резко закончил — …постарайтесь быть с ним помягче в тех случаях, когда вы его не совсем понимаете. Он ведь всего лишь мужчина.
Губы Кимберли сложились в дразнящую улыбку.
— Так же как и вы. Вы уверены, что сведущи по части трактовки рода человеческого?
