— Пустите… Пожалуйста, оставьте меня…
Моим уставшим телом овладел ужас. Внезапно распахнулась дверь и вдали показалась фигура.
— Эшер…
Зарыдав еще громче, я вырвалась из цепких рук. Кто-то потянул меня назад за волосы, и это было невыносимо больно. Я закричала, прорываясь к двери.
— Тебе некуда идти…
Но когда я уже почти добралась, дверь снова закрылась. И мое сердце разлетелось на осколки.
Руки душили меня, мне не хватало воздуха. Все вокруг почернело. Я хотела закричать, чтобы он открыл дверь, чтобы спас меня. Но пальцы затыкали мне рот, раздевали меня. Трогали меня.
Я умру… Я хочу умереть…
— Элла…
Я распахнула глаза. Сердце едва не останавливалось. Ком в горле мешал глотать, все тело била неудержимая дрожь. Я смотрела в потолок и не могла пошевелиться.
Ничего не получалось. Меня опять парализовало.
— Элла…
Из груди вырвалось рыдание. Это все еще страшный сон? Я все еще заперта в своей голове?
Мышцы свело до боли, тело налилось свинцом. Я снова оказалась пленницей того порочного круга, в котором тело и взвинченный мозг слились воедино.
Нет, ты проснулась. Это приступ.
Я чувствовала, что умираю, перед глазами поплыли белые пятна.
Чья-то рука робко коснулась моей, и это вызвало волну дрожи.
— Ты проснулась?
Этот голос. Нет.
Он здесь.
Проснулась ли я? Или это новый сон?
Я отвела глаза от потолка и увидела его совсем рядом; он молча меня разглядывал. По щекам покатились слезы облегчения. Я попала в ловушку собственного тела, но он был здесь.
— Ты проснулась, Элла. У тебя паническая атака, — прошептал он, водя пальцами по моей руке. — Ты чувствуешь мои кольца?
Его перстни.
Прикосновение холодного металла помогло мне разорвать порочный круг и частично овладеть собой. Теперь я могла двигаться.
По-прежнему сосредоточившись на его пальцах, я попыталась справиться с дыханием, следуя советам терапевта.
И мозг наконец начал соображать.
— Трогай кольца, мой ангел…
Пальцы слабо сомкнулись на его пальцах. Я мало-помалу приходила в себя, и с губ сорвался первый всхлип. Потом второй, третий…
Вот уже год я сражалась в одиночку, и все из-за него. А теперь он здесь.
Как же я на него зла…
Через несколько минут я наконец смогла нормально двигаться, и Эшер вышел из спальни.
Все еще дрожа, я встала, запустив пальцы в спутанные волосы, и двинулась за ним. Медленно спустилась по ступенькам, добралась до кухни. Он бросил на меня загадочный взгляд и протянул стакан воды.
— Все нормально?
— А что, похоже? — сухо поинтересовалась я, беря стакан.
Все из-за него.
Он прислонился к столешнице и принялся разглядывать меня, скрестив руки на груди. Я устало покачала головой.
— И как давно?
— Не догадываешься? — саркастично бросила я.
— Тебе необязательно срывать злость на мне, — холодно заметил он.
— И то верно! Наверное, я должна тебя поблагодарить?
Вместо ответа он мрачно взглянул на меня. К глазам подступили слезы ярости, но я загнала их обратно. Если я потеряю самообладание, вернуть его будет почти невозможно.
— Поверить не могу, что ты ведешь себя как ни в чем не бывало, а ведь началось все из-за тебя, — обвинила я. — Из-за того, что ты сделал, стало намного хуже.
Ответом было молчание. Я со злостью продолжила:
— Ты делаешь вид, что ничего не случилось! Думаешь, и правда не случилось? Год, Эшер. Целый сраный год я жила с этим. И весь год приступы становились сильнее. Знаешь почему? Потому что ты заставил меня поменять свою жизнь!
Он отвел взгляд и сжал челюсти, а горло у меня перехватило еще сильнее.
— Целый год я ждала, что ты вернешься. Целый год я боялась, что засну и не проснусь. Боялась, что меня похитят, боялась оставаться одна, Эшер, — продолжила я, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Целый год я смотрела, как люди живут той жизнью, о которой я всегда мечтала, а самым страшным были праздники под Рождество. Я никогда еще не была настолько одинокой! Целый год я плакала каждый вечер, потому что ты меня бросил!
