– А дверь была заперта? Или не заперта?
– Дверь была заперта.
– Хорошо. – Рик открыл заднюю дверь, присел на корточки, чтобы рассмотреть замок, косяк. – Он был в перчатках?
– Он... – Рис напряглась, вспоминая. – Да, в черных перчатках.
– А еще какие-нибудь детали?
– Не знаю...
Рик выпрямился. Вошел Денни и отрицательно покачал головой.
– Ну ладно. Я бы сказал, на сегодняшний вечер все ваши волнения кончились. Завтра я загляну, посмотрю, что можно увидеть при свете дня. Броуди, ты меня не проводишь?
– Хорошо. – Он оглянулся на Рис. – Через минуту вернусь.
Они вышли на крыльцо. Рик закинул голову, посмотрел в полное звезд небо.
– Броуди, хочу сказать тебе как на духу: нет никаких следов того, что дверь была взломана.
– Он заранее изготовил копию ключа. Должно быть, следил за домом.
– Зачем? Если бы он собирался что-то сделать, он бы сделал это, когда она одна. Если он вообще существует.
– Подожди минуточку.
– Нет, это ты подожди минуточку. Я человек терпимый, Броуди, но я не дурак. Ты веришь женщине, которая страдала психическими расстройствами, а она говорит, что видела того же самого человека, который, по ее словам, убил какую-то неизвестную нам женщину. Но нет никаких следов того, что здесь кто-то побывал. Нет никаких следов того, что у реки кого-то убили, никаких следов взлома в ее квартире и вторжения в ее ванную. Ты с ней спишь, поэтому тебе хочется ей верить. Что может быть обольстительнее, чем девица в расстройстве чувств?
– Дерьмо. Твоя обязанность – защищать и служить.
– Защищать этот город и служить ему. Я сделал для Рис Гилмор все, что мог. Она милая женщина, которой в прошлом крупно не повезло, но она должна сама с этим разобраться.
– Я лучше думал о тебе, Рик.
– А в ответ на это, Броуди, – сказал Рик, садясь в машину, – я могу сказать тебе то же самое. – И захлопнул дверцу.
Рис стояла у плиты, обжаривая в сковородке курятину с чесноком.
– Запьем это дело. – Броуди вытащил из холодильника бутылку пива.
– Спасибо за то, что ты на моей стороне. – Она встряхнула сковородку. – Не нужно было слушать ваш разговор, чтобы понять: он мне не поверил. – Глаза ее блеснули. – Но я знаю, что ты мне веришь, а это самое главное.
Наследующий день Рис вернулась к Джоани к началу второй смены. Она вошла в кухню в тот самый момент, когда Линда-Гейл грохнула о стол стопкой грязных тарелок.
– Если будешь вот так все швырять, то останешься без работы.
Линда-Гейл повернулась к Джоани:
– Я бы ничего не швыряла, если бы ваш сын не был лжецом и обманщиком!
Джоани продолжала жарить стейки с луком.
– О моем мальчике можно сказать много чего не слишком лестного, но ни лжецом, ни обманщиком он никогда не был. Опомнись, Линда-Гейл.
– Говорил он мне или не говорил, что ночью должен остаться на ранчо, чтобы помочь лечить кобылу, у которой колики? И ложь это или не ложь, если Рубен, придя сюда, спросил, как мне понравилось кино?
– Может быть, Рубен ошибся. Всякое может быть. Линда-Гейл вздернула подбородок.
– Он сказал, что любит меня, Джоани. Но я не потерплю, чтобы мне лгали. – Голос ее чуть дрогнул. – Он сказал, что хочет жениться на мне. Проклятые мужики. – И она выскользнула из кухни, заставив Джоани вздохнуть.
– Если этот мальчишка разрушит свое счастье, он будет еще большим болваном, чем я думала, – пробормотала Джоани.
И если уж Джоани забеспокоилась, то у Рис просто сердце зашлось. Где провел Ло прошлый вечер и почему он это скрывает?
– Что стоишь, как лунатик, – проворчала Джоани, обернувшись к Рис, – лучше займись грилем. У меня куча бумажной работы, и еще надо заплатить за эту чертову малярку.
– Простите. – Рис схватила передник и бросилась к раковине мыть руки. – Желтый цвет отлично смотрится. Очень радостный.
– Новое-веселое денег стоит.
После закрытия пришла бригада маляров из трех человек, вспомнила Рис, но что делали эти люди до того?
– Так во сколько маляры начали красить? – спросила она будничным тоном, стараясь скрыть волнение.
– Они пришли сюда в одиннадцать: Рубен, Джо и Бренда. Надеялись, что придет помочь ее брат Дин, но он был занят чем-то другим, – ответила Джоани.
Рис начала готовить. Готовя, она пыталась представить себе Рубена и Ло, Дина и Джо в темных очках и оранжевой шапке за окном кухни Броуди.
После работы Рис попросила Пита:
– Не мог бы ты отвезти меня к Броуди?
– Подброшу, это недалеко.
– Пит, как ты думаешь, где был Ло вчера вечером?
– У юбки какой-нибудь. Прошу прощения.
– Я полагаю, если так, то юбке тоже достанется. Вот Рубен, его ведь не увидишь то с одной, то с другой.
– Он уже обжегся. С тех пор стал осторожнее. У него прошлой зимой был роман с заезжей лыжницей. Он держал его в тайне, но трудно тайком то и дело бегать к ней в гостиничный номер через подвал.
– Подвал гостиницы, – пробормотала Рис. – И что это была за женщина? Мне просто любопытно.
– Хорошенькая брюнетка. Как-то под пиво Рубен признался, что она потом несколько недель звонила ему, рыдала.
Они уже поворачивали к коттеджу Броуди.
– Брат Бренды Дин тоже, наверное, ходил вчера на свидание?
– С карточным столом. – Пит фыркнул. – У него в кармане завелись лишние десять долларов. – Он остановил грузовичок перед коттеджем. – Я слышал, у вас что-то случилось.
– Я думаю, все уже слышали.
– Но ты держись, Рис.
Она резко повернулась:
– Так ты не думаешь, что я сумасшедшая?
– Черт, все мы в какой-то мере сумасшедшие. Но если ты говоришь, что кто-то здесь рыскал, то, значит, так оно и есть.
– Спасибо. – Она улыбнулась. – Спасибо тебе, Пит.
– Не за что.
Вот это да! Может, копы и не верят ей, зато Пит верит. А еще Броуди, и Линда-Гейл, и Джоани. На ее стороне немало людей.
Броуди на заднем крыльце читал книжку. Он улыбнулся:
– Как дела сегодня?
– От плохого к лучшему. Пит посвятил меня в любовную жизнь двоих молодых людей. А Ло наврал Линде-Гейл про то, что делал прошлой ночью.
– И неудивительно, ведь он парень ветреный. Ты думаешь, убийца – Ло?
– Его бы я заподозрила в последнюю очередь. Он мне нравится, и мои друзья его любят. Но ведь, если верить книгам, убийцей оказывается тот, кого меньше всего подозреваешь?
– Такое бывает только в книгах. А Ло хоть и вольно обращается с дамами, но не душит их до смерти.
– А если какая-нибудь станет ему угрожать и разозлит не на шутку? – Она присела на подлокотник его кресла. – У Рубена прошлой зимой был пылкий роман с плохим концом. Вчера вечером он начал красить только в одиннадцать. А брат Бренды вообще не появился.
– Итак, ты решила составить список подозреваемых?
