Боже! Она действительно сказала это Ти Джею, а он одарил ее этой своей улыбочкой, от которой мурашки по коже, да еще и прошептал «лгунья».
Чванливый наглый осел! Да, но… такой чертовски обаятельный чванливый наглый осел!
Она прерывисто вздохнула – такой вздох может вызвать только обаятельная особь мужеска полу… или шоколад – и опять взялась за мороженое. Когда в дверь постучали, Харли медленно подошла и глянула в глазок.
Черт! Обаятельный чванливый осел собственной персоной, правда, несколько растрепанный и уставший, словно и у него был тяжелый день. Она чуть помедлила, нахмурившись, а потом молча открыла дверь, что было невежливо, но она и не задавалась целью демонстрировать хорошее воспитание. Ей было не по себе, она чувствовала, что теряет уверенность, и нервничала. Ничего подобного наверняка никогда не довелось испытывать Ти Джею.
Очевидно, не приходилось ему и переживать по поводу необходимости заполнять паузы. Вместо этого он просто стоял: рост выше шести футов, гора твердых мышц и тестостерона – и делал то, что делал всю жизнь, без каких-либо намерений: воздействовал на клеточки ее мозга, превращая их в пюре.
Да, при одном взгляде на него она превращалась из ученого-биолога в пускающую слюну кретинку. Не ее вина, что боги генов благословили его. Грива выгоревших на солнце каштановых волос, непокорных и волнистых, падающих на лоб, глубоко посаженные, оценивающие, пронизывающие зеленые глаза, от которых ничто не ускользало. Он сильно загорел после долгих путешествий по горам и тропам, при мысли о которых у городских парней начиналась трясучка, и его тело – сплошной соблазн.
– Почему ты здесь? – вместо дружеского приветствия, какое получил бы Ноулан, спросила Харли (причины ее неловкости в присутствии Ти Джея были так же сложны и запутанны, как все остальное в ее жизни в этот момент).
Судя по взгляду, он понял причину ее тона и едва заметно улыбнулся:
– Не собираешься пригласить?
Ах, он заговорил! Но нет! Нет, черт побери! Это все равно что пустить волка в гости к ягнятам.
Харли покачала головой и одновременно проглотила очередную ложку мороженого, которое, естественно, попало не в то горло. Холодная боль взорвалась за глазными яблоками, от кашля по щекам потекли слезы.
Шагнув ближе, слишком близко для ее спокойствия, Ти Джей провел рукой по ее спине и похлопал между лопатками, пока она кашляла и задыхалась, а потом пробормотал:
– Мозги замерзли?
Он не отходил, что само уже выводило из себя, но кроме этого, касался ее своими тугими мышцами, отчего и у монахини пробудилось бы желание. А она, несмотря на отсутствие сексуальной жизни, монахиней не была, иначе ее с позором изгнали бы из монастыря за недостойные мысли.
Да, у нее мозги замерзли, и не только от мороженого.
– Не нарушай личное пространство! – прохрипела Харли, и он послушно отступил, но ухитрился при этом зайти в квартиру, потому что он, что ни говори, скользкий и хитрый, как лис. Их предки создали Дикий-дикий – именно так: Дикий-дикий Запад. Ходили слухи, что благодаря Уайлдерам появилось это второе слово «дикий». Эта тенденция сохранялась в течение многих поколений, и каждый последующий Уайлдер делал все возможное, чтобы оправдать свое имя. Большинство заканчивали свои дни в тюрьме или в шести футах под землей, хотя нынешнее поколение избежало худших генов или по крайней мере их переросло.
По большей части.
Но это не означало, что при случае он не воспользуется ситуацией.
– Я не приглашала тебя, Ти Джей.
Он только улыбнулся.
Он был так же непоколебим, как горы, которые повлияли на его жизнь, и, откровенно говоря, отличался той же способностью подчинять себе все и вся. И хоть ты целуй его идеальный зад, он делал то, что хотел, и она это видела давно, в своей буйной, отчаянной юности.
Не то чтобы она любила вспоминать то время, когда от одного взгляда была готова растечься лужей у его ног – и растекалась, – но вспоминала.
К несчастью для ее растрепанных чувств, от него пахло дикими Сьеррами, сосной и свежим горным воздухом, а порой и чем-то настолько мужским, что она жадно втягивала ноздрями этот запах в поисках той искрящейся энергии самца, что окружала его.
Чтобы обуздать нестерпимое желание прижаться к нему, Харли сунула в рот очередную ложку мороженого.
– Как-то на шоу Опры говорили, что женщины едят мороженое, когда у них нет секса, – бросил он.
Она снова поперхнулась, и Ти Джей опять принялся гладить ее по спине своей большой теплой рукой.
– Ты смотришь Опру?
– Нет, это Энни. Как-то слышал, как она орет на телевизор, что у женщин должно быть и то и другое, и побольше.
Очень похоже на тетю Энни!
– Ну так мне не нужна замена!
– Нет? – Ти Джей хмыкнул, снова улыбаясь.
– Нет!
Одной рукой он все еще растирал спину, а другую прижимал к животу, удерживая ее на месте, но это было до того абсурдно, что она шлепнула по этой руке. Харли делала все, чтобы не замечать нервную дрожь и странную потребность схватить его за рубашку, прижать к себе и сделать с ним все, что душа пожелает.
Вот что бывает с женщиной, получившей последний оргазм от прибора на батарейках, а не от мужчины, – факт, который она никогда не признает.
– Я ожидала твоего брата.
– Стоун работает над списком Эммы в новой медицинской клинике, поэтому послал меня передать тебе это.
Ти Джей вытащил из заднего кармана несколько карт, которые понадобятся для полевой экспедиции, а когда она их взяла, сунул большие пальцы в передние карманы джинсов. На нем была футболка с надписью «Уайлдер эдвенчерз» на груди и джинсы, которые пусть и выцвели и потерлись, но великолепно обтягивали длинные мощные ноги и любовно обхватывали впечатляющий бугор.
Не то чтобы она смотрела… ладно, смотрела, но ничего не могла с собой поделать. Этот мужчина прямо-таки излучал сексуальность. Очевидно, некоторые представители его племени еще при рождении получают специальный учебник, в котором объясняется, как заставить женщину потерять от похоти разум, а у него была к тому же еще и немалая практика: сама не раз наблюдала, как он это проделывает.
Каждый из трех братьев Уайлдер едва выжил в юности, потому что росли они без матери, а отец был злобный сукин сын, и теперь они отдавали всю свою энергию «Уайлдер эдвенчерз», которая занималась организацией экстремального отдыха: отправляла клиентов в любое приключение, которое только можно было придумать: гонки на горном мотоцикле или горных лыжах, плавание на каяках, восхождение…
Хотя Ти Джей повзрослел и обрел успех, от него по-прежнему веяло атмосферой «со мной не шути». Даже сейчас, в четыре пополудни, он выглядел так, будто только сейчас покинул кровать и не прочь был туда вернуться.