С губ сорвалось рыдание, но я больше не могла молчать. Сдержаться не получалось.
— И каждый проклятый вечер я перечитывала твои записки. Потому что это было все, что от тебя осталось. Каждый вечер я засыпала с надеждой, что ты постучишь в дверь и попросишь вернуться, но ты этого так и не сделал. НИ РАЗУ. Пока НЕ УВИДЕЛ ШОНА, БЛИН!
Нахмурившись, он глубоко вздохнул.
— Это был один из самых страшных годов в моей жизни, потому что ты решил, будто мне лучше держаться подальше от тебя. Но мне лучше не стало. Ты решил ЗА МЕНЯ, даже не спросив. И ТЫ ИЗБЕГАЛ МЕНЯ целый ГОД!
Вопреки себе я выпустила свою боль наружу. Когда он подошел, я отпрянула, прожигая его взглядом, но его руки легли мне на плечи, и слезы хлынули еще сильнее.
Я рыдала все безудержнее, но он крепко прижимал меня к себе.
— ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ ОСТАВИЛ, ЭШЕР? — кричала я, а мои кулаки яростно колотили по его груди. — ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ПОСТУПИЛ?
Без него я сломалась.
Я кричала и била до полного изнеможения. Он не шевелился. Его руки укачивали меня; он молчал под ударами, которыми я осыпала его, не в силах остановиться.
— Ты ушел, как и все… Почему вы так запросто отвернулись от меня?
Я не могла успокоиться; отчаяние, которое копилось так давно, выплеснулось в его объятиях. Почему все с такой легкостью ушли из моей жизни?
— Я так ненавижу тебя… за то, что ты меня бросил… Я ненавижу вас всех.
Я устала, как физически, так и морально. Тело стало тяжелым, и только руки Эшера не давали мне рухнуть на пол.
— Прости меня.
У меня остановилось дыхание. Весь год я днем и ночью мечтала об этих словах.
— Почему ты так поступил со мной? Ведь я хотела только одного — тебя! Я хотела быть нужной кому-то, Эшер… Я хотела быть нужной тебе… а ты… Ты…
Из-за рыданий я не могла больше говорить. В памяти всплывал каждый миг, когда на меня наваливалась тоска, когда было так страшно, что я не могла сомкнуть глаз, все те вечера, когда я вновь и вновь бередила раны, в очередной раз перечитывая его записки.
Он крепче обнял меня, и его губы прикоснулись к моей макушке.
— Прости меня…
Он снова повторил эти слова, и слезы полились еще сильнее.
— Прости… Прости за все…
— Я ненавижу тебя…
— Знаю, — пробормотал он. — Я себя тоже ненавижу…
— Это неправда, — прошептала я, уткнувшись ему в грудь. — Ты просто хочешь выиграть у Шона, я знаю.
— Нет, мне насрать на Шона, Элла.
Дрожащим голосом я снова обвинила его:
— Ты бросил меня…
— Я никогда больше этого не сделаю, даю слово.
Он лжет. Он бросит тебя рано или поздно.
— Я знаю, что накосячил, — признался он. — Только… позволь мне все исправить…
— Мне одиноко… Мне так одиноко…
С его губ сорвался легкий вздох, и он крепче сжал меня в объятиях.
— Теперь я здесь… Я здесь. Я не уйду… не брошу тебя.
Он не останется. Он лжет. Он хочет выиграть у Шона.
Когда-то я вцепилась в него, как в спасательный круг, который не давал утонуть, но он решил больше не держать меня над водой.
— Да, врать ты всегда был мастер, — проговорила я.
Он хмыкнул. Потом взял мое лицо в ладони и вгляделся в меня с легкой улыбкой.
— Даю слово: все, что я делаю и буду делать, не имеет никакого отношения к Шону, мой ангел. Никакого.
Мои губы задрожали, когда он осторожно поцеловал меня в лоб. Меня обволокла мягкая теплота. Весь год моя душа рвалась к его душе. И вновь моя любовь к Эшеру Скотту перевесила ненависть за его молчание.
И все же я не собиралась позволить ему так легко загладить вину. Жажда мести никуда не делась, осталось дождаться случая и заставить его заплатить. Но в это мгновение я желала лишь одного: оставаться в коконе его объятий и снова чувствовать, как его душа утешает мою. Лишь на мгновение, кусочек вечности в его руках.
